Словно в унисон с моими мыслями в то самое мгновение прогремел выстрел. Жуткий, пронзительный. К сводам взвились крики десятков, сотен голосов, и очередная штормовая волна толкнула меня к колоннам.
Выстрел повторился, а может, это у меня в ушах уже громыхало. И эхом ему вторило: «Лайра! Лайра!». Очень хотелось поверить, что это голос Вейнанда. Что он действительно зовёт меня, и вот сейчас я его увижу. Он протянет мне руку, выхватит из этого ужасающего водоворота, и всё закончится.
Наконец-то всё закончится.
Сама не поняла, как оказалась на ступенях. Кто-то поддержал меня, не давая по ним покатиться, быть затоптанной множеством ног, но это было не Эскорн. Незнакомый мужчина, лицо которого тут же растворилось в мареве других лиц, и дальше уже я двигалась почти на ощупь, не чувствуя собственного тела. Лишь ядовитое пламя где-то под сердцем. Он жгло, жалило, отравляло. Заставляло задыхаться, толкало к беспамятству.
В него и сорвалась, едва ощутив спиной неожиданную, такую желанную опору. Обессиленная, сползла на холодному камню дома, но прежде чем окончательно утратить связь с реальностью, увидела, как меня обступают тени в чёрных одеяниях. Духи? Джары? Грудь каждого неведомого созданиями рассекал золотой луч солнца. Оно меня и ослепило.
А спустя миг мир вокруг поглотила тьма.
Глава 17
Мне не хотелось открывать глаза. Не хотелось возвращаться в реальность, в которой из-за моей нерешительности, мягкотелости, слабости всё полетело к джарам.
Я всё испортила!
Я...
— Она приходит в себя!
Кто-то легонько потряс меня за плечо, вынуждая разлепить веки. Впрочем, даже сделав это, едва ли что-то разглядела: перед глазами расползался туман, а в нём вместо лиц и фигур расплывались цветные кляксы.
— Шиари Ноэро...
— Лайра...
Незнакомые голоса. Незнакомые запахи... От травяной горечи, витавшей в комнате, хотелось чихнуть и поморщиться. Но вместо этого я безвольно раскрыла губы, позволяя терпкой настойке политься в горло.
— Пейте, пейте... Станет легче, — звучал всё тот же незнакомый женский голос, мягкий и нежный.
Легче? К чему все эти нежности?! Разве так обращаются с заключённой, едва не уничтожившей правителя Флаоса?!
Перед внутренним взором снова замелькали фигуры в чёрном — солдаты Холланда. Это ведь они меня окружили. Я почти ничего не видела, но... Глупо было надеяться, что смогу скрыться. Глупо было посылать на задание неопытную девчонку!
— Вот так... Ещё...
Я закашлялась, ощутив, что начинаю захлёбываться лекарством (а может, ядом?), и меня сразу оставили в покое. Зашуршали юбки, и фигура в светлом исчезла, а спустя несколько секунд я уже была в состоянии осмотреться.
Впрочем, лучше бы этого не делала. Первым, кого увидела, проморгавшись, был... Холланд собственной персоной. Живой и, судя по внимательному взгляду, уверенным движениям, прямой осанке, чувствовал он себя отлично. В глубине комнаты (не темницы!) возле столика с многочисленными склянками стояла его невеста. Её, миловидную шатенку, я узнала по пышному свадебному платью. Днём этот наряд мог поразить девичье воображение, а сейчас представлял собой жалкое зрелище: юбка вся измята, кружево шлейфа разорвано и испачкано.
Убийцей я, к счастью, не стала, но свадьбу генералу-протектору сорвала.
Плохая, плохая Лайра.
Холланд шагнул ближе, заставив напрячься.
— С возвращением в реальный мир, шиари Ноэро. — Он неожиданно улыбнулся и продолжил так же мягко, как до этого со мной говорила его невеста: — У меня для вас две новости: хорошая и плохая. Вернее, плохих новостей немало, но пока сосредоточимся на самом важном. С какой начинать?
— Эмм... — невнятно пробормотала я, не зная, что сказать, куда деть взгляд.
