-- Георгий, я вам очень обязан за визит в "Софитель-Ирис". В память о нашем знакомстве отберите себе несколько вещей и аксессуары с логотипом "Ягуар": ну, там галстуки, ремни, шарфы -- пусть это будет от меня подарок. -- Тоглар вдруг остро почувствовал, что этот неординарный, болезненно самолюбивый юноша когда-нибудь очень пригодится ему в жизни.
В прошлые годы в "Березке" можно было выбрать любой костюм или пиджак, а вот найти подходящий, да к тому же модный плащ или пальто, особенно зимнее, советскому человеку было куда как нелегко. Видимо, из-за скудости выбора у русских мужчин дубленка и стала униформой. Поэтому Тоглара обрадовал зал, где были выставлены знаменитые пальто "Дормей" из ткани "викуния", один метр которой стоил шесть тысяч долларов. Его размера, а точнее роста, не нашлось, но хозяева, видя искреннее огорчение покупателя, сказали: не волнуйтесь, ничего страшного, сейчас снимем мерки, и через две недели из Лондона придет ваше пальто, идеально сшитое по вашим меркам. Поразила Фешина и лазерная съемка размеров -- что-то наподобие привычного и знакомого рентген-кабинета: входишь, не раздеваясь, в темную кабину, и в течение минуты с тебя делают три снимка: профиль, анфас и со спины. Тоглар решил заказать сразу два пальто: одно -- зимнее с подкладкой из баргузинской норки и таким же, из норки, большим воротником; второе -- демисезонное традиционное пальто "Дормей". Когда он заплатил наличными за оба, коммерческий директор магазина объявил, что все, купившие хотя бы одно пальто из "викунии", традиционно вносятся в почетный список покупателей фирмы "Дормей", а их портновские параметры хранятся в особом компьютере.
Услышав о большой покупке, появилась и сама хозяйка салона. Она сказала, что пока это первый случай, когда у них заказывают сразу два пальто "Дормей", и что это следует особо отметить. В зал тут же вкатили две тележки с напитками и кофейными принадлежностями, и хозяйка сама стала угощать важных покупателей.
Константин Николаевич решил воспользоваться случаем и сказал в открытую, что недавно приобрел квартиру и делает в ней ремонт и что он в восторге от оформления салона и хотел бы познакомиться с этим талантливым дизайнером. Польщенная владелица салона ответила, что делает это исключительно для почетного покупателя фирмы "Дормей", и, назвав фамилию: Евгений Виленкин, дала его телефон.
Из разговора с хозяйкой выяснилось, что по своим меркам, сделанным для фирмы, он может заказать у них костюмы, рубашки, пиджаки, халаты, даже шелковое постельное белье, любых расцветок, с маркой "Ягуар". Что он тут же и сделал, пролистав альбомы и каталоги фирмы. Особенно обрадовала Тоглара возможность заказать рубашки -- вечно с ними проблемы: то рукава короткие, то не подходят по длине, то на груди мешком, то садятся после первой стирки.
В магазине они пробыли почти три часа, экипировались так, что ни осень не была теперь страшна, ни зима. Не забыл Тоглар и про Наталью -- купил ей несколько бархатных платьев от Шанталь Томасе, в которых, как выяснилось, любила блистать на приемах сама любезная хозяйка салона. Приобрел он для нее и несколько осенних нарядов от Лауры Бьоджотти, они особенно гармонировали по стилю с тем, что он только что купил для себя в "Ягуар-стиль".
Когда они вернулись к автомобилю, Тоглар спросил у Георгия, есть ли у него в салоне телефон? Эйнштейн тут же передал лежавший в специальной нише радиотелефон. Набрав номер риэлторской конторы, Тоглар попросил хозяина.
-- Послушай, Серега, -- начал он сразу о деле, -- запиши, пожалуйста, телефон одного дизайнера. Я только что случайно познакомился с его работой. Позвони ему сейчас же, договорись, и пусть он подключается к делу. Будет отказываться, артачиться -- забей деньгами, соглашайся на любые его условия. Расходы на него приплюсуешь отдельно, не возражаю. Особенно налегай на то, что придется оформлять не просто частный заказ, а студию-мастерскую, не должен художник отказать художнику. Если не уговоришь, позвони, поставь меня в известность, сам поеду договариваться. Добро?
