Старика болезненно кольнула обида. Выходит вся его прошедшая жизнь была не в счет. Родное государство опять собиралось оставить его за бортом. То самое государство, которому он отдал большую часть своей жизни. Он не был лентяем. Он самоотверженно трудился, преумножая богатство Родины.
- Ну как? Вы согласны? - бородатый парень им обезоруживающе улыбнулся.
Старик с опаской посмотрел на своих спутников. Для него это был шанс выжить. Но он уже привык к этим двум разным людям. Опять же, Тамик вместе с ними пошел в барак к балласту, да и защитить он их смог от шерстяных.
Само собой, они, к великому облегчению деда, согласились на предложение Данилы.
Парень снова улыбнулся:
- Отлично. Будьте в бараке 'Б'. Я вас там найду.
Он пожал им руки и пошел обратно в комендатуру.
Старик проводил взглядом видеооператора и поспешил за своими спутниками.
'Вот он себя нашел. А что я буду сейчас делать? Стрый и больной. Кому я нужен? Стрелять я все равно не умею. Зомби уничтожать тоже не смогу.' - с этими невеселыми мыслями он нагонял своих спутников. Нагнал он их быстро, потому, что Тамик остановился поговорить со своим земляком. Он оживленно беседовал на армянском языке с большеносым седым мужчиной. Когда старик подошёл к ним, Казарян обернулся и сказал:
- Дедушка, я знакомого своего встретил. Вы идите. Я потом к вам приду.
Блидевский пожал плечами.
Когда старик и Блидевский вернулись в барак для балласта, там было значительно теплее. Стояло уже две отопительные печки и буржуйка. На столах, сбитых из все тех же разобранных поддонов стояли картонные коробки с печеньем, конфетами, консервами и мешки с крупами. Люди пили чай. Седенький старичок и немалых габаритов безногий детина играли на баянах. Детина играл хуже, сбивался с ритма и иногда фальшивил, но это даже придавало их исполнению живость и оригинальность. Аппетитно пахло пловом. На чугунной буржуйке стоял большой казан в котором готовилось восточное кушанье. Они поспели как раз к раздаче ужина. Помимо плова были сосиски, запеченные прямо на крутых боках отопительных печек.
Настроение людей в бараке балласта была удивительно приподнятым. Люди радовались даже малейшем улучшению. Сложно было догадываться, во что стали для каждого из них прошедшие несколько дней. Их будущее тоже было туманно. Но именно сейчас их объединила общая беда, сработали древние генетические механизмы. Объединялись совершенно разные люди, абсолютно далёкие друг от друга до этого момента. Они шутили, пели песни. Каждый старался привнести что-то в этот маленький праздник жизни среди накатывающегося мертвого ужаса. Музыкальный дуэт пополнился тремя гитаристами, парой губных гармошек и маленькой писклявой гармошкой, с которой выступают куплетисты. Затем пришла очередь двух скрипок и флейты. Чувствовалось, что в этот раз играют настоящие музыканты.
Несли привезенные с собой запасы. Не каждый вклад в общий котел можно было назвать полезным. Появилось спиртное. Но попойку среди бесполезного контингента предотвратили две серьезные молодые девушки с собакой. Форма и погоны выдавали в строгих особах сотрудниц милиции. Этакую охрану для них смогли выделить в комендатуре. Девушкам было не более двадцати пяти лет. Но вооружены они были вполне серьезно. У каждой в кобуре был пистолет и каждая была с укороченным автоматом Калашникова. Кроме того, они принесли с собой карабины СКС и цинк с винтовочными патронами. Точнее СКСы и патроны к ним принес тот самый Бочкин. Среди стариков, разумеется, нашлись военные, а служили в свое время и владели этим оружием практически все. Бочкин ещё пригласил с собой несколько человек за пистолетами. Вызвался один инкассатор на пенсии, два бывших милиционера, женщина из вневедомственной охраны и еще четверо военных.
С появлением оружия народ еще больше оживился. Все стразу почувствовали себя уверенно. Добросердечные старики открыли пару банок тушенки специально для собаки одной из девушек. Псину звали Мальта. Это был не просто породистая сучка. Мальта была сотрудником милиции, причем специалистом по поиску наркотиков.
В свою очередь обе девушки были штатными кинологами. Только собака Кати погибла, когда защищала хозяйку от нападения восставшего трупа.
