Верзила промолчал.
Мы ехали по тракту медленно, но телеги обгоняли. Взгляды, которыми нас провожали бонды, душу отнюдь не грели. Будто бы фермеры знали, кому обязаны переменам. Из-за кого приходится покидать родной дом, родную землю и беженцем забиваться под защиту стен. Я поглядывал на мрачные лица людей и испытывал угрызения совести. Это ведь и правда из-за нас.
И ведь нельзя сказать, что я гуманист. Особенно по отношению к неигровым персонажам. Иногда, когда голова закипала и хотелось выплеснуть пар, я забирался в капсулу и отправлялся в какой-нибудь поселок, чужой фракции, с качающимися игроками и устраивал там геноцид. Я был здоровенным дядькой-рейдером в эпическом обмундировании, приходящим в селение и крошащим там всё и вся. Трактирщиков, стражников, пахарей, торговцев, дающих квесты персонажей. Выкашивал всех, кто пытался качаться в этой локации. Это игра, я добавлял ей эмоциональный элемент. Меня, разумеется, ненавидели все несущиеся к славному капу уровня игроки, но, убежден, это добавляло атмосферы тем, кто просто изучал мир.
И сейчас мне, отчего-то, было муторно. Возможно оттого что те хозяева таверн и прочая неигровая шелупонь ничего кроме заскриптованных фраз не говорила, помирала с одного удара и когда возрождалась, встречала убийцу так, будто бы ничего не было. Вседозволенность кружит голову. Однако, думается мне, не будь такой возможности у простого человека — он ведь и в реальности может взяться за ствол.
Я зацепился взглядом за одного из бредущих людей, прищурился. Черт, Райволг! Тот странно изъясняющийся заклейменный житель из-за моря. Он шагал рядом с повозкой хозяйки. Женщина развалилась в телеге. Лошадь вел седой и скрюченный временем мужик, а парень из Рассветного понуро глядел на дорогу.
Я поравнялся с ними, посмотрел на женщину сверху вниз. Выгреб семнадцать золотых из инвентаря. Система заботливо сунула это все в кожаный кошель.
— Куплю за семнадцать, — сказал я ей и ткнул пальцем в раба. Хозяйка приподнялась:
— Двадцать.
С памятью у нее все хорошо.
— Семнадцать. Сейчас, пока ваш Выводок кошмарит округу, раб ведь только жрать будет и пользы не принесет. Давайте не будем выносить друг-другу голову. Я торговаться вообще не люблю и не умею. Так что возьмите кошель, отдайте парнишку и будем жить долго, счастливо, покуда мох не разлучит нас.
Женщина в сомнении посмотрела на Райволга. Тот слушал нас без интереса.
— Зачем тебе раб, задохлик? — прогудел Леннарт. — Спроси у Харальда, он так с тобою носится, что с легкостью отдаст тебе кого-то из своих.
— Грехи юности искупаю.
Викинг повел бровями, почти закатил глаза, и подогнал коня. Миша последовал за ним. Олег придержал лошадь, остановился рядом.
— Нахера? — спросил он.
— Готовлюсь к путешествию, собираю данные, — огрызнулся я. — Чего вы привязались? Может во мне дремлет черный властелин и это первый юнит моей огромной армии рабов?!
Олег ухмыльнулся. Райволг поднял голову и посмотрел на меня с ужасом.
— Да ну вас всех в жопу, — сказал я ему в ответ на немой вопрос. Переключился на северянку: — По рукам? А то меня сейчас отговорят, и я эти денежки пропью к чертям собачьим!
Внимание. Скрытый квест «Крушитель Оков» выполнен. Ваша награда — Перчатки из тонкой кожи со знаком холода.
Прогресс текущего уровня — 25%
Прогресс текущего уровня репутации с кланом Бергхейм — 92,5%
Внимание. Персонаж «Райволг» добавлен в соратники. Позиция — раб. Вы можете ознакомиться с панелью управления в разделе «Социальное».
Внимание. Автоматическое добавление нового соратника в клан — невозможно. Нет названия клана.
Внимание. Автоматическое добавление нового соратника в клан — невозможно. В клан нельзя добавить раба.
Репутация с Северным Побережьем — нейтральная
А что, неплохо. Я зачитался сообщениями и не сразу понял, что Райволг в растерянности смотрит то на меня, то на старую хозяйку.
— Найди меня в Бергхейме. — сказал я ему. — Наш дом у северной стены. Ну или спроси в городе, где стоят задохлики. Понял?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он отрицательно мотнул головой.
