— Что?
— Я говорю: как сессию закончишь — заходи, попьем пивка.
«Показалось».
— С удовольствием, Сергей Васильевич. До свидания.
— Пока, Юрок.
Я пожал Васильичу руку, взял чемоданчик и двинул домой.
Пустынный институт провожал меня гулким эхом до самой проходной. С недавних пор ворчливая бабуля-вахтерша уступила место одинаково молчаливым молодым людям в пятнистозеленых комбинезонах. Вот и сейчас очередной бирюк впился в меня взглядом, явно ожидая дерзких террористических поползновений. А вот не дождешься! У меня выходные начались!
— До свидания, — сказал я ему, выходя на улицу. Вроде бы он даже соизволил ответить — я не расслышал. Не до того стало.
Лаборатория
— Привычное мнение, что алкоголизм — порок людей слабовольных — в корне неверно. В медицине алкоголизм уже давно рассматривается как один из видов наркологической зависимости. Нормальный человек, в отличие от животного, испытывает положительные эмоции не только от вкусной пищи или красивой самки…
— Или самца, — меланхолично вставил Павел Геннадьевич.
— А? Да какая разница, у кого какие вкусы… А, ты имеешь в виду, для женщин? — Получив в ответ кивок, Сергей продолжил: — Хорошо, пусть будет не только от удачного партнера, но и от творчества. Причем, чем развитее мозг, тем более серьезные задачи ему необходимо решать, чтобы получать удовольствие. При этом в мозгу образуется медиатор системы положительных эмоций…
— Медиаторы — это такие пластмассовые штучки, с помощью которых играют на гитаре. Почему-то мне кажется, что ты не о них говоришь, — печально признался Павел Геннадьевич.
— Да, да, — рассеянно согласился Сергей. — То есть, нет. Иначе говоря, это эндогенные опиаты… — он вопросительно взглянул на собеседника, но тот удрученно покачал головой, — ну, внутренние наркотики организма. Мозг как бы дает сигнал: вот это — хорошо, это мне нравится. Вообще — большинство наркотиков, в том числе этанол, замещают собой те или иные группы опиатов. У алкоголика полностью отключается медиаторная система, подмененная этанолом, и он физиологически вынужден постоянно пить. Это что касается биохимических процессов. Как ты понимаешь, психологией мы здесь не занимаемся, а с культурными традициями сами как-нибудь разберетесь.
— Разберемся. Я вот только не понял насчет творчества. Это что же, все должны картины рисовать или книжки писать?
— Нет. Еще раз подчеркиваю: чем развитее мозг — тем большие у него запросы. Но для кого-то достаточным будет красиво расставить хрусталь по полкам, а кому-то подавай теорию относительности. Кстати, компьютерные игры — из той же области: элементарный суррогат полезной деятельности. Мнимая польза, но зато весьма реальные медиаторы в мозгу.
— Понял, понял, — произнес Павел Геннадьевич и задумался: «Значит, хваленый шопинг из той же оперы. Не забыть бы жене сказать». — Но, выходит, что алкоголиками сплошь и рядом должны становиться тупицы, ленивцы и неудачники, а ведь на самом деле это не так. У одного меня наберется десяток спивающихся знакомых с золотыми руками и весьма развитой смекалкой.
— Естественно, потенциальный Эдисон с легкостью отремонтирует любой бытовой прибор, а Кулибин — механизм. Золотые руки? Несомненно. Но эти люди способны на большее, а вынуждены довольствоваться малым. В итоге сам человек не разделяет восторга окружающих. Для него это — набившая оскомину рутина. Ему нужен поиск, эксперимент, а не исследованная вдоль и поперек домашняя железяка. Вот и напиваются, стирая разницу между желаемым и действительным. В итоге медиаторные системы окончательно редуцируют, и круг замыкается. Мы хотели добиться создания препарата, который защитил бы эти системы мозга от деградации. Но, как вы знаете, действовать пришлось методом «научного тыка». Ну нет у нас еще четко локализованного участка мозга, функции которого дублируются этанолом.
Обычно живой взгляд Павла Геннадьевича подернулся пеленой недопонимания. Сергей сделал вывод, что с лекцией пора закругляться.
— Историю наших поисков вы знаете…
— Да, да, — оживился Павел Геннадьевич, — помню, конечно.
