Кабинет находился в глухом углу коридора. Я потушила пару ламп, чтобы меня не было видно, и села на ближайший подоконник, подобрав ноги. Внизу по-прежнему, несмотря на скорый рассвет, суетилась толпа. В начале улицы, над богатыми заведениями, трещал фейерверк. Не такой, конечно, как устраивает Сибилл, но тоже очень, очень недурственный. Время от времени в коридоре слышались шаги, смешки, иногда стоны. Услышав последние, я скривилась. Это ж надо, невтерпеж кому-то, даже до кровати не добрался. Хотя, учитывая место, где я нахожусь…
За окном раздались крики. Я прильнула к запотевшему стеклу, силясь рассмотреть, что там происходит. Какой-то ненормальный несся по улице, сбивая прохожих.
– Придурок пьяный, – зевнула я.
Напряжение последних часов спадало, навалилась сонливость. Я приподнялась, поудобнее закутываясь в плащ, и краем глаза заметила, что всадник, вздыбив жеребца, едва не разрывая ему рот удилами, спешился у «Голубки». На секунду его лицо в свете фонарей обрело черты – прямой нос, квадратный подбородок. Коротко остриженные снежно-белые волосы блестят от покрывшей их измороси.
Сонливость как рукой сняло.
Внизу хлопнула дверь. Гомон усилился, а потом резко смолк.
Подобрав полы плаща, я на цыпочках пробежала через коридор, вышла на лестницу, не приближаясь, впрочем, к перилам. Замерла, напряженно прислушиваясь, все еще пытаясь себя убедить, что мне показалось.
Не выдержав, все-таки перегнулась через балюстраду. Присмотрелась – и отпрыгнула обратно, в спасительный полумрак, молясь, чтобы Йарра меня не заметил. Зачем он здесь? Для таких, как граф, есть «Наяда», «Фейрис», «Смоковница» и еще десяток заведений!
Йарра что-то спросил, показывая ладонью высоту от пола до своего плеча, а потом чиркнул пальцем вдоль щеки. Мозг еще пытался придумать объяснение увиденному, а инстинкт самосохранения уже гнал меня на верхний этаж. Я боялась, что Тимар узнает о моей вылазке, но при мысли о графе пришла в ужас. Причем боялась я не за себя – за Алана.
Что Йарра сделает мне, обладательнице флера, возможности которого он заставляет меня познавать и изучать? Флера, которым обладает хорошо если одна на тысячу? Флера, который помогает выведывать любые тайны, заставляя их обладателей считать меня самым лучшим другом? Да ничего. Самое страшное, на хлеб и воду посадит. Может еще плюх навешать – последнее время граф пристально следил за моим моральным обликом. Смешно сказать, он даже запретил мне спарринги с Аланом!
Нет, не так.
Сначала он попытался запретить Алану тренироваться вместе со мной.
– Я не помню, чтобы позволял ему учиться! – рявкнул Йарра, когда мы с Аланом отрабатывали связку – он нападал, я блокировала.
– Я не помнить, чтобы я нуждаться твой позволение, – невозмутимо ответил Рох. – Но я не учить девочку без Алан.
Юноша, к слову, стал его любимым учеником. Я даже завидовала, хоть и понимала, что это глупо. Есть люди, у которых дар к музыке, к пению, к стихосложению. У Алана был дар к Искусствам. Он нашел точку равновесия буквально на третьем или четвертом занятии, он двигался так, будто припоминал давно известные ему приемы, а все, чего я добивалась долгими тренировками, делал походя. И был для меня вечной занозой и стимулом – суметь как он, суметь лучше него!
Так вот, однажды граф увидел нашу тренировку в обширном холле гостевого крыла. Оно стояло запертым большую часть времени, и мы оккупировали его для отработки приемов. Очень уж не нравилось мне слыть у Роха глупой обезьяной, и Алан, хватавший уроки островитянина на лету, часто объяснял мне непонятное.
– В захвате руки и удержании нет ничего сложного, Лаура, – терпеливо, как заведенный, повторял Алан. Учитель бы давно уже палкой отлупил. – Давай еще раз.
Парень взмахнул кулаком, целясь мне в живот. Я сделала шаг в сторону, дернула и… Покатилась по полу, сбитая подсечкой.
– Не так. Ты слишком низко проводишь мою руку. Нападай.
Порыкивая от раздражения, я изо всех сил ударила Алана кулаком в солнечное сплетение. Ударила бы, не уйди он с линии атаки.
– Не злись, – поднял Алан ладони вверх. – Отдышись. Давай еще раз, но медленно. Нападай.
Я повторила удар. Алан так же медленно вошел в ритм движения. Сделал шаг в сторону, сжал запястье, протягивая мою руку вперед.
– А-а-а! – завопила я, скорее от испуга, чем от боли, когда мой локоть вывернулся вверх, а пол стремительно рванулся навстречу лицу.
