Но всю прошлую ночь и почти весь день шел снег, и теперь большие сугробы скрыли все признаки дома, простоявшего на этом месте семьдесят пять лет. Теперь Дженни видела лишь белое пространство, отгороженное черно-желтой лентой. Свет уличного фонаря вырисовывал малейшие детали. То место, где раньше была гостиная, где они по вечерам сидели и разговаривали с бабушкой, теперь пересекали кроличьи следы.
До болезни бабушка очень любила поговорить. Она могла бесконечно что-то обсуждать, и ей нравилось отвечать на вопросы. А так как у Дженни всегда их было полным-полно, они идеально подходили друг другу.
— Расскажи, как ты была маленькой девочкой и жила в Польше, — просила Дженни.
Это была любимая бабушкина тема. Ее взгляд смягчался и становился рассеянным, как будто она была уже не здесь, а где-то очень далеко. Бабушка рассказывала Дженни о днях, проведенных в деревне Бржежны в окружении пшеничных полей и платановых лесов, где воздух наполнен пением птиц, шумом быстрой речки и звоном колоколов.
Когда Хеленке исполнилось шестнадцать, ее отец доверил ей возить пшеницу и кукурузу на мельницу для помола. Там Хеленка познакомилась с сыном мельника, который был так крепок и силен, что мог крутить жернова одной рукой. Его глаза были цвета бирюзы, а смех таким веселым и заразительным, что люди, слышавшие его, тут же бросали свои дела и начинали смеяться вместе с ним.
И конечно же Хеленка в него влюбилась. А что она могла поделать? Молодой мельник был самым сильным и добрым человеком в деревне и говорил, что она краше солнышка.
Для Дженни все это было волшебной сказкой. Но в отличие от сказки для молодоженов не наступило «жили долго и счастливо». Всего через две недели после свадьбы Германия напала на Польшу. В деревне хозяйничали солдаты, горели дома и магазины. Повсюду убивали, здоровых мужчин и парней забирали в армию, с женщинами творили бесчинства, детей запугивали. Когда Дженни стала взрослее и могла сама прочитать о резне в деревне Бржежны, она поняла, что бабушка не рассказывала ей многих ужасных вещей.
Единственной причиной, по которой Хеленка и Леопольд сумели выжить, было то, что в этот день они отправились в райцентр, чтобы зарегистрировать свои отношения. Когда они вернулись, деревня была разорена, а члены их семей убиты или бежали.
— На следующий день, — рассказывала бабушка, — мы отправились в путь.
Бабушка долго говорила, а Дженни задавала много вопросов и вскоре перед ее глазами вырисовывалась картина. Хеленка и Леопольд ушли из деревни в чем были, с мешком сушеных яблок и кое-какими припасами, включая ящичек с закваской для ржаного хлеба, который Хеленке подарила ее мать в день свадьбы.
Германия напала на Польшу, напала и на Россию. Для поляков каждая река, каждая дорога превратилась в поле битвы. Не осталось ни одного безопасного уголка для мирных жителей, которые веками обрабатывали свою землю, растили на ней детей и хоронили здесь мертвых. В ходе Второй мировой войны погибло около шести миллионов поляков. Бабушке и дедушке Дженни повезло выжить.
— Куда вы отправились? — спрашивала Дженни.
— К Балтийскому морю.
Когда Дженни была маленькой, ей казалось, что это все равно как пойти в магазин за углом и купить бутылку молока. Позже она поняла, что ее бабушка и дедушка, которые были почти детьми и никогда прежде не покидали свою маленькую деревню, прошли сотни миль пешком и, достигнув порта Гданьск, заплатили за проход, пообещав тяжело работать.
Иногда Дженни задумывалась о людях, которых бабушка навсегда потеряла: ее родителях, шестерых братьях и сестрах, всех, кого бабушка знала.
— Наверное, ты так по ним скучаешь, — вздыхала Дженни.
— Это правда, — отвечала бабушка. — Но все они здесь. — И она мягко прикасалась ладонью к своей груди. — Они навсегда в моем сердце.
Дженни прислонилась к машине, закрыла глаза и прижала кулаки к груди, молясь, чтобы бабушка оказалась права. Пока помнишь человека, думаешь о нем и любишь его, он всегда будет рядом с тобой.
Дженни глубоко и судорожно выдохнула, открыла глаза и заморгала от ночного холодного ветра. Не сработало. В ее сердце ничего нет. Дженни почувствовала себя опустошенной. Внутри нарастал страх.
Из-за угла выехала машина, затопив улицу белым светом фар. Через дорогу в окне дома миссис Самюэльсон шевельнулась занавеска. Машина подъехала ближе, и Дженни узнала в водителе Рурка Макнайта. Он припарковался на обочине, вышел из машины и направился к ней. Сердце Дженни пропустило один удар.
На Рурке все еще была рабочая одежда. Полы длинного пальто развевались сзади. Рурк подошел к ней.
Дженни трясло. Она сунула руки в карманы и сказала:
— Привет.
— И тебе привет. — Рурк окинул взглядом пустошь. — Все нормально?
— Конечно, — ответила Дженни, зная, что настоящий вопрос «Что ты здесь делаешь?» — Я… эм… Я приехала сюда по ошибке. Понимаешь, поехала домой на автопилоте. — Дженни попыталась улыбнуться. — Мне необходимо время, чтобы привыкнуть.
Дженни не могла вынести взгляд Рурка — смесь сочувствия и доброты, — поэтому она снова прислонилась к машине и нашла взглядом то место, где раньше было окно спальни на втором этаже.
— А ты знаешь, — спросила Дженни, — что, когда была маленькой, я вылезала из окна вон по тому суку. — Она показала на клен. — И меня ни разу не поймали.
— Зачем? Чтобы тайком уйти из дома?
Дженни попыталась понять причину резкой нотки в голосе Рурка.
— По-разному, — ответила она. — Обычно чтобы встретиться с друзьями на речке и потусить. Иногда мы ездили в Коксаки смотреть кино под открытым небом. Мы не совершали ничего противозаконного. Ради бабушки и дедушки я старалась держаться подальше от проблем.
— Хотел бы я, чтобы все дети были такими, — вздохнул Рурк. — Насколько легче тогда стала бы моя работа.
— Мне всегда было жалко бабушку и дедушку из-за моей матери, — пояснила Дженни. С каждым вдохом страх внутри утихал. — Она разбила им сердце. В них всегда оставалась какая-то печаль. Особенно в дедушке. Когда доктора сообщили о его болезни, он сказал, что, возможно, дочь приедет на похороны.
Дженни пнула снег мыском ботинка. Она всегда чувствовала, что должна как-то компенсировать отсутствие своей матери.
— И так как моя мать навсегда оставила бабушку с дедушкой, я решила навсегда с ними остаться.
В очень раннем возрасте Дженни поняла, что ее предназначение заключается в том, чтобы не давать бабушке с дедушкой печалиться, и в течение всех этих лет старалась ему соответствовать. Странно вдруг лишиться своего предназначения.
