Отец перестал ломиться сквозь бетонную стену. Первоначальная цель была достигнута и поставлена новая — все должны увидеть, узнать, какого замечательного сына она подняла на своих хрупких плечах вопреки судьбе, отказывая себе во всем.
Маленький Игорь хотел играть с мальчишками в футбол, а играл на скрипке. Мечтал завести собаку и читать интересные книжки, но занимался фигурным катанием, учил английский, а потом японский. Дни были расписаны по минутам, не оставляя места для «глупостей» и дворовых компаний.
Иногда Игорь пробовал бунтовать.
— Ты меня любишь? — спрашивала мама, и глаза ее наполнялись слезами.
Игорь маму любил, жалел и ценил ее самоотверженное служение.
Он окончил школу с золотой медалью и поступил в МГИМО без протекции и взяток. Красный диплом давал ему зеленую улицу. Он получил несколько заманчивых предложений и выбрал МИД.
Появление в жизни Игоря девушки Лиды мама встретила без особого энтузиазма — и не столь красива, как хотелось бы, и не тех кровей, какие положены. Обойтись бы вообще без этого ненужного вторжения в их чудесную размеренную жизнь! Но зло было неизбежным — и о здоровье следует подумать, и за границу холостого не пошлют. Да и есть что-то ущербное в одиноком мужчине. То ли с головой у него не все в порядке, то ли с потенцией, то ли он вообще не мужчина (не при нас будет сказано). А ее сыночек должен быть безупречен.
Единственный плюс, что все в семье врачи. И сказать не стыдно, и по жизни полезно. Лида эта — педиатр, мать — терапевт, а отец вообще стоматолог, что весьма актуально на пороге неотвратимо надвигающейся беззубой старости.
Впрочем, о семейной жизни Игорь не заговаривал, и неизвестно, чем бы кончилось дело, но Лида забеременела, и он, как честный человек, женился.
С молодой женой мама держалась подчеркнуто любезно, но сразу показала, кто в доме хозяин. Умная Лида правила игры приняла спокойно и на главную роль не претендовала.
Идиллии вряд ли суждено было затянуться, хотя родившийся внучек сразу и безоговорочно завоевал сердце новоиспеченной свекрови. Но Игоря отправили на работу в Японию, и жизнь мгновенно и катастрофически переменилась. Все, о чем она мечтала, к чему неудержимо стремилась все эти годы, случилось, оставив ее у разбитого корыта наедине с удовлетворенным тщеславием.
Мама заскучала, стала побаливать и жила теперь от звонка до звонка. Звонки были редкими, ожидание невыносимым.
Игорь Романович считал себя человеком счастливым. Он был здоров, успешен, любил свою работу и страну, в которой временно проживал, ладил с женой и обожал сына Пашку. Жизнь была полностью предсказуемой и легко просматривалась вперед на многие лета. Если, конечно, исключить внезапные болезни и незваные счастья и несчастья. Уж тут, как говорится, не зарекайся.
Игорю Романовичу исключить не удалось — на него обрушилась любовь. Причем с такой сокрушительной силой, что разметала к чертовой бабушке всю с трудом и тщанием возведенную постройку его жизни, еще вчера казавшуюся такой незыблемой. Уравновешенный Игорь Романович знать не знал и ведать не ведал, что бывает такая страсть, такое неодолимое желание, термоядерные оргазмы и смертельные муки совести.
История, как принято считать, вершится дважды, сначала в виде трагедии, потом в виде фарса. Позволим себе в этом усомниться. Ибо о каком же фарсе может идти речь, если рушится чей-то маленький мир?
История падения (или взлета?) Шатунова-старшего через много лет повторилась с его сыном. Вариации на вечную тему на сей раз выглядели так. В посольстве появился новый повар. Его жена — примитивная пухленькая блондинка — таинственным образом пробудила в Игоре Романовиче африканскую страсть и с готовностью эту страсть утолила.
Когда адское пламя почти угасло, о неверности мужа доподлинно узнала Лида, томимая с некоторых пор смутными подозрениями и мучительными догадками. Собрала чемоданчик и вместе с Пашкой улетела в Москву.
Последним, как водится, прозрел рогатый повар и набил соблазнителю морду. Жестоко. Он тоже в детстве увлекался боксом, но в отличие от тщедушного Игоря Романовича являлся тяжеловесом. Посольские, кстати, решили, что Шатунов отделался легким испугом, поскольку повар, размахивая огромным тесаком для разделки мяса, грозил обрубить ему орудие соблазнения блондинки, и неизвестно, что его удержало от сего справедливого возмездия.
Шатунова отозвали в Москву и чудом не выставили из МИДа. Правда, за границу дорога ему теперь была заказана. Но в тот момент он боялся совсем другого — потерять сына.
Игорь Романович пришел к жене с повинной, можно даже сказать, приполз на коленях. Она потребовала развода. Так твердо, что он вынужден был подчиниться, но преисполнился решимости восстановить семью. Лида вышла замуж за офтальмолога. Шатунов был абсолютно уверен — ему назло, и жил надеждами на встречи с сыном. Но Лида уехала в Израиль. Вместе с Пашкой. На ПМЖ. Он писал письма. И не получал на них ответов.
Вот тогда ему и открылась вся бездна страданий, на которую они с мамой обрекли отца. Глупо, жестоко и безнравственно. Игорь Романович запоздало ужаснулся и даже решился отыскать отвергнутого когда-то родителя, чтобы покаяться, отдать ему немного тепла и самому черпнуть из благодатного этого источника хоть чуть-чуть, сколько получится. Но получилось только положить цветы на скромную могилу.
Пустите хлеб по реке, и он вернется к вам, намазанный маслом. Посейте зернышко зла — оно взрастет и поглотит вас, обло, озорно, огромно, стозевно и лайя.
Такого поворота событий мама никак не ожидала. Алтарь, на который она столь опрометчиво возложила свою судьбу, был разрушен. Кумир, вознесенный ею на головокружительную высоту, низвергнут. И кем? Господи, кем?! Ничтожной инородкой, докторишкой на уровне районной поликлиники, серой мышью, неизвестно каким способом окрутившей ее сына.
Он дал ей все — женился, вывез за границу, обул, одел и накормил. И чем она ему отплатила, неблагодарная, мерзкая тварь? Покрыла позором, сломала карьеру, украла ребенка! И за что, спрашивается, она так его наказала? За то, что ненадолго отлучился налево? Скажите, пожалуйста, какие мы гордые! Сама же, между прочим, и виновата! Ведь теперь как говорят? Если мужчина смотрит в сторону, значит, в семье ему чего-то не хватает. Все просто! Рыбка ищет, где глубже, а человек — где рыбка. И не какая-нибудь там облезлая лягва или бельдюга вроде ее бывшей невестки. Лучше надо было за мужем смотреть…
Ее сжигала ненависть к недосягаемой Лидии и мучила смертельная тоска по внуку, угасающий облик которого странным образом сливался в ее сознании с обликом маленького сына Гошеньки. И оттого потеря казалась особенно горькой. Тем более что живший теперь рядом с ней чужой, всегда раздраженный мужчина никак не вязался с ее послушным, почтительным мальчиком, который почему-то оставил ее одну, беспомощную, растерянную старуху, отдавшую ему всю себя.
