Пока все вокруг хоть и внимательно смотрят на меня, но не видят угрозы. Я решил начать действовать. Если барон начнёт выслушивать мои сбивчивые объяснения, зачем я пришёл к нему наниматься, он может что‑нибудь заподозрить.
Взвинтив восприятие до максимума я вкинув руку выстрелил молнией в орка. Несмотря на то, что я действовал на пределе свои возможностей, орк всё‑таки успел среагировать. Молния вместо того, чтобы попасть в грудь и добраться до сердца орка, попала в плечо лишь осушив руку. Мгновение и эта громадина уже несётся на меня выхватывая свой тесак из за спины. Взмах, ещё один, несмотря на мою скорость этот орк почти достаёт до меня. Повезло что молния хоть как‑то зацепила его, попав в плечо. Тесак, было видно, не рассчитан на то, чтобы орудовать им одной рукой, и если бы вторая рука орка была рабочей мне бы тут же пришёл конец. Ещё взмах, я приседаю и лезвие проноситься на мою головой. Орк не смог полностью погасить инерцию удара и чуть потеря равновесие. Шанс, пока мой соперник восстанавливает стойку и начинает свой замах я подныриваю к нем и порубаю одну из ног, а затем не прекращая движения толкаю его плечом. Пока орк заваливается назад, я захожу к нему сбоку и наношу удар по шее.
Когда всё закончилось я еле перевёл дыхание, это было опасно, очень опасно. Нужно будет обязательно побеседовать с бароном на тему, где он раскопал себе такого телохранителя. А потом достать себе одного, а лучше двух, а десяток таких будет вообще идеально.
Барон и его дружинники молча пялились на меня с трудом понимая, что произошло. Пока они не отошли от шока увиденного, я вскинул руку и направил две молнии в солдат на стене, затем подскочив к остальным, прикончил их мечом. Барону чтобы не убежал, подрезал ноги.
Оставив пока его валяться истекающим кровью я отправился к двум оставшимся дружинникам. Эти двое стояли на стене ко мне спиной. Видимо шум во дворе они приняли за начало тренировочного поединка и не стали на него реагировать. Два разряда, и они уже бездыханными, опадают на землю.
Глава 9
Я сидел на крыльце своего нового дома и наблюдал за тем, как крестьяне старательно пытаются выполнять упражнения с мечом. Всего их было четырнадцать человек, все молодые, рослые, готовые к свершениям и подвигам. У каждого во взгляде сейчас были толпы врагов, коих они каждым взмахом меча по меньшей мере уполовинивали. Все эти люди передо мной, были моими новыми дружинниками. И Вот уже седьмой день я пытаюсь им показывать основы боя на мечах, и с каждым днём всё лучше понимаю, что быть учителем это призвание и к этому необходим талант. Которым, я к сожалению не обладаю. Каждая ошибка этих ребят, раз за разом, все больше и больше выводит меня из себя. Мне уже надоело показывать одну и ту же стойку по несколько раз, и постоянно исправлять её огрехи у моих новобранцев. И ведь видно что ребята стараются, и каждое моё движение стремятся повторить в точности. Но мне от этого не становиться легче учить их.
Чтобы хоть как‑то успокоиться я гладил Черныша, сидящего сейчас у меня на коленях. Этот зверёк, не перестаёт меня удивлять. Он как будто понял, что теперь это место наш новый дом.
Я стал находить его мирно спящим то в одной то в другой комнате поместья, а ведь раньше, я видел его только по утрам, и где он спит даже не догадывался. Так же он с подозрительностью начал встречать, любого кто приходил ко мне в гости.
Все люди, при виде небольшого пушистого комочка, изредка шипящего на них, умилялись и пытались сюсюкаться с ним. Хорошо, что они даже не подозревали с какого опасного хищника пытаются погладить. А сам Черныш был достаточно разумен, чтобы не на кого не кидаться.
— Шире ноги — прикрикнул я на одного из моих дружинников, снова начавшего неправильно делать довольно простое действие. Эх Мартына бы сюда, он из этих тюфяков за полгода сделал бы хороших воинов.
И что мне делать с этими "рубаками", если кто‑нибудь из соседей, решит пощипать моё баронство? Ведь пока они не смогут более менее сносно держать меч в руках, я не смогу покинуть поместья даже на пару дней. Кто знает, что может случиться пока меня не будет.
Мне нужен для них учитель, но вот только где его взять? Когда я озадачил эти вопросом Зака он сказал, что может послать человека в ближайший имперский город, чтобы тот постарался нанять кого‑нибудь на роль учителя. Но предупредил, что хорошие учителя обойдутся не дёшево. Не меньше золотого в год. На что я махнул рукой, денег пока хватало, а вот хороших солдат нет.
С деньгами, как не трудно догадаться, подсобил бывший, ныне уже покойный, барон. После его обстоятельного допроса выяснилось, что на территории поместья, помимо обнаруженного мной самостоятельно сейфа, находиться ещё два тайника. Общая сумма найденных средств была чуть больше восемнадцати золотых. Кроме денег, в тайниках, так же находилось немного драгоценностей, явно женских, сумму которых оценить я, по понятным причинам, не мог. Зак взглянув на них так же развёл руками, сказав, что никто из деревенских мне в этом не помощник и только в городе мне помогут их оценить. Однако где‑либо светить найденные вещи, он меня предостерёг. Ещё неизвестно каким образом они достались покойному барону. Вполне возможно, что эти побрякушки были сняты с трупов после разбойного нападения, и попытка их продажи может сыграть против меня. Навряд ли благородные будут разбираться виновен я в убийствах или нет. Скорей всего они просто отберут драгоценности, а меня казнят. Само собой такой судьбы я себе не желал, поэтому решил оставить все драгоценности в тайнике, надеясь потом найти способ продать их не опасаясь за свою жизнь.
Так же после допроса барона, я наконец‑то выяснил подробности относительно орка, что был рядом с ним. Орк оказался бездушным. Ну, во всяком случае, по словам барона, так он сам себя называл. Души его лишил шаман его племени, за какой‑то ужасный проступок, о подробностях которого орк говорить не хотел. Купил здоровяка барон у имперских работорговцев и обошёлся он ему в смешную сумму, всего двадцать медяков. Такая символическая стоимость за сильного и здорового раба, обуславливалась тем, что он был безразличен ко всему и не желал выполнять никаких приказов. Просто сидел и смотрел перед собой, не реагируя, ни на угрозы, ни на боль. От еды он правда не отказывался, но воздействовать на него, с помощью еды, тоже было гиблым делом. Терпеть голод он мог неделями, не показывая никаких признаков неудобства от этого. Как при допросе сказал барон, даже бездушный орк не имеет права отказаться от еды, это табу. Вообще как я понял по словам допрашиваемого, религия орков очень сложная штука и мало кто в ней, что либо понимает. Единственное, что барон знал, так это то, что потерявшему душу орку можно эту душу вернуть. На этом он и сыграл, сказав, тогда ещё рабу, что если тот отслужит у него верой и правдой пятьдесят лет, то тот вернёт душу орку. Орк понятное дело с радостью согласился, даже не задумавшись, что барон навряд ли столько проживёт. Сами орки жили в среднем около двухсот лет и для него этот срок бы приемлем. Вот и получилось, что барон до конца жизни получил в подчинение превосходного телохранителя, при этом абсолютно бесплатно. На вопрос, откуда барон знал о том, что души орков можно вернуть, тот сказал, что наёмничая слышал это от какого‑то мага, который одно время работал с ним.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
