‑ Тут чугуна дюжина пудов, да работа... думаю, рублей восемь новых, если только жерло брать.
‑ Не очумел? Чугун твой только на пушку и годен, а ты как за добрую сталь считаешь!
‑ А стальное, думаю, не дороже будет. Работы побольше, но стенки у жерла потоньше получатся, и оно всё полегче выйдет.
‑ Как же быть‑то? ‑ воевода, виданное ли дело, аж за голову схватился.
‑ Сколь тебе времени на один тюфяк потребно?
‑ Если заказ на десяток хотя бы, то седмицу, на каждый. Ну и зелье, испытывать. А по одному ежели, так вполовину побольше.
‑ Пока снег не сойдет, поставишь два жерла, вместе со станинами и прибором. И не говори, что не успеешь, я тебя знаю, наверняка с запасом говорил. Зелье у Епифана на пробы возьмешь. Ежели из этого хрупкого чугуна добрые пушки получатся, возьму тебя в большой полк. На самом деле будешь у себя работать, чтоб стальные к осени сделал. И еще за до снега в Тулу шесть штук поставишь. Тогда в Москве замолвлю за тебя слово. Идите, с Епифаном о зелье договоритесь.
‑ Что ж ты, боярин, хлеб‑то перебиваешь у меня? Казна на тюфяки‑то поболе даёт, ты бы спросил хоть. ‑ Епифан, как от воеводы вышли, набросился едва не с кулаками.
‑ И много тебе от казны за всё время было? В крепости всего‑то пара пищалей, за всё время, чай, не больше шести ты и отлил, ась?
‑ Четыре отлил. Какой‑никакой, а прибыток. А теперь еще зелье тебе на пробы даром давать.
‑ Что ты ноешь, чисто дите малое. Видал, как у меня порох разложен был для зарядов? Ежели зелье разное будет, его так не развесить, или половину на пробы изведешь. Я ведь с умыслом при подручных воеводских говорил, что удобней в городе купить. Ты‑то с ними рядом стоял, а я глаза видел. Проняло их, думаю, зимой хоть пару тюфяков закажут. Не бедные люди‑то. И тебе выгода сразу ‑ даже если сами захотят зелье мешать, к кому холопов в ученье пошлют?
‑ Да ничего страшного не будет, коли зелье в пыль не растирать. Говорил уж тебе, жребием особо и метко не ударишь, да и ядра разные всегда.
‑ Это, друже, мое дело, чтобы всяк снаряд с другим одинаков был. Поутру зайду к тебе, сговоримся о зелье для проб, да покажешь свою мельницу пороховую. Глядишь, придумаем, как выделку улучшить.
‑ Секреты мои выведать хочешь? Без тебя разберусь!
‑ Да кому твои секреты нужны? Уж не мне точно. Своих хватает, не знаю, кому и передать.
Поутру зашел я к Епифану на дом. Можно было бы и на словах сговориться, но мне нужен порох с одинаковым размером зерна, и желательно свежий, без пыли. Надо бы отбирать.
‑ О, знатная работа! Не думал, что ты и по золоту умелец.
‑ Ха, а дом я, по твоему, на казенные деньги зельевые построил? Несут ко мне помещики оружье, да и доспех, кому серебро навести, кому крыж золотом крыть.
‑ Дуррак! ‑ это опять внутренний голос прорезался. ‑ под ногами, считай, компоненты для пороха и капсюлей, а ты который год неизвестно чем маешься, колдун хренов!
И ведь прав, поганец. Получение дымящей серной кислоты вполне по силам если не мне, то уж московскому пушечному двору ‑ наверняка. Особенно, если монахов подключить ‑ они водку придумали, что им такая малость, как компонент для пироксилинового бездымного пороха? Особенно, если им хоть какой термометр сделать ‑ а уж ртуть для него найти можно. Вот она, в производстве альмагамы используется. И, кстати, гремучая ртуть в солнцевском кружке фанатов пиротехники не производилась только от незнания процесса. Во времена интернета юные пиротехники озаботились уже другими вопросами, но ведь читал же, по старой памяти, даже технологию производства!
От Епифана я вышел, как тот персонаж из 'Ассы', который мафиозного босса на мосту грабануть пытался. Однако, прибыв в поместье, озаботился не серией экспериментов, а вполне земными вещами ‑ воеводу завтраками не накормишь, и пушки нужны сейчас.
Глава 20
"‑ А я ему: да пошел ты, дедуля"
‑ из воспоминаний человека, лично общавшегося с В.И. Лениным на первом субботнике.