Кате очень сопереживала хозяйка Мальты - бравый сержант Маша. Мальта внесла еще большее разнообразие в компанию оживившихся стариков, больных и калек. Собака почувствовала всеобщее к ней внимание и из кожи вон лезла, чтобы как можно лучше себя подать. Она кокетничала с женщинами, заигрывала с мужчинами. Скромная Маша очень стеснялась такого бурного проявления темперамента ее питомца. Но кинолога успокоили, и строгая хозяйка спустила по-щенячьи разыгравшуюся Мальту с поводка. Собаку все старались погладить или угостить чем-нибудь. Маше это очень не нравилось - совсем собаку разбалуют, но еще больше ей было жалко стариков. Пусть порадуются. Маша показала несколько трюков со своей собакой. Трюки были простые, но их выполнили с большим артистизмом. Маше и ее воспитаннице аплодировали.
Внезапно собака замерла и сделала охотничью стойку. Затем всеобщее веселье прервал страшный заупокойный вой собаки. Мальта дрожала всем телом. Громкий пронзительный вой терзал уши. От него хотелось забиться в самый дальний угол и укрыться с головой чем угодно только, чтобы не слышать этого вытягивающего жилы звука.
В полумраке аварийного освещения со стороны, куда смотрела собака проявился качающийся силуэт. Один из стариков, который прилег отдохнуть подальше от шумной компании, тихо умер во сне. Теперь он шел деревянной шатающейся походкой в их сторону.
- Всем стоять! Никому не двигаться! Я сам! - громко рявкнул седой человек на костылях.
Не поворачивался язык, назвать его стариком, не смотря на седую голову. Лицо его было пусть даже не молодым, но и не старым. Судя по лицу этому седоголовому калеке нельзя было дать и сорока.
Своим криком он остановил панику. Все просто замерли, как он и сказал.
Седой калека вполне шустро двинулся в сторону приближающейся смерти. Одну ногу он заметно подволакивал. Костыли у него были импортные с локтевыми упорами, при этом они были еще и очень интересной конструкции. Старик был технарем до мозга костей и сразу понял, что костыли не обычные.
Дальнейшие события развивались с удивительной стремительностью. Инвалид приблизился почти вплотную к зомби и, опираясь руками на костыли, ловко ударил здоровой ногой в грудь зомбака. Удар оказался настолько сильным, что ноги мертвяка взвились в воздух, и он практически перекувырнулся. Затем мужчина резко наклонился и поднялся. Сначала было не понято, что он сделал, но в руке у инвалида дед увидел длинную узкую стамеску уже заточенную как стилет. Мертвяк больше не поднялся.
Мужчина повернулся к остальным. Он широко и весело улыбался.
- Ну? Чего приуныли? Вы видите, что с ними можно бороться и побеждать. Чего скисли то? Так же как я, может научиться делать каждый. Если каждый из вас убьет по одному зомби, то сколько жизней вы спасете? Вы что? Зря дальше жить собрались и кулачком сопли по лицу размазывать до самой смерти? Давайте возьмем свое будущее в свои руки. Я не буду говорить о том, что гарантирую вам спасение. Я предлагаю вам научиться жить и выживать по-новому. Они, - мужчина указал костылем на упокоенного зомби, - очень медленные. Они тупые. Каждому из вас по силам уничтожить такую тварь. Не надо бороться со страхом. Просто поймите, что если вы уничтожили зомби, то прожили день не зря. Я один на своих костылях выбирался из города. Без машины, без провожатых. Я бросил свое ружье, когда у меня кончились патроны, я плакал, я бежал, мне было страшно. Я человек. Я не супергерой. Но я уничтожал их, потому что они хотели убить меня. Я смог добраться до места, где меня подобрала проезжающая машина. Вы знаете, как я до эакопункта ехал? Я лежал брюхом на крыше простой советской шестерки и моли Бога о том, чтобы он помог мне там удержаться. В машине была одна женщина и восемь детей, а в багажнике лежала повариха из детского дома. Сироты с воспитателем и своей поварихой тоже смогли их победить.
Он замолчал. Старик сейчас чувствовал себя по-особенному. Если до появления зомби у него была какая-то хмельная радость, а потом, когда завыла собака, он был готов в бетонный пол зарыться от страха, то теперь он чувствовал воодушевление.
Вдруг вперед вышла маленькая худенькая старушка и поклонилась инвалиду на костылях. Старушка была очень опрятная и чистая, что резко контрастировало с видом большинства окружающих.
- Спасибо вам. Я позавчера всю свою семью потеряла. А теперь я вижу, зачем мне Господь лишние деньки жизни дал. Научи меня родненький, как страшилищ этих изводить. Я хоть со спокойной душой на тот свет уйду. Не просто уйду, а вот этих вот поганцев в преисподнюю отправлю.
