— Снижайся, а то с высоты ни хрена не увидим.
— Есть.
«Ми-24» накренился носом к земле и пошел на снижение. За окнами пронеслась полоса леса, мелькнула свежая снежная насыпь, за ней светились прожектора поселка. Вертолет напугал всех корейцев без исключения — лесорубы и охрана разбегались в стороны, прятались в домах.
— Чего это они такие пугливые? — Инспектор прижал лоб к стеклу. — «Вертушку», что ли, первый раз в жизни видят?
Пилот безрезультатно пытался связаться с корейским поселком по рации.
«Ми-24» пронесся над высоким забором, пролетел над поселком и развернулся, чтобы идти на второй заход. Вологодский внимательно рассматривал строения, вышки, многочисленных охранников, суетящихся на улицах. Что-то показалось ему странным, правда, что именно, он еще и сам не знал. В таких ситуациях жизнь приучила его настораживаться и не пускать все на самотек.
— Свяжись-ка по рации со штабом, пускай проверят, — произнес инспектор, — а то как в потревоженном муравейнике. Кажется, нас здесь не ждали.
Пилот вышел на связь — рация отозвалась характерным потрескиванием.
— База, база, я Четвертый… Над корейским поселком замечены две красные ракеты, сигнал бедствия. 29-й квадрат, — говорил пилот, — повторяю…
И тут с земли по вертолету открыли огонь из автомата, в ночи четко прочиталась линия трассеров, прочертившая небо впереди по курсу.
— Нас обстреляли, — закричал пилот в рацию.
«Ми-24» набрал высоту, Вологодский провожал уменьшающийся в размерах поселок взглядом. Он пытался связать в голове диверсию дежурного вертолета, две выпущенные сигнальные ракеты, автоматную очередь… Все это было связано воедино, в этом он уже не сомневался, но каким образом?
— Может, я и ошибаюсь. — Инспектор открыл свой блокнот, достал ручку.
— Они нас сбить хотели!
— Это могло быть и случайностью… Так, мысли вслух, — произнес Вологодский.
* * *
Майор Лавров гнал «УАЗ», не жалея двигателя. Он не рисковал выбираться на главный проезд, машина петляла между бараками, с трудом проходила по узким улочкам, из которых состоял почти весь поселок, автомобиль подпрыгивал на ухабах, задевал стенки домов. «УАЗ» носило из стороны в сторону, и казалось, что он вот-вот перевернется, но, на счастье десантников и девушки, этого так и не произошло. Барханов все время оглядывался, высматривая погоню… Из окон домов на несущийся «безумный» «УАЗ» глазели корейцы-лесорубы. Они шептались, обменивались мнениями, строя предположения по поводу того, что же все-таки происходит на улицах поселка.
— Кажется, здесь надо свернуть. — Майор увидел в конце проезда забор со змеящейся поверху колючкой.
— Я не уверен. — Барханов прижал к себе девушку, чтобы та не ударилась головой о дугу на крыше автомобиля.
— Они за нами гонятся?
— Пока нет, но скоро мы встретимся снова, — ответил Лавров и крутанул руль влево.
Машину занесло — под колесами зашуршал лед. Мелкие обломки, вылетевшие из-под колес машины, ударили в стекло барака, разбив его вдребезги. Двигатель натужно загудел, затрещали колодки. Но Лавров не спешил сбавлять скорость, хотя и понимал, что, если этого не сделать, «УАЗ» может заглохнуть. Но другого выхода десантнику не оставалось: если ехать медленно, корейцы успеют перекрыть выезд из поселка.
— Кажется, сейчас станем. — Старлей прислушивался к захлебываниям движка.
— Главное, выехать из поселка, а там разберемся.
— А вы хороший водитель, — не спуская глаз с дороги, произнесла Маша.
Но майор ей не ответил, слишком громко работал двигатель, да и напряжение было столь велико, что обращать внимание на посторонние вещи попросту не было времени.
Машина выскочила на площадь перед воротами. В прошлый раз Лавров не разглядел ее, а посмотреть было на что. Снег полностью расчищен, а вся она была замощена торцовыми спилами бревен, это придавало ей сказочный облик, невольно вспоминались немецкие сказки про пряничную избушку. Но в отличие от сказки, в реальности тут стояли только бараки, построенные на скорую руку корейскими лесорубами. Да несколько лесовозов-трейлеров с бревнами.
— А вот и ворота! — Лавров вдавил в пол педаль газа. — Держитесь. Сейчас их закроют.
«УАЗ» затрясло, по всему салону прошлась сильнейшая вибрация. Машину несколько раз тряхнуло, но двигатель продолжал работать. Барханов покосился на стрелку спидометра.