Видимо, Эйнштейн, скептически относившийся к плохо одетым гражданам, не воспринимал всерьез и людей старшего поколения, к которым он, безусловно, причислил и Константина Николаевича, -- считал, что их время прошло и они мало что смыслят в нынешней жизни. Но после визита в "Софитель-Ирис" отношение его к Тоглару резко изменилось, и не потому, что тот сделал широкий жест, позволив приобрести в качестве подарка немыслимо дорогие и престижные вещи, а оттого, что увидел в нем не просто нувориша, а человека, знающего себе цену, имеющего вкус, -- это он отметил по покупкам. Там, в са-лоне, он не давал Тоглару никаких конкретных советов -- Константин Николаевич все подбирал сам, не прислушиваясь даже к рекомендациям консультантов "Дормея", явно старавшихся угодить состоятельному клиенту.
Эйнштейн и Тоглар возвращались из "Софитель-Ирис" на Кутузовский в хорошем настроении, и Фешин, почувствовав по манере вождения, что парень знает толк не только в одежде, но и в машинах, спросил:
-- Георгий, а какую вы бы порекомендовали мне купить машину? Теперь такой широкий выбор, что можно и растеряться.
Эйнштейн, польщенный вниманием и радуясь, что еще в чем-то может быть полезен другу своего наставника Аргентинца, небрежно сказал:
-- Я думаю, что лучшие в мире машины все-таки немецкие. Любая из известных моделей: "мерседес", "БМВ", "ауди", "порше" -- стоят внимания. Если бы у меня были деньги, я бы купил только последнюю модель "порше". Кстати, не удивляйтесь, у этой славной фирмы с некоторых пор японская администрация. Хозяева "порше", желая выйти на новый, качественный уровень, наняли вышедших на пенсию известных японских служащих и дали им полный карт-бланш в организации производства. "Порше" всегда мешала высокая себестоимость ее классных машин. И старым японским волкам задача оказалась по силам: "порше" удалось не только улучшить, но и удешевить, и она стала конкурентоспособной лучшим европейским машинам. А что касается дизайна этой фирмы... можно сказать, что в мире давно уже устоялся стиль "Порше-дизайн". Я, например, ношу очки "Порше", и даже кофеварка у меня такая же. Вы же сами видите, насколько удобна машина, хотя это старая модель -- выпуска 1987 года. Только покупать автомобиль надо на самой фирме "Порше", в Москве у них есть свое представительство.
-- Почему я не могу купить машину в магазине? Ведь десятки фирм предлагают автомобили, и "порше" в том числе? -- удивился Фешин.
-- Все очень просто, Константин Николаевич... Большинство машин, продаваемых в России, -- угнанные. Они проходят тщательную предпродажную подготовку, и вряд ли кто заметит, что на этой машине уже поездили месяца два-три. Другие, старые, сбывают, минуя магазин. Угонщики-асы, особенно с Кавказа и Средней Азии, да и российских хватает, работают только по заказу, когда учитывается все, даже цвет машины. Поэтому вам, человеку солидному, лучше покупать у официальных дилеров, они продают уже адаптированные к российским дорогам модели. Такую, законную, и продать легче в случае нужды.
-- Спасибо за дельный совет... А не смогли бы вы, скажем завтра, заняться этой проблемой: отыскать представительство "Порше" и подобрать для меня машину, желательно вишневого цвета, с темным салоном?
На станции техобслуживания "Порше" Эйнштейн постоянно встречался с представителями самой фирмы и ее дилерами и иногда поставлял им богатых клиентов. Он знал, какой процент причитается ему с продажи! А тут шел разговор о варианте люкс! Поэтому картежник обрадовался предложению, так как уже вторую неделю сидел на мели, мэтр не приглашал его на серьезную игру. Там, где он играл сам, нравы царили самые суровые: деньги предъявлялись хозяину катрана на входе, и стремление сесть за стол с суммой меньше двадцати пяти тысяч баксов расценивалось как наглость. К тому же ему хотелось сделать приятное этому мужчине с непонятной кликухой Тоглар -- о нем он раньше никогда не слышал и в Москве не встречал, хотя в последние три года благодаря Аргентинцу вплотную терся возле крутых людей.
В телефонном разговоре с неким Сергеем Тоглар назвал себя художником, хотя люди этого круга вряд ли могли позволить себе одеваться у "Дормей", покупать квартиру на Кутузовском, подбирать последнюю модель "порше" по цвету обивки салона. Правда, непонятно, что вкладывал Тоглар в понятие "художник". Однажды, когда пронесся слух о чеченских авизо, Эйнштейн слышал, что и дело по бесшумному изыманию триллионов прямо из банков разработал гениальный худож-ник. Может, и Тоглар был таким же уникальным художником?
Незаурядность Константина Николаевича все больше поражала его, и он понимал, что судьба предоставила ему редкий шанс приблизиться к человеку, который, возможно, поможет ему по-настоящему встать на ноги, сблизиться с высокими людьми, -- мэтр не спешил с этим, давал лишь время от времени заработать. Поэтому он не замедлил с ответом:
