Что до Шовина, то он был найден в тридцати метрах от лагеря лежащим лицом в песке. Ему не повезло: он добежал «туда», установив завесу в точности как надо, и почти сумел вернуться, но всего одна пуля, попавшая ему в шею, перебила позвонок. Шовин умер моментально. Я, конечно же, не особо огорчен – но рад, что он не мучился.
Итого – у нас минус девять бойцов, а также Маркус и Райли. Таким образом, не считая Ким, но считая меня, нас осталось пятьдесят девять боеспособных человек.
Также в результате осмотра местности было установлено, что противник потерял огромное количество боеприпасов, растратив, суммарно, порядка пятидесяти тысяч патронов и некоторое количество гранат. На позициях противника мы нашли, в том числе, два выброшенных «скорпиона» и шесть неплохо тюнингованных карабинов на базе СКС. Все оружие при разборке оказалось вполне рабочим, без поломок, но стрелять нам из него оказалось нечем: «скорпионы» уже года три как не встречаются в контейнерах, а других источников патронов «7,65 браунинг» нет, если не считать внутриигрового магазина. С карабинами Симонова та же история, патроны для АКМ, кастрированным вариантом которого является СКС, можно найти только вместе с ним или купить, сам АКМ калибра 7,62мм на Остров никогда не попадал, в отличие от более совершенных вариантов «калаша». Так что владельцы оружия просто выбросили его, израсходовав все боеприпасы для него.
Еще одним важным достижением стали гранаты. «Восточная группировка» имела при себе восемь гранат, которые даже не успела применить, и которые обязательно пригодятся нам при штурме.
- Вы только учтите, - сказал я «тюленям», - что у них все еще остается примерно восемь гранат. На западной стороне я слышал взрывы гранат – наверное, семь или восемь. Если считать, что все гранаты были распределены по сторонам равномерно, то у тех, кто был на севере от нас, тоже должно было быть столько же, которые они не имели возможности применить.
Всего же нам досталось немало хорошего оружия. Правда, обе снайперские винтовки стрелков на дереве какой-то смельчак под шумок незаметно унес, но в подземных боях это вряд ли особо полезные вещи.
В числе погибших «апачей» оказалось четырнадцать человек, которые имели за плечами срочную службу в армии, а также один бывший коп со стажем, по совместительству один из трех «вождей». Все трое, видимо, разделили участки между собой, и нам повезло, что восток удерживал именно бывший коп. Проще говоря, мы убили самого решительного и опытного из трех главарей. При том, что тот же Сорель смелее и решительней, у него нет лидерских качеств, он только приказы выполнять умеет.
Пока Шрайвер сотоварищи обыскивал окрестности, я принялся просматривать камеры, а Симмонса посадил за телевизор. Вскоре нам удалось найти трансляцию и фотографии, где видно отдельных людей и даже целую группу примерно из шести человек, все двигаются в сторону лагеря «апачей».
- Только трансляция – с задержкой в час, - напомнил Симмонс.
- Ага. Значит, эти парни уже штурмуют пещеры или вот-вот начнут, даже если у них есть с собой переносной телевизор - они не успеют узнать, что «апачи» драпают домой. Ну и сами «апачи» будут пилить пешком еще минимум сорок минут, а то и час, им ведь в горку подниматься, в основном. Логово на склоне потухшего вулкана дает бонус к скорости набега на побережье, но вот назад возвращаться тяжелее.
- Хреново, - вздохнул Симмонс, - с одной стороны, если они разорят базу «апачей», нам же лучше, но вот их телок они либо заберут с собой, либо убьют, тут одно из двух.
- Там остались три дисквалификанта, помнишь?
- Ага. В темноте и без перков.
- Один из них из GIGN. И честно тебе скажу, что если Сорель погибнет при разорении их базы – это будет для нас сказочная удача.
- Угу, - хмыкнул Симмонс, - тебе-то что, ты, говорят, Ильзу Айзенштайн трахаешь, а мы, сирые, если без телок останемся… Невесело будет.
