черта несправедливо, но мне начисто мозг выносит от факта этой вашей проклятой связи! Понимать, что ты насмерть привязана к другому самцу, мужчине… Да лучше бы мне сдохнуть, но не терпеть такое! Знать, что исчезни я — и ничего с тобой не будет, пойдешь дальше, а вот уйди подальше он — и тебе не жить… Что же я за мразь, если меня заживо жжет от зависти, ненависти, от борьбы с потребностью все равно утащить, скрыть, иметь только для себя! Я сегодня чуть не убил тебя, Летти!
Последнее прозвучало уже больше отчаянно, чем яростно, и моя злость мигом осела.
— Я знаю, но…
— А все потому, что меня наизнанку выворачивает от того, что клятый дракон присвоил какую-то часть тебя! — не стал слушать меня он.
— Это не так.
— Это. Так! — опустил Киан голову, словно собирался пробить своей упрямой башкой невидимую преграду. — Но есть еще кое-что, делающее меня законченным гадом, эгоистичным животным. Я абсолютно не могу совладать со своими инстинктами, хотя они опасны для тебя. Это вообще противоестественно, так не должно быть, они должны быть направлены исключительно на благо для тебя, невзирая ни на что. Только дурак стал бы ревновать до умопомрачения в этой ситуации, но я ревную до черноты перед глазами и озверения, до необходимости непрерывно держать тебя под собой. У меня нет никакого права беситься на тебя за наличие этой, сука, зависимости от дракона, но охренеть как сильно продолжаю психовать. И на себя за то, что прежде всегда мог обуздать эмоции, а теперь и близко нет, и снова на тебя, на себя, на весь этот долбаный расклад между нами. Мне думать нужно о миллионе вещей, а в черепушке застряло одно и тоже! Что мне, на хрен, с этим делать, детка?
Впервые за все время мой виверн демонстрировал такую степень уязвимости, и это породило во мне потрясающий по силе трепет и потребность стать к нему еще ближе. Не его подпустить, а именно самой скинуть еще неизвестно сколько слоев защиты и сказать… опасную правду.
— Ну, в вопросах обуздания собственных неадекватных порывов я худший советчик из возможных, — нервно усмехнулась, затыкая внутренний голос, велящий держать язык за зубами. — Но сегодня мне было гораздо больнее от мысли о том, что ты решишь забить на меня, чем от реальной остановки сердца, если тебя это хоть немного успокоит. Прощения просить за то, что случилось однажды между мной и Бронзовым, не буду, я и помню лишь сам факт, что это было, но больше ни малейшего отпечатка. Просто скажу, что момента, когда нас отцепит друг от друга, я жду с нетерпением, а вот тебя отпускать не готова. И, наверное, никогда не буду готова.
— Это правда? — Киан посмотрел на меня исподлобья, все еще мрачный, но я заметила, как стала расслабляться его линия плеч.
— Я замечена в склонности чесать в интересных местах чье-то эго? Даже твое?
— Нет, — виверн улыбнулся еле заметно, но уже со своим извечным лукавством. — Ты же в курсе, что я все равно буду периодически выводить тебя из себя своей ревностью и требованиями подтвердить мои права, как самая натуральная истеричка? Ведь по-другому из тебя признаний в любви не вытянуть.
— Я ни слова про любовь не сказала! — закатила глаза, не в силах сдержать ответную улыбку. — И обещаю тебя тоже регулярно выбешивать своими сомнениями в крепости наших отношений, ну и куда же тоже без ревности.
— Хорошо-о-о-о! — промурлыкал Мак-Грегор, подступая ко мне вплотную с похотливым выражением на лице. — А теперь в честь примирения мы можем быстренько поиграть в мою любимую игру «мальчик в девочке»?
— Что-то я не вижу тут ни одного мальчика, — хмыкнула я, бесстыдно потеревшись об него в ответ и с наслаждением ощутив наливающуюся твердостью плоть между нами. — Только озабоченного на всю голову ящера.
— Ну я же не жалуюсь на то, что вместо девочки мне досталась кусачая и безбашенная женщина, самая великолепная из возможных, — проворчал он еще интимнее мне в ухо, стискивая ягодицу и беспардонно толкаясь стояком в живот. — Давай-ка найдем местечко потише.
Но устроить непристойное родео в лесу нам не дали. Моего запястья вдруг коснулось нечто прохладное, заставив вздрогнуть и отвлечься от заигрываний Мак-Грегора.
— Что? — не слишком довольно спросил Киан у подошедшего к нам рисе, что и привлек мое внимание, дотронувшись. Выглядело существо, к слову, немного по-иному, чем виденные мною прежде его сородичи. Кожа еще бледнее, глаза прищурены, будто даже лунный свет для него чересчур ярок, при этом голова побольше, да и сам покрупнее.
Рисе посмотрел мне в лицо очень пристально, устанавливая прямой визуальный контакт, и в моем разуме неожиданно нечто сдвинулось, поплыло, как изображение на глади встревоженной воды, а потом как-то само собой пришло понимание.
— Он хочет, чтобы я пошла с ним… к их матери… матке… главной, вроде того, — пробормотала под нос, облекая в речь образы, переданные извне. — Офигеть, эта штука с передачей мыслей такая странная… жутковатая.
— Быть того не может, — ошарашенно прошептал Мак-Грегор. — Никто и никогда не видел бессмертных маток рисе… живыми уж точно.
— Как-то это не особо хорошо звучит, — нахмурившись, прокомментировала его заявление. — Пояснить не хочешь?
Он, может, и хотел, но бледно-тощий посланец снова тронул мою руку, уже настойчивее, явно намекая, что стоит поторопиться.
— Похоже, это приглашение на свидание с неведомым имеет ограниченный срок действия, — пробормотала я, двинулась за проводником обратно к норе, и, само собой, Мак-Грегор пошел следом, но рисе тут же остановился и недвусмысленным жестом показал ему остаться.
— Э-э-э, нет! — Киан мгновенно обвил мою талию сзади, демонстративно смыкая пальцы на моем животе. — С этой девушкой я иду всегда в комплекте. Хотите ее для чего-то — получаете и меня прицепом.
Подземный замахал конечностями, возражая и настаивая, но мой виверн только прижал меня поплотнее. — Не обсуждается.
— Да что они мне сделают, — недоуменно посмотрела я ему в лицо через плечо. — Ты же говорил они, типа, друзья наши теперь и послания будут передавать.
— Летти, не будь наивной, — ворчливо ответил Киан и нервно прикусил мочку моего уха. — Понятие дружбы между существами настолько разными весьма относительно. Черт знает, что в мозгах у э-эм-м… особи женского пола, живущей столько раз и вынужденной хранить в своей голове туеву кучу всяких сведений, что стекаются отовсюду.
— Офигеть, теперь ты меня прямо заинтриговал. Точно пойду. — Я даже попыталась освободиться от его захвата.
— Не раньше, чем я получу разрешение сопровождать тебя, — отрезал ящер и вопросительно уставился через мое плечо на
