— Какую еще работенку?
— Этого я не знаю. Велено обеспечить вам хороший отдых и пару дней не беспокоить. Поэтому вас утром и будить не стали.
— Спасибо, благодетели. Еще пожрать бы принесли — так мы вообще ощутили бы себя в правительственном санатории.
— Это мы легко устроим, — криво улыбнулся Суслов. — Вечером доставим в комнату отдыха ужин под водочку, утром — туда же завтрак с крепким кофе.
— О задаче Подгорный ничего не сказал?
— Ничего. Ты же знаешь его лучше меня — будет молчать до последнего, а за пять минут огорошит.
— Это точно…
Михаил терпеливо ждал, пока помрачневшие снайперы без аппетита жевали курицу и запивали ее чаем. По-человечески ему было жаль ребят. Они прилетели сюда, имея строго определенную задачу. Качественно и без потерь ее выполнили, а вместо заслуженного отдыха на родине — неизвестность и томление в ожидании следующего приказа.
Внезапно ему в голову пришла идея.
— Парни, а хотите, я устрою вам баньку?! — предложил он. — С жарким парком, с веничками, с хорошим кваском?
— А что? — пожал плечами прапорщик, вставая из-за стола. — Я никогда не откажусь от русской бани.
— Да и я с удовольствием кости погрею, — поддержал старлей.
— Согласны, — подытожил Павел. — Во сколько подойти?
— Давайте к пяти. Пару часиков расслабиться нам хватит?
— Вполне.
— Вот и отлично. А после баньки сразу организуем ужин в вашем модуле.
— С водочкой?
— Ну, а как же без нее?! — хохотнул Суслов. — Баня без водки, что война без бранного словца…
В модуль возвращались в паршивом настроении.
Войдя в номер, Павел снял куртку, бросил ее на стул и уселся на кровать. В Москве он всегда мог бы найти себе занятие по душе, когда полковник Подгорный говорил: «Позагорай, Павел, пару дней, пока я накидаю планчик очередной операции».
А что делать здесь? До обеда пролеживать бока, а по вечерам лупить водку?
Нет, ему это определенно не нравилось.
Он хотел выругаться вслух, но лежащий на прикроватной тумбочке сотовый телефон вдруг издал тонкую трель, известив о принятом сообщении.
Кому он еще понадобился? Родственников и семьи нет, все друзья лежат по койкам в полутора метрах от него.
Андреев нехотя протянул руку, взял аппарат и оживил экран.
«Паша, привет! Я забыла вернуть комплект ключей от твоей квартиры. Маша», — прочитал он короткую эсэмэску.
С одной стороны, сообщение озадачило. Забыла, ну, и бог с ними.
С другой — обрадовало. Хоть кто-то о нем еще помнит. И не просто «кто-то», а красивая девушка и замечательный человек.
Он раздумывал над тем, стоит ли отвечать и о чем именно он мог бы написать в ответе. «Уж, по крайней мере, не о том, что я в очередной командировке», — вздохнул Павел, припоминая, как тяжело Мария переносила разлуки.
Телефон снова издал призывную трель.
Очнувшись от раздумий, капитан прочитал: «Я тут недалеко… Подумала, может быть, стоит занести тебе ключи, чтобы ты не ездил за ними через всю Москву?..»
Он улыбнулся. «Недалеко» — это Дамаск или Алеппо. Все остальное — запредельно».
Очередной сигнал о сообщении.
«Я у тебя. Когда ты вернешься? Я хотела бы с тобой поговорить. И просто увидеть. Обнять…»
Улыбка все шире и шире растягивала его губы. Позабыв обо всем на свете, в том числе и о решении полковника Подгорного оставить его группу в Сирии, Андреев упал на подушку и смотрел в экран телефона в ожидании очередного сообщения от Маши. От человека, которого так и не смог забыть.
«Пашенька, любимый! Я очень тебя жду, — прочитал он через минуту. — Возвращайся поскорее…»