- Скорей, она меня трахает, но не суть. Не по тому поводу ты переживаешь, по которому следовало бы. Если «апачей» разорят и убьют их телок – невелика беда, я обеспечу прибытие новых. Но если не разорят и Сорель победит – тебе придется штурмовать пещеру, где сидит один из трех самых крутых парней на острове, а это значит, что до приезда новых девочек ты можешь просто не дожить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Штурм грядет
От авторов.
Мы тут внезапно сообразили, что вы, дорогие читатели, почти наверняка воспринимаете позывной Джейсона Шрайвера – «Блекджек» - не так, как было задумано. Для 99.9% из вас блекджек – это карточная игра, в которую играют в казино в окружении дам легкого поведения.
Но есть и другой «Блекджек».
«Блекджек» - так еще называется дубинка, выполненная из кожи и утяжеленная свинцом, обычно черного цвета, откуда и название. При размерах значительно меньше полицейских дубинок «Черный Джек» ничуть не менее эффективен в деле убеждения оппонента в неправильности, неправомерности и несправедливости его действий.
Так что псевдоним Шрайвера происходит отнюдь не от карточный игры.
И да, это наш косяк, что ни один из нас не сообразил, что это пояснение стоило бы сделать раньше.
* * *
Временем атаки мы выбрали время после полудня. Верней, оно само «выбралось», потому что нам пришлось еще приготовить «коктейли Молотова», что заняло немного времени, и похоронить наших погибших.
На похоронах особо настоял я: просто потому, что похороны сплачивают нашу разношерстную компанию. Оставь мы тела гнить под солнцем – подчеркнем, что все мы – сборище эгоистов. Напротив, воздаяние «последних почестей» погибшим как бы настраивает всех на мысли о том, что если мы заботимся даже о покойниках – то и о живых будем заботиться тем более, как и положено команде, а не случайному сброду.
Врагов мы хоронить не стали – незачем. Пусть гниют на песке.
Все наши запасы – медикаменты, провиант, боеприпасы – были распределены между бойцами, достался увесистый ранец и мне, причем в дополнение к моему бесценному оборудованию.
- Мы не можем оставить в лагере ни одного человека для охраны, - пояснил я, - потому что это ослабит наши силы. Мы не можем оставить в лагере ничего ценного, потому что все будет разграблено, как только мы двинемся. Потому все стоящее надо унести с собой. Я вам больше скажу, господа: если все пройдет по плану, мы сюда уже не вернемся. У нас будет куда более крутая база, которую намного проще защищать.
- Но вначале ее, эту крутую базу, придется взять, - заметил Чо Сын Хуй.
- Да, именно поэтому мы не особо спешим. Подумай, что сделают «апачи», вернувшись домой после провального штурма? После фиаско, которое сбрасывает их с пьедестала самой мощной силы Острова? После тяжелых потерь в личном составе и убытков в ресурсах? С учетом того, что это недисциплинированный сброд, я думаю, что они напьются. Не вусмерть – но заложат маленько. Что нам только на руку.
- Я бы на их месте боялся, что мы пойдем следом и нанесем ответный удар, - сказал Хуй.
- Конечно, - согласился я, - я тоже. Но если бы мы пошли за ними следом, чтобы, так сказать, ковать железо, пока горячо – мы бы уже были у них в гостях. Гостей нет – они начинают успокаиваться. В конце концов, и они нам нанесли потери, потому совершенно логично, что если они отсосали, штурмуя нас с некоторым преимуществом, то мы, штурмуя их без преимущества, тоже отсосем. А поскольку мы и сами не дураки – то и штурмовать их не пойдем, чтобы не отсосать. Так они думают.
План мы – все тот же состав, но уже без Маркуса – разработали быстро. Основная группа выдвигается после демонстративной зачистки воздушного пространства, и, оставаясь незамеченной дронами, идет по маршруту без камер вдоль берега, по которому когда-то к нам пришел Шоннагель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сноу и Макс остаются в лагере и еще некоторое время держат дронов на расстоянии. Тем временем основная группа входит в зону видимости ближайших камер, которые мы не зачистили, Сноу и Макс налегке пускаются вдогонку.