Зима 1536 ‑ 1537Манометр для контроля парового двигателя строил по мембранной схеме. Мембрана кожаная, с латунной центральной пластиной. Сделанный заедино с ней центральный стержень снабжен ограничителем хода и поджат пружиной. Точный прибор, в душу его... А без него никак, индикаторная диаграмма для паровичка нужна, соответственно, и давление замерять надо. Иначе ‑ пар в свисток. И без паровика остается один лишь вариант ‑ ветряная мельница. Вот только с её конструкцией я не знаком, и принципы проектирования не продумывал. Нет, на 'дачном участке' присутствует приличного размера речка, Упа зовется. Проблема в том, что она довольно далеко от поместья, то есть цех, на ней стоящий, надо охранять отдельно. Никаких денег у меня на это не хватит. Так что вперед, либер фройнд, выпускник 'ракетен колледжа', создаем двигатель прогресса. Стопами братьев Черепановых, с матерной песней по жизни ‑ коя песня, как всякому известно, нам строить и жить помогает. Погорячился я с большой водяной мельницей, когда с воеводой общался. А для кованого стального пушечного ствола ‑ мощность нужна, и стволы уже обещаны. Впредь урок ‑ умеешь считать до десяти, остановись на восьми.
Василий дорвался, наконец, до серийного производства ‑ пришлось останавливать, чтобы не отлил пушек больше обещанного. Ничего, перенаправил на детали лафетов ‑ лютует на заводике так, что из поместья слышно. Кстати, у нас тут самородок образовался ‑ Игнат, четырнадцатилетний отрок деревенский. Как‑то поставил его на обдирку вала, очень уж парень голодными глазами на токарный станок глядел. Понятно, за старый поставил, его запороть сложнее. И выдает мне этот отрок ‑ мол, повели, боярин, чтобы мне Савва передний угол на резце поправил, мягче резать будет. Ага, бронзовый винт мы резали, под большой токарный станок, а резцы‑то под сталь заточены. Старые износились, заказов на часы до зимы я не ждал ‑ вот и отложил немного производство новых резцов. И нашелся, считай, новый Грановский ‑ на пустом месте, на обдирке. Уговорил его продаться на тех же условиях, что и Савву. Иначе из‑под власти отцовской не выдернуть, а мне думающий работяга сейчас ‑ подарок господень.
Вообще весной деревенского мужика нанять ‑ задачка непростая. Пашут они, сеют, и на барские прихоти времени нет, хотя бы и за деньги ‑ их по осени в муку не смелешь. И ученики мои разъехались ‑ дворяне тульские в дозоры и патрули пошли, и холопы с ними. Не многих чему‑то выучить удалось, ну да кто живым вернется ‑ продолжим.
'Нарисовать', да и построить, в общем, паровой движок несложно, если под рукой есть справочники и мерительный инструмент. Тут всё на коленке, даже прикидки выгодности вида действия цилиндров ‑ в обе стороны пар давать, или нет? О крейцкопфах забыл сразу, как вспомнил ‑ не тянем по времени. До середины лета обычный двухцилиндровый движок собрать бы ‑ уже успех.
Собрал, оно даже работает ‑ на большом молоте работяги не враз сообразили муфту отцепить, так пришлось концы тросов сращивать. Крестятся, зовут машинку всяко разно ‑ но как провел лекцию на счет подпрыгивающей крышки котелка, вроде успокоились. Или это доля в увеличившейся выработке подействовала?
А стальные пушечки получились хороши. Из хулиганских побуждений отстрелял в октябре опытную длинностволку. Обычным ядром чугунным, литым и слегка ободранным от корки. Точность, прямо скажем, не фонтан ‑ зато с полутора сотен шагов двухслойный бревенчатый щит ядро прошило, даже не заметив. Во всяком случае, выходное отверстие ненамного более лохматое, чем входное. Пока это штучное изделие, но только пока. Коротышки стальные в сентябре воеводе с Епифаном показал. Вроде как на выбор ‑ или эти стволы, или чугунные. Лафеты одинаковые, и кстати, 'дробеплюйки' можно хоть на крепостной, хоть на полевой ставить, по выбору. Дробь, вернее картечь ‑ чугунная, вроде кубиков. Результат отливки в 'вафельную' форму, и последующего дробления. Зато куда веселее работает на ближних дистанциях, чем каменный жребий. Пожертвованную воеводой трофейную европейскую кирасу с сорока саженей порвала, как Тузик грелку ‑ в клочья. Ну и на восьмидесяти неплохо себя показала. А дальше дробовик нечасто и стреляет.
Хотя всё это, если честно, профанация идеи серийного производства. На двух больших токарных станках строить артиллерийский парк страны ‑ смешно и грустно.
В полутемной комнате бухали трое. Собственно, изначально пьянка не планировалась, собирались просто посидеть, попытать гостя о творческих планах. Разговор был не для посторонних ушей, потому даже и прислуги за столом не было, сами себя обслуживали. Ну да не впервой, в походы все ходили, и далеко не всегда удавалось поесть по‑человечески ‑ в шатре с прислугой. Иной раз вообще в седле перекусывали. Но потом Телепень‑Оболенский, вспоминая чугунный ливень на дневных испытаниях тульских стальных пушечек, приложился к братине раз, другой, сын с гостем поддержали ‑ и понеслись здравицы вперемешку с личными и военными планами.
