Алексей вошел в кабинет. Радостный, с открытой улыбкой, чем-то явно очень довольный.
– Привет! Как дела? Я смотрю, ты уже включилась в работу.
– Да, шеф просил сделать перевод, – ответила Юля.
– Ты что, от руки писала? А компьютер? Не умеешь? – засыпал он ее вопросами.
– Умею, конечно, но без вас… – начала было Юля, но Алексей перебил ее.
– Мама Тоня, почему ты не сказала?
– Прости, я просто не подумала. Ты же знаешь, что я с этой дурындой не в ладах, – объяснила Антонина, указывая на компьютер.
Алексей включил компьютер, открыл для Юли файл.
– Прошу, синьорина! Работай спокойно, распоряжайся, как тебе удобно, а в ближайшие дни я принесу ноутбук, и ты станешь его полной владелицей.
– Ну что вы… – растерялась Юля.
– Юля, не волнуйся, это мой ноутбук, просто я одолжил его буквально на три дня приятелю, который собрался в командировку. У него дома большой, профессиональный, а ему нужно было взять с собой. Вот и все.
– Спасибо вам огромное, Алексей. Вы в который раз выручаете меня, – Юля взглянула на него, а он чуть приобнял ее и подтолкнул к двери.
– Пошли ужинать, а то у меня сегодня маковой росинки во рту не было. А с принтером сама справишься или показать?
– Потом, потом, после ужина, – категорически заявила Антонина.
За столом Алексей был оживлен, разговорчив и поделился новостью: завтра станет известно, дадут ли ему правительственный грант для продолжения его работы.
– Будем держать за вас кулачки, – пообещала Юля.
– Вот спасибо. А теперь рассказывай, как там у вас с синьором Севино?
– Наверное, и у меня тоже многое решится завтра. Он должен прочитать мой перевод, – ответила она.
– Тогда бегом к принтеру, – шутливо приказал Алексей, – а то в наше время читать рукопись, выполненную даже очень красивым почерком, как-то неуместно. Ты не находишь?
– Ну конечно, – улыбнулась Юля.
За компьютером они быстро все выяснили, уточнили и вернулись в столовую пить чай.
На следующий день Юля сдала свой перевод и получила громогласное одобрение шефа. Сотрудники поздравляли ее так сердечно и искренне, что она готова была обнять всех и благодарить. Должность ей определили референт-переводчик с исполнением и секретарских обязанностей. Хотя секретарша у Флавио Севино уже была, но языка она хорошо не знала. Вот он и решил, что Юля станет подстраховывать ее в сложных случаях.
– Только без ревности и зависти, девочки! – предостерег шеф. – В нашем офисе должны царить дружба, взаимопонимание и любовь… – Он сделал паузу и затем закончил: – к детям.
Все рассмеялись, потому что профиль фирмы и ее предназначение были в распространении по России новой, модернизированной мебели для детских комнат. Сюда входило все, с чем от рождения и до подросткового возраста должен сталкиваться ребенок: коляски, различные стульчики и стулья, функциональные и обыкновенные, кровати, манежи, спортивные стенки, шкафы и тумбочки, словом, несть числа всяким придумкам, которые щедрой рукой начертали на своих чертежах итальянские дизайнеры, а фирма, чьим представителем был Севино, воплощала в жизнь и распространяла.
Дело это было совершенно новым. Пока в офисе на обозрение предлагались лишь образцы изделий. Но уже шли переговоры насчет аренды и строительства магазинов и магазинчиков в Москве и других крупных городах. Предполагалась и продажа сопутствующих товаров – от памперсов, или паннолини, как они называются в Италии, до автомобильных кресел для детей.
Когда на следующий день Юля рассказала дома обо всем подробно, Алексей удивился:
– А что же твой шеф не обрисовал сразу всю картину, а говорил как-то сдержанно и схематично?
– Я тоже об этом его спросила. Знаете, что он мне ответил? «Невеста – еще не жена. Вот теперь, когда я принял окончательное решение, могу быть с вами совершенно откровенным».
– Вот же хитрец какой! – заключила Антонина.
– Значит, тебя уже и женили? – засмеялся Алексей.
– Да вроде того. Он даже назвал сумму, которую будет мне платить. Я до сих пор не могу поверить, что с первой же зарплаты смогу снимать комнату, – радостно сообщила Юля.
– Снимать комнату? – встревожился Алексей.
– Конечно, не могу же я постоянно жить у вас.
– Это почему же? – удивилась Антонина Ивановна. – Мы ведь обо всем договорились, и маме ты уже успела сообщить, что остаешься у нас.
– Да, но если фирма дает мне такую возможность… И потом, я думала, что буду помогать вам в хозяйстве, Антонина Ивановна, а теперь у меня не будет для этого свободного времени, – возразила Юля.
– Господи, неужели ты решила, что я всерьез собиралась доверить тебе мое хозяйство?
– Вы так сказали… – растерялась Юля.
– Я сказала это для того, чтобы ты не комплексовала, девочка моя, а на самом деле все мое хозяйство – это всего лишь готовка, которой я занимаюсь с удовольствием. В конце концов, не могу же я целый день сиднем сидеть, сложа руки!
– Юля, сколько бы тебе ни платил твой расчудесный синьор, я не думаю, что тебе этого хватит, чтобы снимать жилье, посылать домой и еще тратить на себя. Разве тебе мало места у нас? Четыре комнаты! Хоть закатывай приемы, а ты собралась куда-то переезжать, – Алексей говорил с таким жаром, что Антонина даже встревожилась – не оставалось сомнений: если Юля уедет от них, для него это будет травмой.
– Если честно, – призналась она, – мне бы тоже не хотелось расставаться с вами, но с какой стати вы должны терпеть мое присутствие, не получая при этом вознаграждения?
– Эко загнула! – возмутилась Антонина Ивановна. – Вознаграждение! Чего это ты придумала, а? Платить мне деньги за то, что я тебя как родную приняла?
И тут разговор повернулся таким образом, что Юле пришлось оправдываться и уверять, что она не так и не то хотела сказать, что только чувство неловкости вынуждает ее думать о съемной квартире. Вмешался Алексей и, чтобы прекратить спор, сообщил, что грант ему выделен, решение окончательное. Антонина обняла его, расцеловала.
– Поздравляю, – присоединилась Юля. – Я искренне за вас рада.
– Тогда давай перейдем на «ты», а то я уже без твоего разрешения перешел, а ты мне все еще выкаешь. Согласна?
Юля молча кивнула, но в глубине души не была уверена, что ей это легко удастся, – все-таки большая разница в возрасте требовала, как она считала, соблюдения определенных правил общения.
– И что даст этот грант, кроме денег, конечно? – спросила Антонина.
– Это значит, что после защиты докторской я смогу поехать на стажировку в Штаты.
– Надолго? – насторожилась Антонина Ивановна.
– Сейчас трудно сказать, посмотрим, – Алексей с тревогой взглянул на мать.
