ты так отчаянно пытаешься взять под крыло, — Северина кивнула в мою сторону. — Быть может, Эребус был прав, что пытался от него избавиться, пока не стало слишком поздно? Быть может, и сам Вергилий быстро убедился, что этот Оболенский опасен? Может именно поэтому он так скоропостижно погиб?
— Не говори чепухи, — отрезала Друзилла. — Вергилия погубила Тьма. И его вера в стабильность ритуала Кассия.
Северина замотала головой, отступая ко мне.
— Нет. Я прекрасно знаю, насколько жестко Вергилий умел контролировать свою Тьму. Он бы не справился лишь в одном случае — если бы его послушник оказался именно тем, о ком предупреждал брат Гордиан.
Все произошло слишком быстро. Северина метнулась ко мне, окутанная облаком Тьмы. Летящие многослойные одежды вздыбились и запузырились, словно паруса, и я едва успел отскочить от лезвия кинжала, пронесшегося перед моим лицом.
— Остановись! — рявкнула Друзилла, но боевая колдунья и бровью не повела. Видимо, один из ее многочисленных медальонов был артефактом для защиты от ментального воздействия.
Я собрал силу в руках, готовясь отбиваться. Что мне следовало с ней делать? Убить? Но как действовать дальше, если вокруг меня все начнут помирать как мухи? Ну, Тьма, дай совет. Нужна тебе Северина?
«Не нужна. Ее легко заменить другими. Однако Северина действительно может стать опасным врагом».
Что ж, значит, будем драться. Пора бы уже начать рыть братскую могилу для всех, кто встанет на пути…
Северина ловко крутанула в руках кинжал, и внезапно его лезвие принялось светиться ярким оранжевым светом. Заметив мое удивление, она лишь усмехнулась. А вот Тьма внутри меня беспокойно заворочалась.
Что это такое?
«Зачарованный клинок. Зачарованный на то, чтобы разрезать Тьму».
Я снова отпрыгнул и выбросил в сторону Северины несколько длинных шипов. Друзилла, старая она карга, молча наблюдала за этим спонтанным поединком и даже не собиралась вмешиваться. Как и Юля. Что ж, дуэль так дуэль.
Мои шипы пропороли пафосное одеяние колдуньи. Затрещала ткань, застонали швы. Но что лучше всего — она зацепилась за них, словно за терновый куст. Я добавил больше силы, заставив эти шипики разрастись до полноценных цепких веток. Пусть запутается. Чем больше будет двигаться, тем сложнее ей будет выбраться.
Северина угадала мой замысел и усмехнулась. Несколько быстрых взмахов кинжалом — и ветви Тьмы рассыпались, словно она действительно обрубила их и теперь прокладывала путь ближе ко мне.
Тьма внутри меня недовольно зашипела. И мне показалось, что сила действительно испугалась этого оружия. Должно быть, редкий артефакт. И опасный.
Она прижимала меня к стене. Пятясь, я сотворил несколько шипастых комочков тьмы наподобие репейника, но с той лишь разницей, что шипы эти были острыми. И бросил в Северину сразу дюжину. Она отбила половину, еще несколько ушли мимо цели — один застрял в тяжелых складках бархатного балдахина, второй едва не ранил зазевавшуюся Дашкову. И все же пара угодила в тело противницы.
Колдунья зашипела от боли, но продолжила надвигаться на меня. Я воззвал к дару ветра и шарахнул им ей под ноги. Женщина покачнулась, с трудом устояла на ногах — крепкая, зараза, и я попытался зайти сбоку. А в следующий миг понял, что не мог двинуться с места. Стопы словно приросли к земле.
Я метнул отчаянный взгляд на Друзиллу, но она в ответ лишь покачала головой. Дескать, учись, щенок. Добро пожаловать на курс молодого палача. Классные образовательные стандарты, просто замечательно!
— Эребусу следовало с самого начала все мне рассказать, — шепнула Северина. Между нами осталось всего пара шагов. — Я бы поверила ему. Поверила с самого начала.
Я собрал силу для большого удара. Не такого разрушительного, как было в Форельной башне, но я мог попытаться отбросить ее в противоположную стену. Ее корпус был укреплен силой, но мне просто следовало действовать быстро…
Доли секунд длились как вечность. Северина занесла руку с кинжалом, сияние лезвия которого вызывало трепет даже у меня… Я вскинул одну руку, готовясь возвести подобие щита, чтобы уберечься от обломков, а второй собирал всю силу стихий, что была сейчас доступна…
Северина вздрогнула и остановилась. А из ее груди на меня смотрел длинный и тонкий, похожий на копье, шип. Колдунья вращала глазами, словно не могла понять, откуда взялась угроза. Кто предал…
Шип резко расширился, Северина издала полный боли стон, а в следующий момент сотканное из Тьмы оружие растворилось в воздухе, и колдунья рухнула на колени, и я увидел за ее спиной Юлию.
— Зачем? — прошептал я.
На несколько мгновений к Дашковой вернулось ее привычное равнодушие. Транс убийцы.
— Она хотела тебя убить, — коротко ответила девушка. — Я не могла ей этого позволить.
Возле двери усмехнулась Друзилла.
— Кажется, я начинаю понимать, что ты сделал. И должна отметить, это было очень скверное решение.
За запертой дверью снова завыл Алтай.
Я склонился над Севериной. Еще живой, еще пытавшейся бороться. И впервые сделал то, что должен был, до того, как жажда начала требовать собрать темную дань. Положил одну руку на зияющую дыру в груди колдуньи, а вторую — ей на горло. Северина дернулась, но сопротивляться было поздно. Тьма присосалась к ней, словно пиявка, чтобы забрать то, что принадлежало ей по праву.
Поднявшись, я дернул плечами. Удовольствие прокатилось по телу волнами, и я едва устоял на ногах — мышцы свело сладкой судорогой. А в следующий миг легонько ударил Дашкову по лбу.
— Спи.
Девушка рухнула как подкошенная, и я уставился на Друзиллу.
— Ну и что это было за спонтанное испытание?
— У нас мало времени, и тебе нужно учиться своему ремеслу, — отозвалась старуха. — Неплохо, особенно против Северины. Но эту победу я не засчитываю — тебе помогли.
— А теперь изволь ответить, как мне объяснить труп наставницы в своей спальне? — вспылил я.
— Об этом я позабочусь. Мне теперь о многом придется позаботиться, Володя. — Она подняла на меня бесцветные глаза. — Зачем ты заколдовал девчонку? Я же вижу воздействие. Что, не мог обойтись горничными?
Я забрал из рук Северины кинжа и сунул его в карман халата. Затем, подумав, отстегнул и ножны от пояса колдуньи. Ей-то он уже точно ни к чему. А мне в хозяйстве пригодится.
— Дашкова подслушала наш разговор, — сказаал я. — Она все знает. Хорошо хоть, не успела никому разболтать.
— Уверен?
— На девяносто девять процентов.
Друзилла приложила ладонь к лицу и тяжело вздохнула.
—
