Расчеты Крюдера оказались верными. Эта старая лиса перехитрила свору британских и австралийских кораблей, вышедших на охоту за «Пингвином».
Уорнинг сдал командование «Пассатом». Он был вызван в каюту Крюдера, вошел туда, имея временное звание лейтенанта, и после длительной беседы вновь появился на палубе чрезвычайно довольный и в своем прежнем звании младшего лейтенанта. Теперь команду «Сторстада» (танкеру вернули его прежнее название) возглавил лейтенант Левит, который руководил операцией минирования на «Пингвине» и доказал, что является не только отличным минером, но и хорошим моряком. Левит и Брунке согласовали специальный оперативный код для обмена информацией между двумя судами, и «Сторстад» приступил к выполнению нового задания. Кстати, Чарли Брунке был теперь самым занятым человеком на борту «Пингвина»: он работал ночи напролет, пытаясь расшифровать новый секретный код, применяемый британским адмиралтейством для обмена информацией между судами союзников.
Глава 14
СБОР УРОЖАЯ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Прошло несколько дней. Горизонт был чист. Дни текли друг за другом медленно, лениво, тягуче, и однажды наступил вечер, давший возможность морякам из Северного полушария полюбоваться изумительно красивым закатом, который был настолько волшебно прекрасен, что казался нереальным. Группы больших и маленьких кудрявых облаков, золотистых по краям и розовых в середине, величаво плыли по ярко окрашенному небу. В этом пышном великолепии горизонт как-то терялся, но, несмотря на сомнительную видимость, лейтенант Бах был уверен, что заметил пятно дыма. Ни один человек из его вахты не подтвердил это.
Более того, приятели начали его поддразнивать:
— Тебе, мой дорогой, необходимо увольнение на берег. Ты слишком давно в море, вот и мерещится то, чего на самом деле нет. Это было всего лишь облако.
— Это было не облако. А от увольнения на берег я бы не отказался.
Крюдер не был расположен шутить. Для этого он слишком хорошо знал Баха. Поэтому решил посоветоваться с Михаэльсеном.
— Предположим, Бах действительно видел дым — кстати, я считаю это вполне вероятным, тогда судно находится примерно в пятнадцати милях от нас, — сказал Михаэльсен. — Если к тому же предположить, что оно идет западным курсом и со средней скоростью пятнадцать узлов, тогда около полуночи мы его увидим.
Крюдер согласился и приказал идти полной скоростью на перехват.
В полночь, когда сменилась вахта, судно не появилось, хотя люди в полном смысле слова проглядели все глаза. Два офицера отправились вниз, чтобы восстановить силы крепким кофе с добавлением рома.
Погода была сырая и теплая, с опаленных солнцем долин Индии дул ночной бриз, не приносивший свежести ни вахтенным, ни отдыхающим морякам, пытавшимся заснуть в душных помещениях под палубой. Судно плавно покачивалось на волнах. Звук работающих двигателей соединялся со свистом ветра, и этот хор тянул унылую, монотонную мелодию. Изредка в нее вплетались звуки шагов по палубе или стук захлопнувшейся двери.
Сменившимся вахтенным не спалось. Они ворочались на своих койках, напряженно прислушиваясь к ночным звукам.
В 00.32 прозвучал сигнал тревоги, вслед за ним послышался громкий топот: моряки спешили занять места по боевому расписанию.
Стоя на мостике, Крюдер отчетливо видел длинный корпус неизвестного судна. Увеличенный линзами бинокля, он казался очень большим и длинным. Орудийные расчеты на «Пингвине» были, готовы открыть огонь, но следовало экономить боеприпасы. Сигнальщик передал на судно приказ остановиться и не использовать радио, иначе будет открыт огонь.
С судна тотчас ответили: «Я останавливаюсь».
Крюдер видел, что к тяжелому орудию, установленному на корме судна, никто не подошел.
— Так-так, — с сомнением пробормотал Крюдер, — что-то мне не верится в такое послушание. Может быть, здесь какая-нибудь ловушка?
На первый взгляд все было в порядке. Судно легло в дрейф, и на его верхней палубе не было видно никаких признаков подозрительной активности. Оно ритмично поднималось и опускалось на волнах, покорно ожидая прибытия абордажной партии.
Но Крюдера что-то беспокоило.
— Держитесь со стороны кормы, — сказал Крюдер морякам из абордажной партии, — вы не должны попасть на линию огня, если они подготовили какой-то неприятный сюрприз и нам придется стрелять.
Абордажная партия выполнила приказ, но ничего не произошло, они благополучно добрались до судна и поднялись на палубу по спущенному для них трапу. Командовали Бах и Уорнинг. Немецких моряков молча ожидал высокий офицер с фонарем в руках.
— Это не Старик, — сказал Бах, всмотревшись в изрытое оспинами лицо. Во внешности встречавшего офицера определенно было что-то жутковатое.
— Сюда, пожалуйста, господа, сказал он. — Капитан ждет вас в своей каюте.
Человек с покрытым крупными оспинами лицом, на котором не отражалось абсолютно никаких эмоций — ни удивления, ни возмущения, ни испуга, — показал немецким морякам дорогу к капитанской каюте. На пути им встретились и другие люди — в основном это были матросы-индусы. Они прятались в тени и жались друг к другу, как перепуганный скот в непогоду, а их большие карие глаза светились страхом. Среди них находился всего лишь один белый человек — матрос довольно преклонных лет, взиравший на непрошеных гостей с неподдельным интересом. Он засунул руки глубоко в карманы и не предпринимал попыток их вытащить.
Капитан принял визитеров стоя. Его фамилия была Коллинз. Это был худощавый, жилистый человек с очень серьезным выражением лица. Но Уорнинг, понаблюдав за ним несколько минут, пришел к выводу, что англичанин не лишен чувства юмора. Он носил небольшую бородку, которую все время теребил, отвечая на вопросы.
Судно оказалось 8000-тонным британским сухогрузом «Ноушера», имевшим на борту 4000 тонн цинковой руды, 3000 тонн пшеницы, 2000 тонн шерсти и некоторое количество штучных грузов. Вооружение — 15-сантиметровые орудия японского производства. Команда — 25 белых матросов и 120 индусов, имелся даже один пассажир — капитан британского торгового флота по имени Дадли Краутер.
Бах закрыл дверь каюты капитана и занялся командой. Он всем раздал листки бумаги с инструкциями на английском языке: «Не забудьте взять с собой туалетные принадлежности, теплую одежду, одеяла, личные ценные вещи…» Далее следовал список разрешенных вещей.
Составление такой инструкции было идеей Крюдера. Опыт показал, что в спешке и волнении пленные часто забывают взять с собой самое необходимое, а запасы мыла, полотенец и тому подобных вещей на «Пингвине» все же были не настолько велики, чтобы снабжать ими пленных. Поэтому следовало только позаботиться, чтобы они захватили с собой свои вещи, и все будут довольны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
