творишь?
Чейз: Играю в любящего жениха.
Мэдди: Мы закончили с играми. У нас была договоренность, и я свою часть выполнила.
Мэдди: Ты устроил мне засаду. Знал, что я там буду. Зачем ты это сделал?
Чейз: Решил, что история нашей помолвки нуждается в подкреплении, раз уж ты пошла и публично обнялась с парнем в трико.
Чейз: Очень крепко.
Чейз: Словно парочки в кино.
Мэдди: Я сказала, что он друг!
Чейз: И все же это случилось.
Чейз: (Это ведь случилось, правда?)
Мэдди: Да. На прошлой неделе из-за стресса я напекла лишнего печенья и решила принести немного ему.
Чейз: Что за человек целуется со своим парнем в детской клинике?
Мэдди: ЭТО. БЫЛИ. ПРОСТО. ОБЪЯТИЯ!
Я почувствовала себя Россом, кричащим на Рейчел: «МЫ БРАЛИ ПЕРЕРЫВ!»[21].
Мэдди: Подожди, почему я перед тобой оправдываюсь?
Чейз: Потому что я твой жених.
Мэдди: ФАЛЬШИВЫЙ ЖЕНИХ.
Чейз: Расскажи это настоящей фотосессии в честь помолвки, которую моя мама запланировала для нас на следующей неделе. Чуть позже я пришлю тебе подробности по электронной почте.
– Бо-о-о-же, – протянула Нина за моей спиной во весь голос. – Ты даже сообщения набираешь громко. Ты понимаешь, что шепчешь все, что пишешь? Такая простушка.
Я бросила карандаш и помчалась к лифту. Успев к закрывающейся кабине, я просунула ногу внутрь, дабы открыть двери, затем нажала кнопку верхнего этажа – правление Black & Co. Я никогда не была там раньше, и перспектива ворваться на их этаж, желая устроить настоящий ад, не слишком привлекала. Но я не могла больше этого выносить. Очевидно, что Чейз нарушает все правила нашего соглашения. Я нервно постукивала ногой на протяжении всей поездки, представляя способы, которыми собираюсь прикончить Блэка, когда, наконец, доберусь до него. Нож. Пистолет. Поджог. На самом деле, возможности безграничны.
Лифт с грохотом открылся. Я выскочила из него, инстинктивно направившись прямиком к самому большому кабинету.
– Мисс!
– Извините!
– У вас есть пропуск?
Заикающиеся администраторы и взволнованные секретари, спотыкаясь, следовали за мной по пятам. Сонное стадо мужчин в костюмах наблюдало за происходящим со стороны офиса, держа в руках стопки бумаг и папок. Я хлопком отворила стеклянную дверь в кабинет Чейза.
– Ты!
Ублюдок даже не соизволил оторвать взгляд от документов, которые читал. Просто очень медленно перевернул страницу, делая вид, что хмурится над содержимым. Я восприняла это как приглашение войти. За моими плечами возникли две секретарши.
– Мне очень жаль, мистер Блэк; она только что ворвалась…
– …даже не смогла разобрать ее имени на бейджике! Служба безопасности уже в пути.
– Все в порядке. – Он оборвал их тоном, подразумевавшим прямо противоположное. – Уходите.
Они обменялись растерянными взглядами, затем синхронно склонили головы и выскочили из его кабинета. Чейз, наконец, оторвался от своих документов. Он выглядел, на удивление, спокойным для человека, которого только что окликнули посреди его собственного кабинета.
– Мисс Голдблум, чем могу быть полезен?
Я захлопнула за собой стеклянную дверь, не обращая внимания на все богатство его рабочей обстановки. Хромированный стол, огромный монитор «Эппл», окно от пола до потолка с видом на Манхэттен и серо-белая мебель.
– Я… – начала я, но он остановил меня, подняв ладонь вверх, затем открыл ящик стола и достал пульт дистанционного управления, которым опустил черные жалюзи в кабинете. Я моргнула. Теперь мы остались одни, полностью скрыты от посторонних глаз. Его коллеги ничего не видели, и я могла только догадываться, о чем они думают.
Офисный секс. Господи, я ненавидела Чейза и его игры.
– Так что ты говорила? – он откинулся на спинку кресла, в его глазах мелькнуло веселье. Хороший вопрос. Что я говорила? Я покачала головой.
– Ты злоупотребляешь добротой моего сердца. Я предупреждала, что после ужина все закончится. Тебе незачем целовать меня или соглашаться на фотосессии.
– Я буду выгуливать Дейзи каждый день.
– До каких пор? – усмехнулась я.
– Пока мой отец не умрет, – спокойно ответил он.
Как бы я ни старалась не принимать близко к сердцу его страшные слова, мои плечи все равно поникли.
– Чейз, – тихо сказала я. – Мы оба хотим, чтобы он жил как можно дольше. Это несправедливо по отношению к нам обоим.
– К черту наши желания – у него в лучшем случае есть пара месяцев, – прорычал он, отводя взгляд. – Вероятно, даже меньше.
– Это нерационально. – Мой голос стал настолько тихим, что больше походил на выдох.
– Нам не нужна рациональность. Мы не чертовы пластиковые пакеты.
– Я скорее оберну один из них вокруг своей головы, чем буду играть с тобой в семью, – пробормотала я, тут же пожалев о своих словах. Он испытывал боль. Все его естество истекало кровью от этого факта. То, как он говорил о своем отце; то, как смотрел на него из-за стола во время ужина.
Чейз поднялся со своего места, мрачно ухмыляясь мне.
– Ты ужасная лгунья.
– Я не лгу.
– Когда ты рассказывала Кэти историю нашего расставания, у тебя на глазах выступили слезы. Ты так и не оставила меня в прошлом. – Он наклонился через свой стол и оказался так близко, что наши губы почти касались друг друга. – Однако, вопреки твоим прогнозам, ты окажешься подо мной.
Я почувствовала, что моя нижняя губа подрагивает, и скрестила руки на груди. Мне хотелось выбраться отсюда. Я даже не до конца понимала, что вообще заставило меня прийти в его кабинет. Чейз обогнул свой стол, в каждом его дюйме чувствовался крутой бизнесмен, которого я так любила ненавидеть.
– Мэдисон. – Мое имя прозвучало подобно приказу.
Я вызывающе выпятила подбородок, когда Чейз прислонился к своему столу, скрестив лодыжки и засунув руки в карманы.
– Мне бы хотелось перезапустить наши фальшивые отношения, – сказал он.
– Жаль, что это не компьютер с операционной системой Windows.
– Будь это так, я бы полностью переформатировал его и откатил бы к данным семимесячной давности, – сказал он, удивив меня. До меня донесся его аромат. Сосна, дерево, мужчина и богатство, которое невозможно купить. Он напоминал солнце. Прекрасное, ослепительное и способное сжечь тебя заживо. А я всего лишь звезда в его созвездии. Маленькая и незначительная, совершенно не различимая невооруженным глазом.
– Ты облажался задолго до того, как я застукала тебя с той девушкой.
Но, даже сказав это, я знала, что это неправда. Во всяком случае, не совсем.
Я демонстрировала неполноценную версию себя – вечную мученицу, желавшую умилостивить его.
А он был эгоистичным, самовлюбленным плейбоем, который относился ко мне небрежно и даже не потрудился узнать меня получше. Но дело в том, что… прежняя Мэдди позволяла ему так с собой обращаться.
