– Если не нравится, никто тебе не мешает его снять, – бросила она через плечо.
Он не сказал ни слова.
Ресторан «Каналетто» был полон, но их тут же провели за уютный столик на открытой террасе, с видом на площадь Святого Марка. Великолепные кремовые тона и светящиеся лампы создавали атмосферу интимности и элегантности, мимо по Гранд-каналу проплывали гондолы, долетали обрывки негромких разговоров. Карина словно перенеслась в Венецию. Она расслабилась, заказала бокал «Монтепульчано» и наслаждалась тонким земляным привкусом на языке. Лишь бы не пролилось изо рта – вот был бы идиотский вид.
И почему он всегда выглядит так… безупречно? Если Сойер был весь тайна и сексуальность, то Макс напоминал ей лощеного плейбоя – небрежный шарм и элегантность до мозга костей. Он сменил костюм на темно-синюю шелковую рубашку, простые слаксы и кожаные сапоги на низком каблуке. Часы «Вашерон Константин» блеснули на запястье полированным серебром, когда он протянул руку к бокалу и сделал большой глоток.
План был простой. Использовать время после ужина, чтобы соблазнить его. Увы, Карина заметила, что Макс затеял собственную игру: в воспоминания.
– А помнишь, как ты привела домой того парня из школы и мы с Майклом ехали за вами до самого кафе? – Он покачал головой, будто притворяясь, что вспоминает. – Мы еще в кустах спрятались, а когда этот чувак потянулся тебя поцеловать, Майкл тут же и выскочил. Так его перепугал, что он немедленно удрал, и нам пришлось тебя домой везти.
Это воспоминание больно кольнуло ее. Постоянное унижение – Майкл, следящий за ней вместе со своим закадычным дружком, – сильно отравляло ей личную жизнь.
– И что ты хочешь этим сказать? – сухо спросила она.
– Извини, просто вспомнил, как твой брат всегда рвется тебя защищать. Вот и все.
Яснее ясного. Примешивать к разговору ее брата – верный способ убить весь соблазн. И к тому же прямое напоминание о том, что поставлено на кон. Нужно поднять ставку. Карина сделала еще глоток вина, облизнула губы и улыбнулась.
– Я сегодня ходила на свидание с Сойером.
Макс уставился на нее. Ошеломленное выражение его лица слегка поколебало ее уверенность.
– Что ты сказала? Сойер пригласил тебя на свидание?
– Да.
– Когда? – Он сжал зубы, по-мужски сдерживая злость.
– Я зашла к нему в офис. Сказала, что выхожу из дела после своей ошибки и что цифру, которую я назвала, невозможно рассматривать всерьез.
С его губ слетела яростная брань.
– Мы же договаривались, что ты подождешь, пока я сам разберусь.
– Когда я совершаю ошибку, я ее исправляю, Макс, – вздернула подбородок Карина. – Тебе уже следовало бы это знать.
– Знаю. – Он потер рукой лоб. – Мне бы только хотелось, чтобы ты не бросалась каждый раз в бой со всем миром, лишь бы доказать, чего ты стоишь.
Эти слова потрясли Карину. Макс и правда знает ее, как ни один мужчина.
– Так или иначе, дело сделано. Сойер согласился не учитывать мой промах в дальнейших переговорах.
– И ты решила, что должна за это пойти с ним на свидание? Он что, настаивал?
– Нет. Я сама хотела.
– Сойер не в твоей лиге, Карина, – предостерег Макс. – Держись от него подальше.
Положим, он всего лишь повторил ее собственные мысли, но все равно это ее взбесило.
– Ты теперь и не знаешь, в какой лиге я играю. Давно вы дружите?
– Достаточно давно, чтобы знать, что он не для тебя.
– А кто же тогда для меня?
Макс нахмурился в ответ на этот прямой вызов и перевел взгляд на бокал с вином. Карина надеялась раздразнить его с помощью ревности, но он опять не принял вызов, прикрывшись своими извращенными понятиями о чести.
– Давай сменим тему, хорошо?
– Отлично. Я сегодня сделала бразильскую эпиляцию.
Он поперхнулся хлебом. Еле произнес со слезами на глазах, понизив голос:
– Ты что, издеваешься? Не говори о таких вещах. – Его вспотевший лоб ясно свидетельствовал о том, что такая смена темы ему не по душе.
– Почему же? Если тебе уже надоело говорить обо мне как о маленькой девочке, то, по-моему, как раз не лишне напомнить тебе, что я вполне взрослая, – подмигнула она. – Хочешь посмотреть?
Его щеки зарумянились.
– Нет. И другим не показывай. – Макс поерзал на стуле. – Ты играешь со мной в какие-то странные игры и не думаешь о последствиях.
– Так, давай посмотрим, что мы имеем? – Карина вытянула руку и стала загибать пальцы. – Мы оба взрослые люди. Нас тянет друг к другу. Речь идет об одной ночи. Потом мы оба пойдем своей дорогой. Какую проблему я упустила из виду?
Официант поставил перед ними одинаковые тарелки с чилийским каменным окунем, запеченным в твердой соленой корочке. Юконский картофель, мелко нарезанный, с маслом, чесноком и зеленью, служил гарниром. Она отломила слоистый кусочек рыбы и застонала – мясо просто восхитительное, кожица хрустящая.
– Ух ты, вкусно, – сказала она.
– Знаю. И полента приготовлена идеально. Попробуй с помидором.
– Попробую.
Какое-то время они в благоговейном молчании наслаждались едой, погружаясь в блаженную кому. Наконец Макс поднялся и снова заговорил:
– Давай я приведу тебе все доводы, почему нам нельзя заводить роман.
– На одну ночь.
– Все равно. Во-первых, твой брат доверил мне тебя защищать, и я потеряю его доверие. Во-вторых, наши мамы знают друг друга и обе с ума сойдут. В-третьих, формально ты работаешь на меня, и это нарушит субординацию.
– Ни Майкл, ни наши мамы ничего не будут знать. На наших служебных отношениях это не отразится. Я все равно буду работать в другом отделе. Почему нам не доставить себе удовольствие? Разве не лучше, если мой первый сексуальный опыт будет с тобой, а не неизвестно с кем?
Макс так и вспыхнул от злости:
– Не вздумай жертвовать своей девственностью ради этого дерьма, которое современное общество льет женщинам в уши, – «бери от жизни все»! Первый раз должен быть особенным, с любимым человеком. Не растрачивай его на физическую близость без всякого будущего. Мой ответ – нет. Можешь спорить, умасливать и соблазнять меня сколько влезет. Я не стану спать с тобой или заводить короткий роман, который разрушит всю нашу жизнь. Я не стану так рисковать.
Отчаянное желание поднялось внутри и сдавило горло. Ее фантазия об одной ночи так и останется фантазией. В глубине души Макс просто считает, что она не стоит риска. Еще одно доказательство, что Карина не из тех женщин, при виде которых мужчины теряют голову от желания и переступают через любые правила. Даже если она разденется чуть ли не донага и отбросит всякую гордость. Господи, ее приемы соблазнения базировались на логических доводах в пользу их короткого романа. Ее обожгло унижением. Так хотелось забраться в постель, укрыться с головой одеялом и поплакать. Как она делала столько раз раньше, когда понимала, что Максимус Грей никогда не будет хотеть ее с той же страстью, с какой она хотела его.