Я устало вздохнул.
— Поехали уже, — подогнал меня Олег.
— Семнадцать золотых, мать! Сам ты «поехали уже»! Короче, Райволг, идешь в город. Ходишь по улицам, заглядываешь в глаза прохожим и ласково спрашиваешь куда поселили задохликов. Репутация у нас не очень, поэтому в разговоре с тобой они будут плевать на землю. Это нормально, у них такие обычаи. Если хочешь их задобрить — скажи, что несешь задохликам бубонную чуму.
Вид у раба был совсем потерянный.
— Короче, — не выдержал Олег. — Заходишь в город, по центральной улице идешь до самого высокого здания. За ним поворачиваешь направо и до упора к северной стене. После чего налево. Ищи дом, в двери которого торчит топор. Я лично вгоню его в дверь, чтоб ты не потерялся.
Райволг, наконец, кивнул.
Мы же с Олегом поспешили вслед за Леннартом и Мишей.
— Спасибо, навигатор, — сказал я воину. — Ты картограф?
— Херограф. Семнадцать золотых, блядь! Лучше б мне отдал, я б шмота прикупил.
— Не спортивно, — мотнул головой я. — Настоящий воин должен все забирать с трупа врага. В лавках продают мусор для лохов. Только нубы тратят деньги в стартовых локациях.
— Ага, — язвительно заметил Олег.
Я осознал намек.
— Еще раз — идите вы, Олег-не-знаю-как-по-батюшке в пень! Злой ты и нехороший человек. Всё передернул.
Я полез в «Социальное», изучать предоставленные мне возможности. Очень много интересного вывалила система под жирными буквами «Внимание».
— Михайлович, — сказал танк.
— Что?
— Отчество мое — Михайлович, — он понукнул коня.
Бергхейм готовился к бою. Вокруг города деловито рыли землю, дерн вывозили на телегах в сторону. Все, что могло иметь корни — выпалывалось нещадно. Копали даже женщины. Мы подъехали к воротам. Я задержался немного, глядя на то как сползают с холма телеги с бондами. На полях, отсекающих обитель людей от чащи, виднелись конные патрули северян. Лес вокруг долины выглядел очень неуютно. Он будто еще больше позеленел и притих.
Однако быстро организовываются северяне.
У терема мы разделились. Леннарт ушел искать Харальда, Миша поплелся в сторону базы, а мы с Олегом направились на поле, встречать павших. Двое измученных танков в поисках хилов и дд.
— Зря вы сына Лося свалили, — сказал я, наконец, когда мы оказались одни.
Олег пожал плечами:
— Мы как бы не сами на него наехали, он первый начал и получил по рогам. С хера ли сожалеть теперь?
Я кивнул. Вновь обернулся на город.
— Круто мы ту мразоту раскидали, — вдруг улыбнулся Олег. — Чётенько. Вдвоем!
— Два танка это всегда удобно. Это долго, скучно, но удобно, — согласился я.
— Ща пойдет жара. В две группы быстро поднимемся. И свалим отсюда.
— Куда? — спросил я.
Олег махнул рукой на другой край долины.
— А Бергхейм?
— Ты дурной? — посмотрел он на меня с раздражением. — Какая нам вообще разница что тут будет? Нас тут месяцами как бомжей на задворках держали. С хера ли теперь геройствовать? Валить надо. Здесь выхода домой нет ни хера. Это тебе норм, неделю здесь всего, да? А, блядь, Стасу каково, как думаешь? И че?
Я спорить не стал.
— Я вообще на херу вертел все эти игры. Гробы ваши стеклянные столько стоят, сколько нормальному честному человеку не заработать. Но че, сижу тут, блядь. Вон, как Светик. Есть много чего полезного и кроме них. Но, блядь, вот он я. Здесь. Воюю.
— Как ты сюда попал?
Он пожал плечами.
— С друзьями бухал. Попутку поймал, блядь. Очнулся тут. Надо было такси вызвать, не разорился б. Знал б, блядь, остался б ночевать у Паши, — он щерился от безадресной злости. — Он ведь, сука, предлагал. Но мне ж на работу надо. Я ж, блядь, ответственный.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Система взорвалась сообщениями.
Игрок «Блонда» получает достижение «Первый на сервере вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»
Игрок «Бмвхеров» получает достижение «Первый на сервере, вошедший в Твердыню Тысячи Зеркал»
