Лоре захотелось взять Маришку за плечи и хорошенько встряхнуть.
— Если ты этого боишься, тогда зачем планируешь будущее с этим мужчиной?
— Господи, клянусь, ты говоришь как старая, сварливая кошелка! — нахмурилась Маришка. Она наклонилась к боковому зеркалу грузовика и поправила волосы у висков. — Надо было тебе вообще об этом не рассказывать. — Маришка подкрасила губы и привалилась спиной к грузовику. — Хотя нет. Мне нужно было кому-то об этом рассказать. Такую тайну тяжело носить в себе целое лето, а ты — единственная, кому я доверяю.
Несмотря на тоску по Филиппу, Лоре льстило, что Маришка делится с ней рассказами о своей тайной любви. Возможно, потому, что самой Лоре такие отношения не светят. Нет на свете человека, чья жизнь была бы более унылой и безрадостной, чем жизнь Лоры. Единственным источником драм и романтизма являлась Маришка, которая проживала жизнь, словно героиня какой-нибудь мыльной оперы.
К сожалению, героини мыльных опер, как правило, оставались одни, с разбитым сердцем или, как минимум, теряли память.
— Послушай, — сказала Лора Маришке, — я правда надеюсь, что все разрешится.
— Но?..
— Я не говорила «но».
— А тебе и не нужно. Я и так его услышала. Но что?
Лора вздохнула:
— Я просто беспокоюсь о том, что будет с тобой, когда лето закончится и Филипп вернется в университет. Он мог… ну, ты знаешь, что я имею в виду. Отсюда и пошел термин «летний роман». Как только лето заканчивается, то же происходит и с романом.
— Только не в нашем с Филиппом случае, — возразила Маришка.
Лора прикусила язык. Маришка и Филипп происходили из абсолютно разных миров. И они обманывают себя, если думают, что ужиться вместе будет легко. Лора уже наблюдала подобное раньше. У таких людей мало общего, и им, как правило, тяжело жить вместе. Золушка и Прекрасный принц — это только сказка. В реальной жизни принцы женятся на принцессах, а не на прислуге.
— Кроме того, — добавила Маришка, — у меня есть страховка.
— Я не понимаю.
Маришка загадочно улыбнулась и провела рукой по животу.
— Я еще не говорила ему, так что не проболтайся.
Эти слова подействовали на Лору, как пощечина. Маришка улыбнулась шире, а потом рассмеялась:
— Ты бы себя видела! Ты точно выглядишь еще более удивленной, чем я, когда узнала.
«Потому что ты это спланировала», — едва не сказала Лора. Маришка утверждала, что им с Филиппом не нужно ничего, кроме любви. И все же решила подстраховаться и забеременеть. И в то время как Лора почти ничего не знала о Филиппе, Маришке было прекрасно известно, что этот красивый молодой человек очень порядочный. Сам президент Картер собирался наградить Филиппа за помощь беднякам из Нью-Хейвена. И теперь, когда Маришка беременна, он никогда ее не бросит.
— Я… эм… не знаю, что сказать. В смысле… я рада за тебя.
Сердце Лоры упало вниз. Она и представить не могла, как с этим справиться. Маришка сама еще ребенок. Рожать в таком возрасте — это ошибка.
Лора немного сочувствовала супругам Маески. Они хотели иметь большую семью, но, по словам матери Лоры, у Хелен так тяжело протекали роды, что она чуть не умерла. И больше не могла иметь детей. Возможно, именно поэтому Маришка выросла такой испорченной. Супруги Маески отдавали ей все, что имели. Отсюда и проблема всех избалованных людей. Они всегда недовольны, не важно, сколько и что им отдают. Они всегда хотят большего.
— Так когда ты собираешься сказать Филиппу? — спросила Лора.
— Я еще об этом не думала.
— Маришка, ты должна…
— Я скажу, клянусь, что скажу. Ты — первая, кому я рассказала… ну, почти.
— Почти? — Лоре не понравилось, как это прозвучало.
— Я была несколько шокирована, когда мне позвонииз клиники и сообщили о беременности. И как-то сболтнула об этом покупателям в пекарне.
— Ох-ох.
— Именно «ох-ох». — И Маришка снова рассмеялась. — Ты не поверишь, кем были эти покупатели! Мистер и миссис Лайтси!
Лора лишь тряхнула головой. Конечно же Маришка не случайно сболтнула о беременности.
— Родители Памелы.
— Филипп говорит, что они — лучшие друзья его родителей. Семья Лайтси приехала в лагерь на церемонию закрытия летнего сезона. Он сказал, что они каждый год сюда приезжают.
Несмотря на летнюю жару, Лора ощутила, как по ее коже пробежал холодок. Вот что задумала Маришка. Она будет вертеть всеми, как захочет, Лора это знала. Сказать родителям Памелы о своей беременности — это лишь часть плана Маришки.
— Они знают, что это ребенок Филиппа?
— Не имеет значения. Как только Филипп увидится с Памелой, которая на следующей неделе приедет в университет, он объявит о разрыве помолвки. Потом он женится на мне, и все будет прекрасно.
— Но не у Памелы Лайтси.
— После покупки новой машины — и у нее тоже, — весело возразила Маришка.
Через два дня Лора подрезала астры в цветочных ящиках перед пекарней и, услышав свисток поезда, вспомнила, что Маришка отправилась на вокзал попрощаться с Филиппом. Некоторое время спустя Маришка вернулась в пекарню. Она была бледной и выглядела разбитой, совершенно другим человеком. Лора никогда не видела Маришку такой.
Над верхней губой Маришки выступили бисеринки пота. Ее немного шатало. Рукой Маришка хваталась за живот, словно ее вот-вот стошнит.
— Что случилось? — спросила Лора, откладывая садовые ножницы. — Ты ужасно выглядишь.
Маришка опустилась на стул за один из столиков рядом с пекарней.
— Я порвала с ним.
— Я не понимаю, — произнесла Лора в замешательстве. — Он плохо воспринял новость? Он не хочет ребенка?
— Я не сказала ему о ребенке. — В глазах Маришки плескалось отчаяние. — Он никогда не должен об этом узнать, понимаешь? Никогда.
— Не сходи с ума! Он имеет право знать.
— Перестань, Лора! Клянусь, если ты скажешь хоть слово… — Маришка потерла виски. — Мне нужно подумать.
— Послушай, пару дней назад ты планировала свое будущее с эти человеком. Он передумал?
— Нет. Он умолял меня не бросать его.
— Тогда почему ты это сделала? — спросила Лора, пы-таясь понять, что же на самом деле произошло.
Маришка глубоко втянула воздух и посмотрела на свое отражение в окне пекарни.
— Мне предложили кое-что получше.
— Что значит — предложили получше? Кто предложил?
Маришка не ответила. Она горько рассмеялась, встала из-за стола и зашагала прочь. И хотя Лора звала ее по имени, Маришка ничего не отвечала, а лишь шла по тротуару, высоко подняв голову. Она достала что-то из своей сумочки, разорвала, выкинула в урну и зашагала дальше.