И в этот момент, привлеченный голосами, в зал вошел Йарра.
Чудесная картина, практически маслом и сыром: я, растрепанная, красная, дрыгаю ногой, пытаясь вывернуться из костоломного захвата, а сверху посмеивающийся Алан, щекочущий мне пятку.
– Еще раз? Или сама?
От ледяного голоса графа чуть снежинки с потолка не посыпались.
– Что. Здесь. Происходит?!
Алан вскочил, одергивая одежду.
– Ваше сиятельство, – поклонился он.
Я, отряхиваясь, встала рядом.
– Доброго дня, ваше сиятельство.
– Еще раз спрашиваю: что здесь происходит?!
– Мы тренируемся, – подняла и опустила глаза я.
Граф медленно приблизился. Схватил меня за пояс кимоно, вытащив вперед, поправил узел, запахнул мою рубашку плотнее, едва не придушив воротником.
– Вон отсюда! – рявкнул он Алану.
Дождался, пока шаги юноши стихнут.
– Ты как себя ведешь?! – прошипел он мне. – В глаза смотри!
Я подняла ресницы и отпрянула – слишком уж похож был граф на оскалившегося волка.
Йарра не позволил мне отскочить слишком далеко, схватил за многострадальный локоть.
– Ты как себя ведешь?! Ты леди или девка портовая?! Ты что этому отребью позволяешь?!
– Алан мой друг! – попыталась защитить парня я, и, кажется, сделала только хуже.
– У тебя не может быть друзей, поняла? – Йарра встряхнул меня, как тряпичную куклу.
– Он всего лишь пытался мне помочь! Я сама попросила!
Ноги предательски дрожали. Ей-богу, на мгновение закралась мысль, что граф – перевертыш, вот сейчас лопнет кожа на его лице, зубы трансформируются в клыки, и он вцепится мне в горло.
Йарра отпустил меня. Сдернул с шеи плетеный шнурок с рубиновой подвеской, сунул мне в ладонь.
– Если будет что-то непонятно, вызовешь меня, и я сам объясню. Ясно?
– Да, господин. – На глаза, от несправедливых обвинений, накатили слезы.
– И упасите боги, если я снова найду тебя в таком виде и такой компании!
– Этого больше не повторится.
– Я надеюсь.
Йарра отступил и, чеканя шаг, ушел. Я, размазывая злые слезы, опустилась на пол, сжимая амулет вызова. На руках, чуть повыше локтей, наливались багровые синяки.
Алану досталось еще больше. Граф, под предлогом выяснения, чему же научился столь хвалимый Рохом ученик, чуть ли не подмел им ристалище. Я, после отъезда Йарры, все наличные деньги извела на лекарства.
Сейчас же я со всех ног неслась к кабинету, где закрылись Алан и его отец. Если граф избил моего друга только за глупую щекотку, за совместное посещение борделя он его просто убьет.
Алан и Ривейра сидели за чашей вина. Уютно потрескивал огонь у камине, длинные тени бродили по потолку и стенам, по жестяной крыше погромыхивали плохо прибитые металлические пластины.
– Госпожа?.. – поднялся мне навстречу Алан.
– Здесь Йарра! – прошипела я. – Беги!
– Как он здесь оказался? – охнул парень.
– Не знаю! Не трать время, выбирайся из города, – я лихорадочно рылась в поисках кошелька. – Вот, найди лошадь и беги! Встретимся в лощине у замка!
Я распахнула окно, выходившее во внутренний двор:
– Беги, Алан!
– А ты?
– Со мной все будет в порядке, ничего он мне сделает. Да беги же ты!
– Давай со мной!
– Без шансов, – мотнула головой я. – Я уведу его.
Алан разрывался между желанием бежать и остаться. Прекрасно понимая, что не выстоит против графа и нескольких минут, он все равно думал, как бы помочь мне.
Идиот влюбленный!
– Беги! Ну пожалуйста!
– Хорошо, – покорился он и шагнул в окно.
– Это тебе, – бросила я противоядие Ривейра. – И чтоб я тебя не видела.
– Могу пожелать того же, – едко ответил мечник, глотая настойку трав, нейтрализующих токсины паутинника.
– Иди к брыгу, урод, – оставила я за собой последнее слово и выскочила в коридор.
В проходе, оглядываясь, стоял Йарра.
– Значит, ты все-таки здесь, – медленно проговорил он.
Испуганно пискнув, я бросилась к гобелену, намереваясь скрыться в кабинете, но дверь не поддалась – Ривейра задвинул засов, запершись изнутри. Зря я ему противоядие дала.
– Лира, не смей сбегать.
Сколько времени нужно Алану, чтобы скрыться? Десять минут? Двадцать?
Ударом ноги я выбила раму окна и вылезла на стену, хватаясь за зубчатые выступы кирпичного узора. Пальцы Йарры лишь мазнули по моему намокшему плащу. Слава богам, на этом карнизе ему не удержаться!
