Зак положил арбалет в выстланный бархатом ящик и закрыл крышку.
– Я отправляюсь в церковь, – произнес он, запихивая ящик в полотняный солдатский ранец, и вышел из комнаты. Капитан смотрел на него удивленными и круглыми, как у совы, глазами.
Большая католическая церковь Успения святой Марии немецкой общины, выполненная в стиле, отдаленно напоминающем готический, была кирпичной. Сводчатые стеклянные окна перемежались с витражами. Еще не добравшись до деревянных входных ступенек, Зак понял, что строительные работы здесь кипят вовсю. У открытой двери были сложены приятно пахнущие свежеспиленные бревна, из церкви эхо доносило звук молотков.
Остановившись у огромной двери, Зак вдохнул знакомые запахи ладана и пчелиных сот. Неф удивлял своей простотой, стены были лишь побелены и украшены только несколькими терракотовыми дисками, на которых разместились картины, изображающие установку креста. На лесах около алтаря какой-то человек трудился над возведением ограждения с витыми деревянными столбиками. Это был высокий худой молодой мужчина с копной светлых волос. Заслышав шаги Зака, он поглядел вниз, и какое-то мгновение стоял неподвижно, крепко сжимая молоток.
– Гутен таг, – произнес он и небрежно бросил молоток в ящик у своих ног.
Зак медленно прошел по центральному проходу, внимательно глядя на немца.
– Вы трудитесь здесь, когда не заняты в больнице?
– Это не работа, – ответил Спирс, вытирая рукой потный лоб. На немце не было ни костюма, ни даже жилета – только простые брюки и рубашка без воротника. – Это я делаю для Бога. – Он свел руки, изображая арку. – Мы строим церковь все вместе. Моя мать и другие женщины носят кирпичи в своих фартуках. Помогают даже маленькие дети, которые могут дотащить за раз всего один кирпич.
Зак обратил внимание на изящно вырезанные из дерева столбики ограждения.
– Вы умелый плотник. Думаю, вы смогли бы заработать значительно больше, чем в больнице Сантера.
Спирс с чувством провел ладонью по ровной поверхности ограждения.
– Я работаю с деревом для удовольствия. – В пустой церкви его голос звучал гулко и усиливался эхом. – Но это не будет моей профессией. – Он захромал вверх по лестнице, где лежали жилетка и костюм. – Моя мать – вдова с четырьмя сыновьями, майор. Она могла позволить себе дать образование только самому старшему из нас, моему брату Бертрану. Тот заплатил за образование Карла, а когда медицинские школы откроются снова после войны, Карл поможет мне, а я, в свою очередь, Джозефу.
– Вы хотите быть доктором? – удивленно произнес Зак.
Он сам не мог понять, почему это известие так его ошеломило.
Молодой немец неопределенно хмыкнул и повернулся спиной, натягивая на себя жилетку.
– Работая в больнице, я многому научился. Кое-что знал и сам. Меня интересуют не только книги, но и такие тонкости, о которых не говорят в медицинских школах.
– К примеру, то, что знает негр на болотах?
– Да, Папа Джон. – Спирс одернул пиджак. – А что?
Зак снял с плеча рюкзак и вытащил обитый медными полосами дубовый ящик.
– Вы видели это раньше?
Немец медленно повернулся к майору. – Да.
От этой обезоруживающей откровенности Зак почувствовал неловкость.
– Когда?
Опираясь рукой на заграждение, Спирс протянул руку за ящиком и поставил его на ступеньки алтаря.
– Филипп показывал мне это прошлой весной, – произнес он и положил рядом с собой костыль. – Перед тем как покинуть Баварию, я сделал себе арбалет. Конечно, он был гораздо крупнее. Филипп знал, что мне это будет интересно. – Он открыл крышку ящика и какое-то время молча смотрел туда, где в углублении не было стрелы.
– Значит, вы знаете, как им пользоваться? – уточнил Зак.
– О да. – Немец затаил дыхание и бросил на Зака пристальный и тяжелый взгляд. – Но я не убивал Генри Сантера.
– Вы знакомы с кем-нибудь, кто умеет обращаться с арбалетом?
Спирс внезапно коротко рассмеялся:
– Что это? Возможность уйти от подозрения, указав на кого-то другого? Вы, видно, невысокого мнения обо мне, майор?
– Я вас вообще не знаю, – коротко ответил Зак. – А Филипп мог использовать арбалет?
– Конечно. Однажды мы отправились на охоту в Байу-Креве. Он взял с собой арбалет. Его может использовать даже ребенок, потому что он очень тщательно и умело сделан и натягивать его совсем несложно.
– Или женщина.
В глазах немца вспыхнул опасный огонек, но Спирс поспешил опустить взгляд.
– Возможно.
– А Антуан Ла Туш? Он интересовался арбалетами так же, как и Бове?
– Это ведь его подарок Филиппу.
Зак улыбнулся:
– Вот как? Это важная информация.
Немец сжал челюсти так, что на скулах заиграли желваки. Опустив глаза на ящик, он быстро и уверенно закрыл его.
– Любой мог воспользоваться им.
– С такой точностью? Я в этом сомневаюсь. – Зак протянул руку за ящиком, и Спирс безропотно отдал его. – А доктор Ярдли? Он знаком с арбалетами?
– Не могу сказать, – ответил немец, неловко выпрямляясь и стараясь перенести вес на здоровую ногу. – Я с ним мало общаюсь.
– Но вы хорошо знали Филиппа де Бове?
Спирс протянул руку за костылем, стоящим у ограждения.
– Филипп был не только хороший доктор, но и прирожденный учитель. Он часто помогал мне.
Это совсем не соответствовало тому образу развратного и самовлюбленного человека, который Зак нарисовал в своем воображении.
– Вот почему вы пошли с ним в ту ночь, когда он был убит?
Спирс поставил костыль под мышку и со вздохом оперся на него.
– Ему нужен был человек, которому можно было доверять.
– Кто еще отправился с вами?
Подняв голову, немец откинул волосы со лба.
– Чернокожий по имени Бабба. Он был убит вместе с Филиппом.
– И никто больше?
– Нет.
– Об этой операции кто-то донес.
Осторожно опираясь на костыль, Спирс взялся за ручку ящика для инструментов. Выпрямился он медленно и заговорил только через несколько секунд:
– Я ничего не знаю по этому поводу. Но Филипп думал именно так. Он сказал это, когда в него попала пуля.
– Мне говорили, что он умер быстро.
– Такое счастье выпадает не многим счастливчикам, майор, – заметил Спирс, повернувшись на костыле. – Даже когда ранение бывает в голову.
Он двинулся к открытой двери, Зак последовал за ним.
– А что точно произнес Филипп в тот момент?
На секунду Спирс приостановился, его лоб прорезала вертикальная складка.
– Помнится, он произнес «стерва» и добавил: «Она выдала всю игру, потому что хотела моей смерти, а ей всегда удается то, что она задумала».
– И после этого он скончался?
– Да.
