Надо отдать должное, Маллина быстро взяла себя в руки и пустила свои чары в ход. Джон не мог отвести глаза от неё, но старался себя контролировать.
- Ну ты ведь правильно понял, что мы с седоволосыми не так уж и на ножах. Так, бывали разногласия, а им ты сказал лишнего.
- Раз это, в конечном счёте, стало известно тебе, значит вы не просто не на ножах, а усердно дружите. И, раз уж мы начали рассуждения, то рискну предположить, что они не хотят открывать ящичек для меня, а для вас, или, тем более, для себя они бы это сделали ой как охотно.
- С чего ты вообще решил, что ты нам нужен?
- Ну, начать можно с того, что я всё ещё жив. Продолжить тем, что это я шёл с этим ящичком от самого Роквиля, много чего всякого видел, в том числе знаю, что пара человек сложила из-за него свои головы. Если говорить в двух словах - я вам нужен, чтобы с ним справиться.
Сам про себя Миллстоун не был уверен, что это правильное утверждение, но даже если это не так, то эту уверенность нужно изобразить, иначе он и вправду, став ненужным, быстро пропадёт. Что бы ни изображала Маллина, установление федеральной власти сулило им смутные выгоды, разве что, они смогут получить особые права, как жители Темпелгтона, но всё это было очень и очень зыбко. Что же касается самих стариков, то они предпочли бы оставить в Айдене текущую власть, с которой могли говорить с позиций чуть ли не богов, снабжать их знаниями и технологиями, а в обмен получать то, что нужно им самим. С федерацией же они должны будут вести дела на равных, что, как подозревал Миллстоун, не самое выгодное для них решение.
Она замолчала на минуту, продолжая испытующе глядеть ему в глаза. Джону хотелось верить, что она влюблена в него, но то были лишь чары. Его сознание всё ещё было подконтрольно ему, и оно понимало, что этим существам в принципе чужды человеческие чувства. Всё это лишь игра, и если он будет хотя бы принимать правила, то в этой игре у него будет союзник. Очень нужный в нынешние времена.
- Что ты хочешь там найти? - спросила она тихо, отвернувшись к распахнутому окну.
- Уж точно не заветные шарики, к которым вы хотите всё свести. Я точно знаю, что там что-то более существенное.
- И ты хочешь это более существенное оставить себе?
- Это весьма желательно, - прямо ответил Миллстоун, - учитывая, что я не могу доверять никому из вас.
- Ты мне не доверяешь? - она снова с наигранной грустью посмотрела на него, - я думала, у нас уже всё в порядке, милый.
- Будет в порядке, если я останусь жив и здоров. А сейчас я пока не могу утверждать, что переживу эту ночь.
- Я могу сделать так, что ты будешь жить вечно. А если мы победим его, то будем править этим миром.
Миллстоун едва сдержался, чтобы не усмехнуться, но сейчас не стоило выражать даже малейшего пренебрежения в адрес девушки-гримма.
- Просто устрой мне встречу со стариками, и, если можешь, постарайся, чтобы они сделали то, что я прошу.
- Ждите меня возле северного моста через два часа, - сказала она, - если кто-то попытается меня убить по дороге, я не приду.
- Постой-постой, уж я точно не буду на тебя покушаться, а если это сделает кто-то другой, то почему отвечать должен я?
- Мы посмотрим, что будет, - она таинственно улыбнулась и красиво повела плечом, глядя на него.
- Я буду ждать.
Джон поставил недопитый стакан вина рядом с бутылкой и вместе с Долли направился на выход. Маллина больше ничего не говорила. Они спустились по лестнице и подошли к машине. Она всё так же недвижно стояла на балконе и смотрела на них. В её глазах Миллстоуну виделась некоторая грусть, но он по-прежнему не доверял ей - как он считал, у него были на это веские причины.
Долли тоже молчала почти всю дорогу до Айдена. Миллстоун хотел о чём-то с ней поговорить, но не знал, о чём. Да и стоило ли? Если переводить всё в деньги, уже сложно сказать, кто из них кому должен, и сколько. Пожалуй, если бы она сейчас отказалась идти с ним дальше, он бы не просто принял это, а даже обрадовался бы, но, насколько он успел её узнать, он мог сказать, что она вряд ли отступит теперь.
В укрытие заезжать не стали, а сразу направились к нужном мосту. Остановив машину, Миллстоун вышел на улицу и закурил. Долли последовала за ним. Пройдя несколько шагов, они остановились около воды.
- А если она не придёт? - спросила Джона напарница.
- Это будет очень плохо. Боюсь, что тогда нашим единственным выходом действительно будет просто уйти.
- Этот ящик так важен?
- Да. У меня уже нет в этом сомнений. Попади он не в те руки, всё будет плохо. Правда, мы ещё не знаем, какие именно руки здесь не те.
- Кажется, идёт.
На фоне мрачного освещения Айдена красивая фигура Маллины источала не только притягательность, но ещё что-то зловещее. Не нужно было быть охотником с намётанным глазом, чтобы сказать, что она не человек, но оторваться всё равно было нельзя. Как и тогда, она была одета в облегающий чёрный костюм и куртку. Волосы её были распущены и мягко развевались от лёгкого ветра, дувшего со стороны реки.
- Всё прошло без покушений? - спросил Джон.
- Да, - улыбнулась она, - крысы забились в норки. Ждут грозу.
Она злорадно улыбнулась и выдохнула. Глаза её пылали. Или это ночь так действовала на восприятие, или чары с наступлением темноты усиливались, или в свете каких-то событий её настроение сильно улучшилось.
- А она близко? - спросил Джон.
- Ты даже не представляешь, насколько, - она громко вдохнула и выдохнула, - воздух пахнет сладко.
- Объяснишь?
- Мы едем или нет? Если ты хотел поговорить, дорогой, то зачем было тянуть меня сюда?
- Тогда едем.
- Не против, если я сяду рядом с ним? - Маллина игриво посмотрела на Долли, а та только усмехнулась в ответ, - знала, что ты не будешь против. Спасибо.
Джон сел за руль, завёл мотор и с ожиданием посмотрел на гримма.
- Прямо, - она указала своим тонким пальцем вперёд, - пока не увидишь большую башню с часами.
Миллстоун ничего не ответил - только тронулся с места.
Улица, как назло, была тёмной. Эту темноту рассеивал, и то недалеко, свет фар фургона. О том, чтобы увидеть нужную башню издалека, не могло быть и речи. Шины постукивали по камням мостовой, и это был единственный звук кроме монотонной работы мотора. Когда Маллина села к ним, в кабине, казалось, стало необычайно тихо, а может быть, и не казалось, и она подавляла даже звуки.
- Что будет там, в башне? - спросил Миллстоун.
- То, чего ты так хотел, - ехидно улыбнулась она, а Джону стало немного страшно, - ты поговоришь с ними по-другому. Так, как это можем делать мы.
