Сознание потеряла на четвертом или пятом ударе, а поплыла почти сразу. Били от души, с оттяжкой.
Оказывается, отчаяния может накопиться так много, что организм не выдерживает.
Когда-то читала, человек приходит в себя и разум в последний момент. Перед чертой, концом существования. Как будто что-то дает силы.
Очнулась от боли и холода.
Темно, но сразу поняла, где нахожусь, нисколько не сомневаясь. Во втором отсеке нашего подвала, в холодильнике.
Руки были подо мной, еще не замерзли окончательно, шевелились, ценную сетку забрали, и я поползла к следующему, третьему отсеку.
Три метра глубина холодильника.
Допустим, забросили на метр, значит, два осталось. Подробно себе объясняла, пока ползла по сантиметру к двери.
Если смогу открыть, там еще две ступени. Очень широких, каждая по двадцать сантиметров.
Итого два сорок.
И что-то лежало на пути. Ледяное. В грубой одежде. Не нашей. Останавливаться нельзя, я понимала, отодвинуть не получалось, добавляем еще… много. Полметра… как минимум.
Значит, считаем, что фактически ползу от самого входа второго отсека к третьему.
О чем-то еще думать запретила.
Тигренок мой молчал, резерв пустой. Просто заставляла себя двигаться, стараясь не потерять сознания. Но даже подходя к той самой черте, ползла. Может, теряла сознание, точно не знаю, по ощущению – нет.
Судорога меня скрутила на ступенях, когда уже пыталась закрыть за собой дверь, ведущую к призракам. Мне кажется, это реакция на тепло. Толкала дверь руками из всех сил. Один раз даже плечом, повторить не рискнула. Открылась как раз легко. Вот захлопнуть… а надо, чтобы защелкнулось, я твердо знала. И смогла. Потом разрешила себе потерять сознание. Если выживу, то уже не замерзну насмерть, как тот ледяной мужик.
Пришла в себя под шепот от всех сторон. Открыть глаза сразу никак не получалось, но потом один открылся. А, раз лежу на животе и щеке, надо голову поднять. И я ее подняла! Вокруг стояли призраки. Теперь есть шанс. Маленький.
– Пришла в себя.
– Она пришла в себя.
– Очнулась.
Так много голосов.
Я шепнула:
– Кто на острове? Не сможете узнать? Мои живы? Они в доме или кого-нибудь схватили?
– Пираты.
– Пираты напали.
– Ночью напали пираты.
– Все спали, ночью напали.
– Они все дома, мы захлопнули дом.
Я заплакала. От радости.
– Вы можете сообщить ректору той академии, где мы познакомились? Предупредить? Или Олю?
– Если она спустится в подвал.
– Если она догадается.
– Если он пойдет на тренировку в свой подвал.
– Если он догадается.
– Попробуйте, – попросила их и, на всякий случай, спросила, – а меня отсюда нельзя перенести в подвал академии? Живой?
– Нельзя.
– Нельзя, но можно.
– Можно, но так не делают.
– Можно, но плохо будет, поэтому нельзя.
– Живой останусь?
– Останешься.
– Останешься, но болеть будешь.
– Долго будешь болеть, и там не встанешь на ноги.
– Доползу, – прошептала, – пробуем.
Меня стукнули по плечу. Или по спине. Адски больно. Читала про черные мушки, теперь познакомились. А думала, что про боль много знаю.
Зато точно поняла, что руки у меня не сломаны. Загнала все чувства и ощущения глубоко-глубоко.
Призраки меня опустили в академии перед последней лестницей из подвала. Девять ступенек. Всего девять! Двадцать пять умножить на девять… двести двадцать пять. И высота поменьше даже, умножаем…
Кто-то охнул. Я подняла голову на последней ступени.
Лол.
– Сообщи ректору, – шепнула ему.
Но Лол стоял столбом, и я тупо поползла дальше.
