– Возьмите, пожалуйста, – несмело сказала она, не зная, чем еще можно помочь. Конечно, все умеют плакать и каждому человеку рано или поздно бывает плохо, но Марина… Она уверенная, серьезная, строгая, даже холодная… невозможно предположить, что могло произойти, чтобы она так сильно рыдала, так страдала…
Сашенька протянула руку и погладила ее по плечу.
– Вы не расстраивайтесь, все наладится…
– Не наладится, – выдавила из себя Марина. Схватила сумочку, вытряхнула содержимое на стол, взяла упаковку одноразовых платков и зарыдала с новой силой.
– Если вас кто-то обидел, то…
– Никто меня не обидел! – воскликнула Марина. – Ничего ты не понимаешь! Мне очень-очень плохо, уже давно плохо…
Как ее успокоить? Сашенька растерянно оглядела кабинет и, не придумав ничего лучше, еще раз погладила Марину по плечу.
– А кофе принести?
– Нет!
Марина высморкалась в платок, подняла голову и посмотрела на Сашеньку. Ее глаза покраснели, ресницы слиплись, тушь размазалась по щекам, тонкие губы дрожали. Сил сдерживать страдания в душе больше не было – желание выговориться смело все преграды на своем пути.
– Я его люблю, понимаешь?.. Жить без него не могу, понимаешь? А он совершенно не обращает на меня внимания… И я не знаю, что мне делать… это невыносимо… И я ревную его к каждому столбу, даже к Фокиной! А ей скоро перевалит за пятьдесят! Если я знаю, что он с ней будет встречаться, я покупаю пачку сигарет и вообще не сплю! Я сошла с ума, я знаю… Работа, работа, его интересует только работа, а я отличный заместитель и не более.
Вынув чистый платок из упаковки, Сашенька протянула его Марине. Кажется, она понимала, о ком речь… Об Андрее Юрьевиче Белозерцеве. Надо же, а она не замечала…
– Не расстраивайтесь, пожалуйста, – Сашенька попыталась подобрать нужные слова, – я вас очень понимаю, честно, понимаю… Бывает, что люди не сразу… вы ему очень дороги, я уверена.
– Да? С чего ты взяла? – Марина отдернула платок от лица.
– Вы однажды разговаривали с каким-то мужчиной, он часто к нам приходит по поводу рекламы, а Андрей Юрьевич стоял около переговорной комнаты и смотрел… а потом пошел к себе… улыбнулся и пошел… он о чем-то приятном подумал… ну, он к вам очень хорошо относится…
– В этом-то вся и проблема, – плечи Марины опять задрожали, – я для него хороший заместитель, я справляюсь с обязанностями… – Марина осеклась. Подумать только, кто ее утешает! Саша! Ирония судьбы! И почему она ей все разболтала? Не удержалась!
Но слезы душили, и через секунду опять стало все равно, с кем делиться болью. А может, наоборот, Сашенька была именно тем человеком, который мог понять…
– А воды еще принести?
– Не надо воды! Ничего не надо, – Марина убрала с лица прилипшие волосы, – я его и к тебе ревную… безумно ревную!
Сашенька выпрямилась и отступила на шаг.
– Но… это напрасно…
– Почему же? – она вытерла ладонями щеки. – Разве он тебе не нравится?
– Нравится как человек. Он умный, мне кажется, очень порядочный, но… вы же читали мой дневник…
В кабинете стало тихо. Марина сначала посмотрела на Сашеньку, а затем отвела глаза в сторону. Только сейчас она почувствовала облегчение, давно нужно было поплакать, просто поплакать. Столько лет держать в себе неразделенную любовь… Кто ж такое выдержит… «Я виновата. Перед ней», – подумала Марина и торопливо произнесла:
– Спасибо. Иди домой, сегодня больше никаких поручений не будет.
– Меня Люда попросила помочь, и я бы… – нерешительно пробормотала Саша, – как раз хотела спросить, можно мне…
– Да, конечно, помоги, – перебила Марина и стала складывать вещи обратно в сумку. Слезы высохли, но на сердце теперь было тяжело не только из-за Андрея Юрьевича Белозерцева… До чего она докатилась, в кого превратилась… Стыдно. Пусть Саша скорее уйдет – невозможно смотреть ей в глаза… Марина взяла косметичку, достала зеркальце и очередной носовой платок. Она исправит свою ошибку, немедленно исправит и больше никогда не станет опускаться до подлости. До чего она докатилась, в кого превратилась… Марина все же повернула голову, все же посмотрела Саше в глаза и добавила: – Спасибо, прошу тебя, пожалуйста, иди, мне нужно привести себя в порядок. Спасибо.
