веселья.
— Макар, это не шутки, — её голос становится жестче. — Я нашла новое место для Вани — надежное. У моей первой школьной учительницы в деревне под Москвой. Но за нами с Виктором кто–то следит.
Перевожу взгляд на молодого мужчину. Он кивает.
— Хорошо, — говорю, кивая. — Я помогу. Вроде всё просто: забираю пацана и отвожу его в деревню, так?
Оба кивают, но лица обоих остаются напряжёнными. Похоже, сильно переживают за пацана.
— Скажите, почему Ника Королева так интересуется мальчишкой? — осторожно вывожу на новый виток разговора.
Веснина вздыхает, и я вижу, как её плечи опускаются, будто она несет на себе тяжёлый груз.
В разговор вступает парень.
— Ника всегда была странной, — говорит Витя. — Если с Ольховской что–то случилось, мы не отдадим Ваню Нике. Ни за что, — категорично заявляет он.
— Почему? — интересуюсь я, чувствуя, как у меня возникает нехорошее предчувствие.
Молодые люди молчат, переглядываются между собой.
— У Ники есть сестра, Виктория. Она замужем, но у них нет детей, — произносит Витя. — Если только Ваня попадёт к Нике, то она тут же отдаст его своей сестре Виктории.
— Ваня привязан к нам. Мы с Витей, — голос Ани дрожит и затихает.
— Вы с Витей что? — Перевожу взгляд с одного на другого.
— Мы с Витей хотим пожениться, — наконец произносит Анна, её глаза наполняются слезами, которые она отчаянно пытается сдержать. — Если что–то действительно с Мариной случилось, мы усыновим Ваню сами.
— Нике мы его не отдам, — жестко повторяет Виктор. — Мы не доверяем ни ей, ни ее сестре Виктории.
Слова его виснут в воздухе, как молчаливый вызов.
Теперь глубокая заинтересованность Королевой в этом деле приобретает неожиданный поворот.
Но если она так заинтересована, то может быть и причастной.
Хотя это слишком даже для нее.
С другой стороны, она наняла меня искать Ольховскую и ее сына. Почему она не обратилась к профессиональным сыщикам? К ментам? Хотя последние и так ищут. Но она почему–то очень спешит и суетится.
Чего она боится?
А потом еще эта темная и странная личность — Григорий Игнатов.
Он реально замешан?
Или как — то мешает Королевой?
— Расскажите, как пропала Марина Ольховская? — обращаюсь к паре.
— Просто не вернулась с работы, и все. Сама она никогда бы так не поступила, Марина обожает Ванечку, — Анна закрывает лицо руками.
Виктор обнимает ее, прижимает к груди.
— Когда она не пришла домой, то няня — Инесса Петровна привела Ваню к нам, — говорит Виктор. — Нашла наш адрес, записанный у Марины в блокноте.
Ванька был растерянным и напуганным. Ему всего пять, а он уже потерял маму и все время плакал.
Тут до нас доноситсядетский смех.
Рядом со скамейкой, на который мы сидим по дорожке бежит малыш лет четырех, и мама ловит его, раскинув широко руки. Ребенок заливается смехом. Перевожу взгляд на Веснину. Она улыбается, глядя на молодую маму с ребенком.
— Мой Витя хороший, настоящий советский человек! — оживает она. — Работящий, честный, добрый. Витя рос в рабочей семье, с малых лет знал, что такое труд. Он тот, кого можно назвать «папой».
Она сейчас пытается убедить меня в том, что они будут лучшими родителями для Вани, будто я опека, и именно от меня зависит, кому отдадут ребенка в случае чего.
— Мы читали Ванюше книжки — и не просто сказки, а книги, которые учили его добру и справедливости, рассказывали о советских героях.
А вот Марина Ольховская для меня — троянский конь. Почему ассоциирую ее с ним, не могу объяснить. Просто так чувствую.
С одной стороны, у Ольховской такие чистые открытые, немного наивные подруги, а с другой стороны, как оказалось, отдельно от них, она очень тесно общалась с Никой.
— Витя учил Ваню буквам, готовил его к школе. Мальчик очень тянется к нам. Он искренне радуется, когда мы с ним.
— Понял. А что насчет Королевых?
— Королевы — Ника и её сестра Виктория — это те люди, которые стоят по другую сторону баррикад! — горячо произносит Веснина, поднимая на меня глаза.
С удивлением смотрю на девушку, такая молодая и такая уже правильная. И жених ей под стать. Если бы все были такие, как они, наверное, точно бы построили коммунизм. А так осталось утопией.
— Семья Королевых, — продолжает Аня, — живет на широкую ногу, но их деньги…– умолкает, подбирая слова. — Ходили слухи, что отец Ники в своё время провернул несколько сомнительных сделок. Сестры Королевы привыкли получать всё по щелчку пальцев… — с возмущением говорит она.
— Если ребенок попадет к ним, то Вика избалует Ваню до такой степени, что он станет копией её самой — человеком, далёким от советских идеалов, который не ценит ни труд, ни честность, ни скромность.
Глаза обоих горят благородным огнем. Вот они, те кто ставил Стахановские рекорды у станков и в забоях. Ехал на комсомольские стройки, строил БАМ. Молодые убежденные верящие стоящие светлое будущее — коммунизм.
Представители простых советских ребят и девчат, такие как Аня и Витя.
— Макар, пожалуйста, нужно срочно вывезти Ванечку из Москвы, пока не стало слишком поздно.
Все крутится вокруг Ольховской и ее сына.
Убийца фарцовщика Максима Звонарева уходит на второй план. Правильно ли это?
Нет. Думаю, все это звенья одной цепи. И одно точно тянет за собой другое.
— Я придумаю, как всё сделать, — говорю. — В конце недели позвоню.
Мы расстаемся с ребятами. Я иду по улице, думая о том, что услышал.
Холодный ветер начинает проникать под мою куртку, а разговоры людей вокруг превращаются в далекий шум, который кажется совсем неважным на фоне
