Около четырех часов, ровно через час после получения телеграммы, Айртон появился в Гранитном дворце и, войдя в большой зал, сказал:
– К вашим услугам, господа.
Сайрес Смит, как обычно, пожал ему руку, подвел его к окну и сказал:
– Айртон, мы вас просили прийти сюда по очень важному делу… Какой-то корабль показался невдалеке от нашего острова.
Айртон слегка побледнел, и на мгновение в его глазах мелькнуло смущение. Затем, высунувшись из окна, он окинул взглядом горизонт, но, конечно, ничего не увидел.
– Вот, возьмите подзорную трубу, – сказал Гедеон Спилет, – и посмотрите как следует, Айртон… Возможно, это «Дункан», который прибыл сюда, чтобы отвезти вас на родину.
– «Дункан», – пробормотал Айртон, – так быстро!
Последние слова как бы невольно слетели с языка у Айртона, и он в отчаянии схватился руками за голову.
Неужели двенадцать лет полного одиночества на пустынном острове казались ему недостаточным наказанием? Неужели этот раскаявшийся грешник еще не простил себя и не ждал прощения от других людей?
– Нет, – сказал он наконец, – нет, это не «Дункан».
– Взгляните еще раз, Айртон, – сказал инженер, – нам необходимо знать это наверняка, чтобы решить, что делать дальше.
Айртон снова взял подзорную трубу и навел ее на нужную точку на горизонте. Несколько минут он внимательно смотрел на корабль, не говоря ни слова, затем сказал:
– Там корабль, это верно, но только я думаю, что это не «Дункан».
– А почему вы так уверены в этом? – спросил Гедеон Спилет.
– Потому что «Дункан» – паровая яхта, а я нигде не вижу дыма, ни вверху, ни за кормой.
– А может быть, яхта идет сейчас только под парусами? – заметил Пенкроф. – Ветер для нее как раз попутный, и капитан, наверное, пользуется случаем сэкономить уголь.
– Может быть, вы и правы, мистер Пенкроф, – ответил Айртон, – капитан яхты, конечно, мог приказать потушить огонь в топках под котлами и теперь идет под парусами, пользуясь попутным ветром. Пусть это судно подойдет поближе к острову, и тогда мы уже наверняка все узнаем.
Вслед за тем Айртон отошел от окна и присел в углу зала на стул отдохнуть, а колонисты остались на своем наблюдательном посту и еще долго оживленно разговаривали о незнакомом судне, но бывший изгнанник с острова Табор не принимал участия в этой беседе.
Все были до такой степени взволнованы, что не могли продолжать обычную работу. А Гедеон Спилет и Пенкроф нервничали больше всех, они не могли даже стоять на одном месте и беспокойно ходили по комнате взад и вперед. Герберт тоже очень волновался, но, главным образом, из любопытства. И только Наб сохранял свое обычное спокойствие, ведь его родина там, где живет Сайрес Смит. Что касается инженера, то он ничем не выказывал своего волнения и, погруженный в размышления, скорее опасался, чем желал прибытия этого корабля.
Между тем судно немного приблизилось к острову. В подзорную трубу можно уже было рассмотреть, что это корабль очень больших размеров, а не одно из парусных прао, на которых обычно занимаются своим гнусным промыслом пираты Тихого океана. Судя по внешнему виду судна, можно было думать, что плохие предчувствия инженера не подтвердятся и что появление этого судна вблизи острова Линкольна ничем не будет угрожать мирному существованию его обитателей. Когда судно подошло поближе, Пенкроф еще раз тщательно осмотрел его в подзорную трубу и объявил, что, судя по оснастке, это бриг и что он идет правым галсом под одними нижними парусами как раз на остров Линкольна. Это подтвердил и Айртон.
Но если бриг не изменит направление на юго-запад, то вскоре скроется за скалистыми выступами мыса Когтя. Для того чтобы наблюдать за ним и привлечь его внимание, когда он будет поближе к берегу, колонистам пришлось бы подняться на возвышенность бухты Вашингтона, вблизи гавани Воздушного Шара. Но было уже пять часов, скоро наступит вечер, и проходящий мимо острова бриг исчезнет в сумраке приближающейся ночи.
– Ну, а что же мы будем делать, когда станет совсем темно? – спросил Гедеон Спилет. – Как вы думаете, не зажечь ли нам хороший костер и этим сигналом дать знать о себе проходящему кораблю?
Предложение журналиста заслуживало серьезного внимания, и, хотя Сайрес Смит все еще не мог отделаться от тайных предчувствий, решено было сделать так, как предлагал Гедеон Спилет. Ночи в этих широтах довольно продолжительны, и бриг мог уйти очень далеко от острова, а кто знает, появится ли когда-нибудь другой корабль вблизи острова Линкольна? Кто знает, что ожидает здесь колонистов, если они упустят шанс вернуться на родину?
– Да, каким бы ни было это судно, – сказал инженер, – мы непременно должны дать знать о себе этому бригу. Если мы упустим этот случай, то потом всю жизнь будем жалеть об этом.
С общего согласия было решено, что Наб и Пенкроф отправятся к гавани Воздушного Шара и, как только наступит ночь, разведут там большой костер, который непременно обратит на себя внимание экипажа.
Но в ту минуту, когда Наб и моряк собирались уйти из Гранитного дворца, бриг поменял галс и, не снижая скорость, быстро пошел к берегу, держа курс на бухту Союза.
Наб и Пенкроф, конечно, тотчас же вернулись к окну, а подзорная труба перешла в руки Айртона, который должен был окончательно решить, «Дункан» это или нет. Яхта лорда Гленарвана по оснастке издали тоже была похожа на бриг, но у нее на палубе между двумя мачтами должна быть видна труба, из которой вырывались густые клубы черного дыма, когда яхта шла на парах.
Несмотря на приближавшиеся сумерки, на поверхности океана было еще сравнительно светло, и, пользуясь подзорной трубой, можно было отлично рассмотреть бриг, находившийся на расстоянии десяти миль от берега. Айртон вскоре опустил трубу и сказал:
– Это не «Дункан». Я ручаюсь, что это не яхта лорда Гленарвана!..
Подзорная труба перешла к Пенкрофу, и моряк в свою очередь стал рассматривать бриг. По словам капитана «Бонавентура», это было судно водоизмещением от трехсот до четырехсот тонн, построенное по всем правилам судостроительного искусства, отлично оснащенное и, вероятно, приспособленное для быстрого хода. Вопрос только в том, какой стране оно принадлежит? Определить это пока было трудно.
– А между тем, – сказал моряк, – на гафеле развевается флаг, но я еще не могу различить его цвет.
– Мы это узнаем через полчаса, – заметил Спилет. – Теперь уже нет никаких сомнений в том, что капитан этого брига хочет пристать к берегу, и, следовательно, если не сегодня, так завтра мы уже наверняка будем знать все, что нас интересует.
– Все равно! – возразил Пенкроф. – По-моему, всегда лучше знать, с кем имеешь дело, и я был бы очень не прочь узнать, какого цвета флаг у этого брига.
