В гостиной она немного перевела дух, пока туда не пришла виконтесса. Будь проклята эта женщина! Пегги хотелось побыть одной. Нельзя ли, сославшись на усталость, скрыться на весь остаток вечера в своей спальне? Какая же мука эта светская жизнь! Пегги с большим удовольствием проводила бы время в компании Майры Макфирли с ее выводком в своей деревне, чем в роскошной гостиной — с расчетливым, холодным созданием вроде виконтессы.
На какое-то время в комнате повисло молчание. Пегги была занята тем, что вертела в руках чашку с кофе, которого ей вовсе не хотелось. Виконтесса, как бы продолжая прерванный разговор, сказала:
— Так что, мисс Макдугал, вы должны меня извинить, если вам показалось, что я сболтнула что-то неуместное. Но вы выглядели необычно, ну, что ли, откровенной для дочери священника. Особенно будучи столь… юной годами.
Пегги прикусила нижнюю губу, не зная, как ответить на это. Наконец она осторожно произнесла:
— Я, э-э, благодарю вас, леди Эшбери.
Виконтесса, которой совсем не хотелось, чтобы Пегги восприняла ее слова как комплимент, заморгала, но после мгновения замешательства вновь пошла в атаку:
— Эдвард рассказывал мне, что новый герцог весьма… своевольный молодой человек. Могу представить, откуда он унаследовал эту черту характера.
Пегги вежливо улыбнулась.
— В самом деле? И откуда же?
— Вы должны признать, мисс Макдугал, — промурлыкала виконтесса, — что вы… довольно упрямы.
Пегги, которую эти слова задели за живое, выкрикнула:
— Как и дядя Джереми!
Леди Эшбери рассмеялась. В ее смехе, как заметила девушка, звучали неприятные металлические нотки.
— Да будет вам, мисс Макдугал. Лорд Эдвард настойчив, как и положено человеку его уровня!
— Почему всегда так? — спросила Пегги скорее у самой себя, чем у виконтессы. — Когда мужчина защищает свое мнение, то он настойчив, а когда так поступает женщина, считается, что она упряма?
Леди Эшбери посмотрела на нее с любопытством.
— Странная вы штучка, мисс Макдугал, — проговорила она с таким видом, будто только что обнаружила новый биологический вид. — Простите, не будете ли вы так любезны напомнить мне, как, собственно, умер ваш свояк? Боюсь, я забыла эту историю.
У Пегги перехватило дыхание. Когда к ней вернулся дар речи, девушка смогла лишь пролепетать:
— Я… Простите, что?
— Брат лорда Эдварда, Джон. Мне хотелось бы знать, вы в курсе, как именно он умер?
Пегги, запинаясь, проговорила:
— Ну… нет. Я имею в виду… Нет, я не знаю.
Виконтесса театрально подняла бесцветные брови и сделала вид, что занята кофе. Пегги, решив, что тема исчерпана, встала и быстрым шагом прошла к камину. Вечерние платья с открытыми плечами, как она поняла, выгодно подчеркивали фигуру, но совершенно не грели снежными ноябрьскими вечерами.
— Я не хотела обидеть вас, мисс Макдугал, — продолжила виконтесса, немного помолчав. — Просто Эдвард никогда не говорит о брате. У меня такое впечатление, что они не очень ладили. И он никогда не рассказывал, как умер лорд Джон, хотя я слышала кое-что…
Пегги неожиданно почувствовала, что смертельно устала. Она закрыла глаза и прислонилась лбом к зеленому мрамору камина. Однако жар огня не мог побороть холод, который поднимался по ее жилам.
— …говорили, что Джона убили на дуэли.
Пегги опять стало трудно дышать. Она всегда знала, что этот момент когда-нибудь настанет, поэтому не особенно удивилась.
— Раз вам известно, как он погиб, зачем спрашивать у меня? — тихо проговорила она, ее глаза все еще были закрыты.
— Я не знала точно… — Виконтессе хватило такта прикинуться смущенной. — Я же сказала вам, что были слухи.
Пегги открыла глаза и почти прошептала:
— Мой свояк был убит на дуэли. Пуля попала прямо в сердце, и он оставил мою сестру вдовой, а сына сиротой. Надеюсь, теперь вы удовлетворили свое ненасытное любопытство.
Она услышала шуршание шелка, и в следующий миг леди Эшбери уже была рядом, теплая рука легла на обнаженное плечо девушки.
— Мисс Макдугал, — вкрадчиво проговорила она. — Не могу выразить словами, как мне жаль. Я не хотела расстраивать вас. Вы не должны винить свою сестру в смерти лорда Джона…
Пегги отвернулась от огня и посмотрела на леди Эшбери широко раскрытыми от изумления глазами:
— Какое отношение имеет Кэтрин к смерти ее мужа?
В улыбке леди Эшбери было откровенное злорадство.
— Боюсь, в свое время поговаривали, что лорд Джон дрался на дуэли, защищая честь вашей сестры.
Большие глаза Пегги потемнели, как туча за окном.
— Что… Что вы имеете в виду?
— Что ж, — беспечно рассмеялась Арабелла, — ваша сестра была молода и красива, и все считают, что она связалась в Венеции с другим мужчиной и что Джон Роулингз однажды ночью их застал вместе и вызвал соперника на дуэль.
Пегги смотрела на виконтессу в безмолвном ужасе.
— Джон был убит, а ваша сестра убежала с дружком, бросив младенца-сына. — Леди Эшбери одарила Пегги ослепительной улыбкой. — Полагаю, на самом деле она вовсе не умерла, а…
Внезапно Пегги обрела голос.
— Это ложь! — закричала она, почти позабыв, где находится. — Мерзкая ложь!
Именно в этот момент открылась дверь и в комнату вошли мужчины. Увидев их изумленные лица, Пегги осознала, что произошло, она со стоном упала на диван и спрятала лицо в ладонях.
— Ну-ка, — с некоторой тревогой воскликнул Алистер, — здесь что, ссора?
— Не будь ослом, — посоветовал Эдвард, проскакивая мимо леди Эшбери и бросаясь к Пегги. — Мисс Макдугал? С вами все в порядке?
— Не понимаю, что это с ней, — с нервным смешком проговорила виконтесса. — Мы просто беседовали о ее сестре, и вдруг она ни с того ни с сего потеряла голову…
— Мисс Макдугал? — Эдвард положил руку на обнаженное плечо девушки. Он не удивился тому, что оно вздрагивало. — Может, вам что-нибудь принести? Может… бокал виски?
— Я ведь предупреждала, Эдвард, — прошипела виконтесса, правда, довольно громко, чтобы услышала Пегги. — Вот что ты получаешь от неизвестных родственничков. Тебе следовало бросить все это…
— Довольно, Арабелла! — оборвал ее Эдвард. Его темные брови поползли вниз, взгляд стал грозным. — Алистер, вместо того чтобы стоять столбом, позови Эверса, пусть пошлет кого-нибудь за настойкой опия…
— Нет, — выдохнула Пегги, подняв голову. К счастью, ей удалось взять себя в руки. Ах, если бы она могла хоть как-то защитить свое попранное достоинство. — Не нужно, все в порядке. Простите меня, не знаю, что это нашло на меня. Думаю, я не настолько здорова, как полагала…
— Арабелла, мне стыдно за тебя, — заявил Алистер, с возмущением воззрившись на виконтессу. — Ты не могла выбрать кого-нибудь из своей весовой категории? С твоей стороны совершенно неспортивно так поступать с бедной малышкой, которая только что оправилась от тонзиллита.