Наверняка сейчас меня начнут допрашивать. И как мне себя вести? Отнекиваться и заверять, что просто решила побывать на торжественном событии, а к хроновой магии прибегла случайно? Мало ли, с кем не бывает! Да и вообще, народу и в храме, и на площади набилось столько, сколько не живёт во всей Леонсии. Может, это какой-нибудь другой чаровик чудил, а я вообще не при делах?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все эти оправдания даже у меня в голове звучали глупо, абсурдно, поэтому я молчала. Сев на диване, на котором неизвестно сколько времени до этого времени лежала (за окнами уже разгорался звёздами вечер), просто ждала.
Обещанной плохой новости.
Приговора.
— Пожалуй, начну с очевидного, — устав играть в молчанку, продолжил правитель Флаоса. — Хорошая новость заключается в том, что вы живы. За это можете сказать спасибо моей невесте. Если бы не её дар... — Он на миг оглянулся, чтобы встретиться с девушкой взглядом, и снова посмотрел на меня. — А теперь плохая новость.
Я задержала дыхание. Замерла, готовясь услышать страшные слова. Что завтра меня казнят. А может, уже сегодня... Зачем ждать! От хроновиков из вражеских государств избавляются сразу — это все знают.
— Вас кто-то проклял, Лайра. Кто-то очень сильно вас ненавидит. Настолько, что осмелился отнять у великого льва Эргандара его любимую чаровницу. Не знаете, кто у вас там такой отчаянный?
От слов Холланда я... захлопала глазами. А что ещё оставалось делать? Я готовилась услышать приговор, обвинения или хотя бы упрёки, но... не такое.
— Проклял? — переспросила чуть слышно.
— Именно, — кивнул он, после чего, опустившись в кресло, продолжил: — Аннэли удалось замедлить действие чар, но лечением вашим мы заниматься не будем. Иначе это вызовет вопросы у вашей команды: почему вы вдруг чудесным образом поправились. Среди вас есть животворец? Должен быть. Вот он вами и займётся.
Сказать, что я была удивлена, — это ничего не сказать. Казалось, мы говорим на разных языках. Хоть я и слышала сейчас безукоризненный эргандарский, но звучал он для меня, как самая настоящая абракадабра.
Ничего не понимаю...
— Вы меня разыгрываете?
— Разве я похож на фокусника? — дёрнул уголком губ Холланд и откинулся на спинку кресла.
— Вы... вы меня отпустите?
Ну вот, теперь и я заговорила на абракадабрском.
— Отпущу, — к моему изумлению кивнул генерал-протектор. — Но сначала мы поговорим, Лайра. Обо всей этой... ситуации.
Я настороженно кивнула и стала терпеливо ждать, когда Холланд решит обсудить со мной... всю эту ситуацию. Но он не спешил продолжать. Сидел, закинув ногу на ногу, и с задумчивой улыбкой меня разглядывал. Я тоже на него смотрела, будто загипнотизированная и этой улыбкой, и глазами цвета горького шоколада. В отличие от взгляда Адальгера, взгляд этого мужчины не промораживал до самых костей. А может, он просто старался выглядеть дружелюбным, открытым и милым.
Очевидно же, что ему что-то от меня нужно!
— Эйо о вас рассказывала, — наконец произнёс он, и я вздрогнула.
Та креорка... Точно! Имада ведь говорила, что Эйо на стороне Флаоса, а я совершенно о ней забыла.
— И как выясняется, ничуть не преувеличивала. Вы действительно очень талантливы. Не будь на вас злых чар, и для Аннэли сегодняшний день обернулся бы страшной трагедией.
Оставив в покое пузырьки да склянки, девушка опустилась на подлокотник кресла, в котором сидел Холланд. Он мягко приобнял её за талию, а после сплёл с нею пальцы.
— Я... выполняла приказ, — вроде как оправдалась я (хотя, конечно, моим действиям не было оправданий) и опустила глаза.
— Я знаю, — кивнул Холланд. — Вы все выполняли приказ. Приказ, из-за которого погибло двое — мой солдат и ваш. Ещё один из ваших людей, Лайра, был ранен и сейчас находится у нас.
В тот момент мне захотелось повернуть время вспять, чтобы ничего из этого не слышать. Погиб? Ранен? Кто?! Кто из «моих людей» мог пострадать?!
Если это Вейнанд... Если его... нет в живых...
Даже мысль о его гибели была мне невыносима. Невыносимо больно было об этом думать, допускать...
Представлять.
— Кто... погиб? — с трудом из себя выдавила.
— Иллюзор, — невозмутимо ответил Холланд. — Он бросился на помощь генералу. Помочь, как вы понимаете, не смог — Горна схватили.