Сашенька помедлила немного, потом вышла из кабинета – и Марина успокоилась Да, наверное, ей сейчас действительно лучше побыть одной. Безответная любовь… да, это тяжело… все мысли только о нем… Она остановилась, обернулась на закрытые жалюзи окна и вздохнула.
* * *
Ее звонок Сергея не удивил – должен же ему хоть кто-то дать объяснения. Жалко, что так и не удалось связаться с Андреем, ну да ничего, успеет он еще намылить ему шею…
Марина предложила встретиться. Торопила, явно волновалась и обрадовалась, когда он согласился.
«В три часа ты свободен?».
«Да». У него сейчас куча времени…
От обеда в небольшом ресторанчике, расположенном неподалеку от редакции, она отказалась и напросилась в гости – «без проблем, приезжай, поговорим». Сергей запихнул в шкаф свитер, джинсы и поздравил себя с успешной уборкой. Мысли о Саше давно оторвали его от работы, и со вчерашнего дня он не садился за ноутбук. Сашка, Сашка…
Марина приехала точно в три.
– Проходи, – легко сказал Сергей, пропуская ее вперед. – Кофе будешь?
– Нет, спасибо.
Она сама повесила плащ в шкаф, сняла туфли, проигнорировала тапочки и босиком прошла в комнату. Села на диван и сложила руки на коленях.
Ермаков сел напротив в кресло и вытянул ноги – поза под названием «я внимательно слушаю».
– Ты не в курсе, почему Белозерцев не берет трубку?
– Он в командировке и, кажется, забыл мобильник в кабинете, позвони на другой. – ответила Марина.
– Не уверен, что у меня есть номер.
– Сергей… – Марина сцепила пальцы, – это я прислала тебе… конверт.
Ого! На нее он вовсе не думал.
– Спасибо, – улыбнулся Сергей, – сам-то я окончательно обнаглел и уже года три не покупаю и не читаю ваш журнал.
– Не иронизируй, пожалуйста… – Марина опустила глаза. Да, она приехала рассказать правду, но как же это непросто.
– И за закладки спасибо, – коротко добавил Сергей, отправив Марине острый, как бритва, взгляд.
– Я… виновата перед Сашей и, наверное, перед тобой. Сегодня у меня не хватило мужества попросить у нее прощения, но позже я обязательно извинюсь. Ты не вздумай на нее сердиться, она совершенно ни при чем, то есть… Я лучше расскажу тебе все по порядку.
Сергей промолчал, давая возможность Марине справиться с волнением. Он сменил позу, сел ровно и приготовился слушать. Сердиться на Сашу? Нет, такое даже не приходило в голову. Как можно сердиться на ту, которая перевернула его жизнь вверх тормашками, встряхнула душу так, что до сих пор не все встало на места. И это он оставил ее одну… со своими мыслями, переживаниями и чувствами… А оставлять ее одну никак нельзя, она обязательно заблудится, потеряется или влипнет в историю.
Для себя он все решил.
– Нам было необходимо поднимать рейтинг, – начала Марина, – да ты и сам знаешь… Андрей Юрьевич наконец-то пришел с Фокиной к компромиссу, и оставалось только воплотить в жизнь подготовленный план. Чем мы и занялись… Сначала я подумала, что это бредовая идея, но дневники сейчас действительно на пике моды и… Я стала искать подходящую девушку…
Рассказывая, Марина постепенно успокаивалась, а Сергей молча слушал, не перебивал. Почти до всего он дошел своим умом и сейчас только узнавал недостающие подробности. Значит, последнюю часть дневника Сашенька не собиралась обнародовать, вернее, для журнала была написана другая, не такая личная история… Эх ты, Марина.
– …уверена, она очень переживает и я тебя прошу – не обижай ее. Нельзя ее обижать. Я знаю, как ты относишься к женщинам…
«А как я к ним отношусь?» – Сергей погасил улыбку.
– …и про Нику знаю…
«Нечего уже знать».
– …но Сашу не обижай. И подчеркиваю – только я во всем виновата, – твердо закончила Марина и подняла глаза, надеясь на понимание. – Андрей Юрьевич ее, наверное, не отпустит из-за Фокиной… слишком бурное обсуждение идет на сайте… Почему ты молчишь? Что ты собираешься делать?
– Я? – правая бровь чуть приподнялась. – Лично я собираюсь и дальше повышать рейтинг вашего журнала.
Сергей все же не смог сдержать улыбку.
* * *
Офис опустел еще час назад, почти все сотрудники редакции журнала «Артэль» отправивились по домам. Тихие разговоры доносились из бухгалтерии – девочки частенько засиживались допоздна, сквозь стеклянные перегородки виднелась голова корректора Катеньки Сухановой – любительницы поболтать днем и ударно поработать вечером. Сашенька сняла с вешалки джинсовую курточку, надела ее, взяла сумку и направилась к двери. Последнее время она не торопилась домой. После бала не торопилась.
