татуировки.
Мой внутренний зверь ликовал от триумфа, тёмная сторона Охотника наконец-то получила то, чего давно хотела, добравшись до своего звериного фетиша — Акулины Снеговой.
Но это ничего не меняло.
Когда стало нужно, я успел подавить в себе звериный образ. Взял девушку за бёдра и чуть приподнял, когда был ещё в образе Охотника, а всё остальное сделал уже в человеческом облике.
Это стоило чудовищных усилий воли, да и целительская привязанность сильно на меня влияла — образ Джанко порой появлялся передо мной так неожиданно, что бросало в жар. Будто я был сразу с двумя девушками в постели, а не с одной.
Акулина вцепилась в меня ногтями и вскрикнула. Так громко, что я не ожидал. Ей было больно, хоть я и старался быть нежным. Правда, она тут же поцеловала меня и сделала вид, что вообще никогда не кричала. Демонстрация слабости уж точно была не для неё.
Ну а потом Акулину как подменили.
Она набросилась на меня, как изголодавшаяся по самцу львица. Неопытная, но с бешеной страстью. В ней снова просыпался Охотник, не такой сильный, как ей бы хотелось, но она не переставала меня удивлять.
Ремень с кинжалами на её бедре постоянно попадал мне под ладонь. Я водил пальцами по нежной коже Акулины, а потом — по грубым застёжкам крепления, ножнам и её ремню.
И в то же время занимался с ней любовью.
Всю эту ночь я практически не отпускал девушку от себя, заставляя снова и снова стонать подо мной или на мне. Менял позы и не сдерживался. С кровати перемещался на кресло, ковёр, тумбы, а то и просто использовал силу рук, поднимая Акулину и крепко держа на весу.
Такой секс-марафон мне помог выдержать не только молодой организм, но и мощь Следопыта.
Акулина понимала, почему я это делаю так настойчиво, так часто и так разнообразно, и откликалась на всё, что я делал, хотя я бы никогда не полез к ней в других обстоятельствах. Мне ещё в глаза Джанко после этого смотреть. И Акулине — тоже.
Уже под утро девушка совсем вымоталась.
Она лежала рядом, слегка улыбалась и с любовью разглядывала моё лицо.
— Ты сильный лидер и самый могущественный маг этого мира, Кирилл Миронович. Для меня честь носить в себе частицу тебя, знай это. Как и Джанко, я буду беречь род Колидов, что бы ни было дальше.
Она прикоснулась губами к моему плечу.
— Но пообещай мне, что ты не погубишь себя на День Сидха.
Этого я пообещать ей не мог, поэтому промолчал. Она пронзительно посмотрела мне в глаза, догадавшись о моём решении воскресить Ратибора собственной жизнью, но не стала ни плакать, ни убиваться по мне.
Акулина поступила иначе. Она грациозно приподнялась на постели, уселась на меня сверху и приблизила лицо, заглядывая в глаза.
— Тогда ещё раз. Контрольный. Или ударю тебя кнутом.
— Узнаю госпожу Снегову. — Я обнял её и перевалил на спину...
После контрольного раза мы оба еле отдышались, но уже через пять минут я принялся одеваться.
Акулина безотрывно наблюдала, как я натягиваю брюки, как застёгиваю крепления на кобуре, как накидываю китель, как обуваюсь, и не говорила ни слова.
— Не забывай про осторожность, — напомнил я ей. — Ты первая на очереди, кого захотят уничтожить. Ладислав и Син чувствуют появление других божественных наследников. Никто не знает, что Джанко жива, а вот про тебя знают все. За тобой присмотрит Галей, я давно его попросил. И моя мать, конечно. Она от тебя не отойдёт ни на шаг и поможет во всём. Она очень любит тебя. Ты останешься моей официальной женой, даже если меня не станет. Этого статуса у тебя никто не отнимет.
— Мне плевать на статус. — Она прикрыла глаза, по её щекам потекли слёзы. — И никогда не говори мне больше о своей смерти.
Я поцеловал её, ощущая вкус соли на губах, развернулся и направился к выходу. Мой звериный слух уловил, как она откинула одеяло и вскочила, как побежала следом за мной по ковру, как тихо всхлипнула, а потом остановилась.
Когда я взялся за дверную ручку, то внезапно почувствовал удар.
Щелчок!
Мне съездили прямо по заднице!
— Ай-й-й! — Я потёр пятую точку и обернулся. — Что за детский сад, Акулина Андреевна?
Она стояла посреди комнаты, совершенно голая, с кнутом в руке и кинжалами на бедре. От такого роскошного вида невозможно было оторвать взгляд.
— Только попробуй умереть, Киджо, — серьёзно сказала Акулина. — Кто же тогда будет жить в новом мире, когда старый поглотит тьма?
Она назвала меня Киджо — именно такое прозвище я дал сам себе, когда только собирался отправиться из своего бывшего мира в этот.
Бросив на неё прощальный взгляд, я открыл дверь и вышел. У меня оставалось всё меньше времени, чтобы доделать дела в Янамаре...
Эпизод 11.
В Янамар мы проникли со стороны побережья.
Нам помог диверсионный отряд воздушных магов из Фатору.
Они ждали нас на морском берегу у южной границы Котлованных Земель. Вместо воздушного парома, громоздкого и неповоротливого, рогатые маги явились на воздушных колесницах.
Это были боевые повозки, небольшие и очень вёрткие, с крыльями и управляемым хвостом, как у птиц. В движение их приводила сила Сферы Эфира, как по воздуху, так и по земле.
Наш отряд состоял из десяти человек. Кроме меня и моего отца, в Янамар отправились Мидори, её отец Николай Кудинов, Мичи, Андрей Котов, Исидора, Платон Саблин, Лёва, а ещё Бахадур.
Впервые за сотни лет подземный маг ушёл так далеко от катакомб Атифы.
Он выглядел спокойным, но чутьём Следопыта я ощущал, что порой у Бахадура замирало сердце при виде солнца на горизонте и бесконечных просторов пустыни. А вот когда он увидел океан и чистое голубое небо, то вообще застыл на месте, прижал ладони к груди и заулыбался.
— Чего этот старик так лыбится? — насторожился командир отряда воздушных магов по имени Рой. — Океана, что ли, никогда не видел?
— Не видел, — тихо ответил я. — Ни океана, ни чистого неба. Это подземный маг, потомок царицы Заварры из рода Ясмин. И потомок бога Сидха.
При упоминании Сидха, Рой помрачнел.
Он привык ненавидеть бога мрака и подземных магов. Мне сразу вспомнился пустой постамент среди других статуй в Академии. Три бога имелись, а четвёртого