Не мудрствуя лукаво, в самом начале работы (еще в девяностые) биохимики пытались решить задачу в лоб, используя для этого различные вариации существующих наркотиков. В итоге случайно появился довольно дешевый препарат со стойким галлюциногенным эффектом и быстрым привыканием. Где-то в цепочке посредников между лабораторией и прежним начальником ведомства-заказчика лопнуло одно из звеньев. Препарат чуть было не вырвался на волю из стен лаборатории. И хотя предшественник Павла Геннадьевича в деле замешан не был, вскоре высокое кресло обзавелось новым седалищем. Хозяин седалища относился к нему трепетно, тщательно оберегал от пинков и других неприятностей, методично дул на воду там, где другие расплескивали кипящее молоко, а потому все связи с лабораторией взял на себя. И никаких посредников!
— Так где же прятался ключик?
— Вашими стараниями мы давно и успешно сотрудничаем с производителями пива. В частности, выращиваем и изучаем новые штаммы пивных дрожжей. А заодно экспериментируем с их свойствами…
— Сергей, я понимаю и приветствую подобную увлеченность, но не мог бы ты сразу перейти к результатам?
— Пожалуйста, — слегка обиделся Сергей. — В питательной среде пивных дрожжей мы вывели микроорганизм-симбионт, отходами жизнедеятельности которого является «индуктор медиатора» — вещество, сходное по составу с обнаруженным в мозгу активно излечивающихся алкоголиков. Вне питательной среды симбионт моментально гибнет, то есть в массовых сортах пива он не жилец. Простейшее решение — добавлять индуктор в пиво и бить врага его же оружием. Но индуктор разлагается в течение двух-трех часов, а приспособить в качестве ингибитора альфа-кислоту нам удалось лишь недавно…
— Кислота? Наркотик? — Павел Геннадьевич принял стойку.
— Нет, — поморщился Сергей, — это вещество, содержащееся в хмеле. Упрощенно — та самая горечь, которая присутствует в хмелесодержащем пиве.
— А, — разочарованно буркнул собеседник.
— В организме человека индуктор избавляется от опеки альфа-кислоты и, используя в качестве проводника спирт, проникает в нужные места мозга. Самое главное, — Сергей торжественно вскинул руку, указывая пальцем в потолок, и Павел Геннадьевич заинтересованно задрал голову, — в дальнейшем, даже при злоупотреблении алкоголем, редукции не происходит. Мы избавляемся от физиологической зависимости и предупреждаем ее раз и навсегда!
— И от других наркотиков тоже? — переводя взгляд с потолка йа Сергея, полюбопытствовал Павел Геннадьевич.
Сергей вскинулся, готовясь разнести в клочья столь вопиющее незнание азов физиологии, но вовремя вспомнил, что это не симпозиум, а напротив — не профессор, и ограничился лаконичным «нет».
— Я, собственно, и не рассчитывал. Значит, как говорил Воланд, «лечить подобное подобным»? Похвально.
И вновь Сергей едва удержался от объяснений, что этот принцип сформулирован в незапамятные времена и приписывается самому Гермесу Трисмегисту. Воланд тогда еще под стол пешком ходил.
Павел Геннадьевич продолжил:
— Что ж, осталось только провести испытания…
Юрий
Метрах в десяти от здания института начинается дорога. Вернее сказать, одна из центральных трасс города, всегда забитая транспортом. Аккурат когда я придерживал двери, по этой дороге проехала «скорая» с непонятной латинской надписью «Obolonce». Протирать глаза я, конечно, не стал, но провожал машину взглядом, аж пока ее не заслонили другие. И только потом закрыл рот.
Что же это получается? Чья-то шутка? Оригинальный рекламный ход? Действительно: машины с красным крестом узнаваемы и без дурацких надписей-пояснений, да еще не на родном языке. Так почему бы их не переделать слегка? Чтобы слово напоминало торговую марку? Глядишь, в подсознании отложится. Да и больницам какая-никакая денежка перепадет.
Вся эта возня вокруг рекламы, на мой взгляд, слова доброго не стоит. Крупные компании, будто сонные супруги, перетягивают на себя одеяло продаж, выпуливая бешеные деньги на привлечение потенциальных покупателей. А покупатель-то все одно по вкусу судить будет, а не по симпатичным девицам из рекламных роликов.
Хотя, конечно, при прочих равных лучше будут брать то пиво, которое на слуху. Рискнув переиначить классика, скажу: «Все хорошее пиво похоже друг на друга, каждое плохое противно по-своему». Ну, правда, какая разница — много хмеля иди мало, резкий вкус или мягкий? Это ж все на любителя. А вот когда в пиво вместе с солодом горелые тряпки кладут, да воду льют прямо из городского водопровода… Кто хочет поспорить — с аргументами в Ясную Поляну, пожалуйста.