— Под сотню наберем, — упершись ногой в спинку сиденья, произнес он.
— Инструкторы в таких случаях говорят: «пристегнитесь», — крикнул майор и наклонился вперед, словно собрался намертво приклеиться к рулю.
Корейцы, дежурившие у КПП, засуетились. Несколько охранников бросились закрывать деревянные створки ворот — легкие, затянутые проволокой, были и так закрыты.
— Проскочим? — неуверенно спросил старлей.
— Конечно, куда мы денемся. — В отличие от Барханова, Лавров всегда был оптимистом.
Поняв, что опоздали с воротами, корейцы разбежались перед несущейся на них машиной. Звучали лишь одиночные выстрелы.
Но когда до КПП оставалось метров пятьдесят, на дорогу выскочил человек в кожаной куртке, став на пути несущегося «УАЗа». Батяня сразу узнал в нем испытателя Пожарского. Он хорошо запомнил его самодовольную физиономию еще тогда, в палатке, когда все сидели за столом. Правда, сейчас пилот выглядел не так жизнерадостно, его глаза запали, губы кривились в злобной, лишенной всякой жалости улыбке. Казалось, что он ополчился на весь мир, бросил вызов чужому везению и силе. Ствол его автомата медленно пошел вверх, нацеливаясь на лобовое стекло машины, несущейся прямо на него. Охрана разбежалась, попрятавшись за выступами домов. Из салона казалось, что поселок опустел и на всем белом свете остались только пилот и летящий на огромной скорости «УАЗ».
— Он что, камикадзе? — Барханов повел широкими плечами.
— Пригнитесь, он будет стрелять, — майор укрылся за приборной панелью и, придерживая одной рукой руль, продолжал вести машину.
Старлей и Маша спрятались за передними сиденьями, они почти сидели на полу.
Пилот прищурился, целясь в лобовое стекло автомобиля. Его глаза зло блестели, он пытался отыскать в салоне водителя, но видел только спинку сиденья. Отчаявшись, пилот нажал на спуск, стреляя наудачу. Затрещала автоматная очередь. Капот «УАЗа» покрылся десятками пулевых отверстий, лопнуло переднее колесо — машина вильнула влево, закружилась на заледенелом снегу.
Все произошло очень быстро: автомобиль на огромной скорости налетел на не успевшего отскочить пилота. Его тело, ударившись о решетку радиатора, подлетело, прогремело по крыше «УАЗа» и скатилось на землю. Майор выглянул в уцелевшее лобовое стекло:
— Сейчас врежемся.
Машину вновь занесло: переднее колесо было спущено, и «УАЗ» ехал, накренившись на левый бок. Автомобиль все же снес проволочные ворота, миновал КПП, выскочил на пустырь, но дальше он ехать уже не смог, подвел двигатель. «УАЗ» заглох всего в нескольких метрах за воротами. Прожектор с вышки пригвоздил лучом продырявленный пулями автомобиль, совсем близко послышалась корейская речь, от леса цепочкой бежали корейцы.
Глава 15
Охранники издалека осторожно стягивались к заглохшему на пустыре «УАЗу», обступая автомобиль со всех сторон. Через несколько минут вокруг автомобиля уже стояли десятки корейцев, держа под прицелом его пассажиров. Ситуация для десантников и Маши становилась безвыходной, все пути к отступлению и бегству оказались перекрыты.
— Вот и доездились, — старлей смотрел в окно, наблюдая за передвижениями корейской охраны.
— Что с нами будет? — Девушка забралась с ногами на сиденье и обхватила колени руками.
— Пока не знаю, но все будет хорошо, — прежняя убежденность майора улетучилась, и теперь он уже не выглядел таким уверенным.
— Будем сдаваться? — само собой вырвалось у Барханова. — Или…
Лавров опустил глаза, изучая взглядом рифленую поверхность резинового коврика. Он не желал верить в то, что все сложилось не по его плану. Удача была совсем близко, и оставалось только протянуть руку, чтобы ухватиться за нее.
— Всегда есть шанс.
— Ты командир, тебе и решать, я могу только советовать. — Старлей ожидал от комбата приказа.
Но майор не спешил отдавать поспешных распоряжений. Жизнь приучила его сражаться до последнего. Он не поддавался панике, не рисковал зря и не совал голову в петлю. Расчет плюс интуиция — вот что двигало им в бою. Ведь любая ситуация, какой бы неблагоприятной она ни была, может измениться. Всякая медаль имеет другую сторону.
— Майор! — Барханов тяжело Вдохнул.
— Попробуем прорваться, — твердо решил Лавров.
Старлей и не ждал от комбата другого ответа, поэтому сразу задал следующий вопрос:
