— Уильям, форсируй работу с клинками. У тебя получился обоюдоострый меч. Но насколько я помню, сабля считается более эффективным оружием. Посмотри на досуге, сможешь ли сделать саблю по типу японской катаны. Если даже не получится — ничего страшного. Даже мечи в это время — это колоссальный рывок вперед.
— Я постараюсь, сэр. У меня была идея сделать пару катан. После капитуляции японцев на Окинаве, я видел эти катаны, даже носил одно время одну, пока сержант не отобрал. Думаю, что смогу изготовить подобное оружие. И, сэр, еще раз прошу простить за разглашение информации насчет вероятного возвращения домой.
— Проехали, Уильям. Не надо возвращаться к этой теме, просто нивелируй возможные последствия, — пожелав плодотворной работы, оставил кузнецов. На доке вёлся ремонт, практически вся пристань была восстановлена, опоры были установлены мощные, чтобы выдерживали подобные столкновения. Тиландер носился по всей пристани, покрикивая на своих матросов. «Акула» покачивалась на волнах в трех метрах от берега. От кита также остался только скелет, с которого при моем приближении взлетели птицы.
— Герман, как думаешь, не пора ли нам смотаться на Кипр? Вроде матросы твои справляются и судно не дает течь?
— Добрый день, сэр! С вашего позволения, я бы пока не торопился. Сейчас конец марта, погода нестабильная, возможны ураганы. А матросы пока еще не сработались. Пара недель, чтобы была полная сработанность, и мы можем отправляться в путь.
— Я не тороплюсь, две недели нам картину не портят. Мы сможем добраться да Кипра за сутки?
— Это возможно, особенно если будет попутный ветер. Я как раз проверял показания компаса по солнцу в полдень. Отклонение есть, но не критические. Не сильно эта Земля отличается от нашей, сэр.
— Они двойники, в общем, все должно быть идентично, различия могут быть только в деталях, Герман. У тебя есть две недели, за это время и Уильям сможет выковать пару мечей, они не будут для нас лишними в пути.
— Сэр, у меня есть идея, с вашего позволения, — Тиландер приблизился, — когда мы пойдем через Атлантику, нам придется готовить еду на корабле. Мы не сможем все время питаться всухомятку.
— И что за идея? — пришлось спросить мне, потому что американец замолчал.
— Я прощу вашего разрешения заказать у Уильяма железный ящик с прутьями для установки посуды на огонь. Чтобы мы могли в пути поесть жидкого или горячего, не высаживаясь на берег.
— Конечно, зачем мое разрешение спрашивать на такие вещи. Ты капитан, тебе и решать, что и как делать на судне, — американец просиял после моих слов, но последнее слово оставил за собой.
— Я капитан, а вы, сэр — хозяин этого мира, — ни капли лести не было в его словах, настолько буднично и естественно он их произнес. Обсудив еще пару моментов насчет предстоящего плавания на Кипр, я тепло попрощался с Тиландером. Появление этих американцев было самым большим «роялем» за все время моего нахождения в этом времени. Потомственный металлург и кузнец в лице Лайтфута. Любитель парусного спорта и просто хороший человек в лице второго американца.
Пока Лайтфут ковал мечи, а Тиландер гонял матросов до посинения, я занялся сельским хозяйством. Кусты малины разрослись, образовав непроходимую чащу, в которой все чаще попадались змеи. Никогда не думал, что змеи едят малину, пока не увидел своими глазами. Часть малины пересадил по границе ячменного поля, туда же перенес пойманных змей, которые оказались неядовитыми ужами. Пришлось строго предупредить, чтобы их не трогали. У меня было представление, что ядовитые змеи избегают жить по соседству с неядовитыми. Но главная причина была в том, что в отсутствии кошек змеи были главными врагами мелких грызунов.
Ячмень и чечевица уродились на славу: примитивная селекционная работа, что велась под моим руководством, приносила результаты. После каждого сбора урожая, я усаживал десятки женщин, чтобы поштучно перебирали урожай, отбирая самые крупные и недефектные зерна. Как следствие, семенной фонд улучшался из года в год и урожайность возросла. Моя мельница на животной тяге исправно снабжала нас мукой, даже давая излишки. В таких случаях, работа останавливалась на несколько дней. А животные и «мельник» получали отдых.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Поголовье буйволов увеличилось до двадцати взрослых и семерых новорожденных телят. Проходя мимо загона для коз и овец, подумал, что надо Уильяму заказать ножницы для стрижки животных, наступала жара и животным придется туго. В дикой природе они уходят выше в горы, когда становится жарко, здесь такой возможности у них нет. Кроме того, пора научиться изготавливать шерстяные вещи: носить шкуру под кирасой тяжело, а шерстяной поддоспешник будет в самый раз.
Уильям пришел через три дня, он отшлифовал и наточил тот клинок из сплава. Смастерил рукоять из деревянных накладок, которые заклепал и обернул акульей кожей. Ножны были простые, но меч входил и выходил хорошо. Я подвесил меч на пояс и вытащил из ножен: клинок обоюдоострый, похожий по форме на кинжал и мачете одновременно. Длина клинка около пятидесяти сантиметров, ширина около семи. Рукоять в руке лежит удобно, вес небольшой, руку не оттягивает.
— Это пока, сэр, потом сделаю катану, — американец наблюдал за моей реакцией.
— Уильям, ты молодец. Ты мастер над сталью, — пришла в голову ассоциация из «Игры престолов».
— А вы, сэр, повелитель стали, — улыбнулся в ответ американец, не оставшись в долгу.
Глава 22. Автономное плавание
В плавание мы не вышли через две недели, потому что пришло время снимать урожай ячменя, а чечевица поспевала чуть позже. К существовавшим двум полям добавилось еще одно, расположенное за скотным двором в сторону леса. В этом году решил дать отдохнуть первому полю и посадить яровой ячмень только на втором поле. Три мои верблюдицы разрешились от бремени, увеличив общую численность. Пока женщины провеивали и сушили ячмень под надзором Хада, мы начали готовиться к плаванию. Еще раз посмотрев по карте расстояние до Кипра, которое до ближайшей точки оказалось около ста семидесяти километров, пришел к выводу, что в пути будем больше суток. Люди не роботы и не могут грести без отдыха. Поэтому решил взять запас еды и воды побольше, на случай если пройдем мимо острова или нас задержит в плавании непогода.
Лайтфут решил остаться в Плаже, чему я только обрадовался. До отъезда надо было решить вопрос транспортировки самолета с Кипра в Плаж. Первоначальный план был буксировать за драккаром плот и привезти самолет на нем. Но после разборки большого плота, этот план отпал. Тиландер предложил разобрать самолет и везти его частями, но Лайтфут возразил, что забрать все не удастся. Если два крыла погрузить в «Акулу», людям просто не останется места чтобы сесть и грести. После долгих размышлений, пришли к выводу, что придется строить плот заново. Мотор самолета и винт, как самые тяжелые части, можно было погрузить в корабль, а сам самолет транспортировать на плоту.
Бревна от старого плота не были использованы, но трос для связки теперь был востребован. Два дня ушло у Тиландера с матросами, чтобы собрать плот заново. Вместо троса использовали веревки и канаты, что сплели женщины, четырьмя поперечными перекладинами американец скрепил плот между собой, используя железные скобы. Кроме того, в бревна были вбиты три железных скобы, чтобы намертво зафиксировать шасси самолета на плоту.
Железный ящик типа мангала, в котором можно было жечь дрова без опаски спалить судно, Герман у Лайтфута выторговал, заставив того работать весь день. Ящик был установлен на носовой надстройке, чтобы искры от костра не могли попасть на парус. С плотной тканью паруса, этого можно было не бояться, но иногда американцы такие законники, что я не стал возражать. Если будет необходимость стрелять из носовой баллисты, кока всегда можно будет прогнать с его мобильной печкой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Кроме гребцов в количестве двадцати человек, в путешествие шли Бар, Гау, Маа. Очень просилась Миа, но мне не хотелось присутствия женщины в первом плавании. Женщина на корабле считается плохой приметой.