Очнулась в целительской. На мне что-то лежало. Точно мамонт. Или два. Оба ревут. А, это Оля ревет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Урфина…
– Рассказывай, кто так тебя, – тут же склонился он.
– Пираты напали, наши захлопнули дом. Надо сжечь флот. Все корабли. Чтобы не убежали пираты. Потом их уничтожить. Дом не трогать, наши заперты. Остров отстроим заново. Меня поднимут?
– Поднимут. Руст занимается, и двое с острова. Главное, ты жива.
Я отключилась.
И, черт бы подрал целителей с их мокрыми тяжелыми повязками снаружи, и на редкость гадкими настойками внутри, все главное проспала.
Глава 31
События восстанавливала со слов Оли, Таранского и оговорок Урфина.
Таранский лежал от меня недалеко, в соседнем боксе. Завел его к нам в палату целитель Руст. Осторожно усадил на свободную кровать, поправил подушечку, и бедный раненый боец, которого некому нормально выслушать, зачастил, не останавливаясь.
Как академия, даже не высаживаясь на остров, сначала сжигала корабли, а пираты суматошно носились по берегу с угрозами и руганью. Кто-то кидался вплавь к кораблям, а кто-то пытался зарыться в песок.
Как методично и точечно бойцы отправляли огонь в тех, кто сопротивлялся. Как вязали всех, кого сумели поймать, а это оказалось сложно, верхушка пиратов обвешалась довольно редкими артефактами.
Как обыскивали остров, шли цепью навстречу друг другу, но пираты умудрялись прятаться в самых неожиданных местах, и погибшие бойцы есть.
Остров полыхал весь день. И даже ночью вдруг с ревом вспыхивали огромные свечи, и тогда огонь перелетал по лианам от дерева к дереву.
Бой получился знатный, все из академий, кого не взяли, страшно завидуют!
Таранского остановить мы не могли, у него даже голос сел, но он говорил и говорил. Магистр Руст вздохнул, уговорил парня попить, и тот упал, всхрапнув, на подушку. Так сутки и проспал в женской палате, вернулся на свое место, успокоенный, на следующий день.
Наши на острове не поняла, что случилось.
Они мирно спали, как вдруг дом с шумом захлопнулся. Сам! И они не смогли выйти и понять, что случилось. Продуктов на кухне оказалось только на завтрак, не считая муки, масла и круп, купленных мною на всякий случай, в запас, еще у нас в городе.
Благо, через два дня Урфин с Егором открыли окно Мишки, прикинув расположение и что-то сломав, ибо створки дома открывались изнутри. Причем магом, умеющим пользоваться бытовыми приборами.
У нашей троицы – Елены Ивановны, Насти и Мишки, этих знаний пока не было.
Свет загорался и гас самостоятельно, поэтому все живущие твердо знали только три кнопки: включение плиты, воды в раковине и смыва в туалете. И все.
В данной ситуации это к лучшему, через два дня невольных узников выпустили, но перепугались они будь здоров.
Конечно, косяк общий, но мой самый большой. Кто их зазвал, а? Это мне первый урок.
Пираты, как позже выяснилось, шли по сигналу на какой-то другой остров, крупнее и гораздо богаче. Но тут случилось обычная история: часть сворованных где-то деликатесных продуктов оказалась испорченной. Или неправильно сохраненной. Они бы плюнули на это дело, подумаешь, кто-то опять перебрал и обожрался, но корабль являлся флагманским, и над ведрами и горшками согнулось все поганое пиратское начальство.
Целители у них были. Кстати, где-то захваченные, но лечили, куда деться, наверное, тоже дают своеобразную клятву Гиппократа. Они попросили остановку на пару дней. Вот на эти два дня пираты по пути и пристали к нашему острову. Их разведка уже доносила о появившейся графиньке, дочери самой Леди. Раз так получилось, решили заодно или ее потрясти, или Леди пошантажировать, тут мнения рассказчиков разошлись.
