испуганно моргала, раскладывая блюда с едой на столе. Но до нее мне не было дело.
Итак… С добрым утром! Меня пытались отравить. Отравили бы, если бы Ханилида не забрала стакан? Нет. Я заметила яд раньше. Кто это был? Тот, кто приходил сразу после короля? Я с шумом выдохнула.
— Вам нужно успокоится и поговорить с господином Фарином, — сказал Ханилида.
— Да, — кивнула я. — Именно этим займусь.
Я стала спешно умываться и одеваться. Натянула кожаные брюки, закрепила все оружие. Готова была рвать и метать.
— Возьмите хоть кусочек, не убегайте с голодным желудком.
Ханилида протянула мне лепешку, но я отмахнулась.
— Некогда.
Я закрыла спальню на ключ, подошла к выходу из покоев и оглянулась на горничных.
— Можете прибраться пока в ванной, но здесь стакан оставьте на месте.
— Да, госпожа, — ответила Люси и кивнула в такт с Ханилидой.
Я хотела ворваться в покои Шафрана, но они были закрыты. Дошла быстрым шагом до маленькой столовой залы. Король сидел там вместе с Арином и Мэхирой, до меня доносились обрывки разговоров. Они обсуждали овец и породистых собак. Все понятно.
Шафран увидел меня и обеспокоенно заморгал, а когда я приблизилась, то встал. Арин и Мэхира непонятно переглянулись и тоже встали за королем как того требовал этикет. По их лицам прошлась гримаса недовольства, что им пришлось делать лишние телодвижения ради меня.
— Николетт, что-то случилось? — спросил меня Шафран.
Я замерла, оценивая обстановку. Так, не поддаваться панике, сделать вид, что все в порядке, но намекнуть, что нужно с ним поговорить.
— Ваше величество, я… обнаружила один недостаток охраны. Очень важный! Нужно будет его обсудить.
— Вы решили это сделать прямо с утра? — спросила Мэхира. — Побеспокоить его величество ради этого? Как-то он же жил до вас.
— Плохо жил он до меня, — холодно отрезала я, не побеспокоившись о светском вежливом тоне и заметила, как уголок губ Шафрана дернулся в улыбке, но король тут же принял невозмутимый вид.
— Хорошо. Арин, Мэхира, я буду вынужден вас покинуть…
— Нет-нет, — перебила его я. — Ваше величество, не стоит. Это потерпит окончания вашего завтрака.
— Точно? — спросил он, сузив глаза.
— Да, конечно.
— Тогда дождись меня около приемного кабинета.
Я кивнула и вышла из столовой. Приемный кабинет… Кабинет вне покоев его величества, где он большую часть времени проводит днем. Я быстро нашла его. Кажется, я уже выучила дворец как свои пять пальцев.
Спустя полчаса Шафран появился в назначенном месте. Его взгляд выражал полную обеспокоенность. Он открыл дверь и запустил меня. Я села в кресло напротив стола, а он по другую сторону. Я не была тут еще.
Я осмотрела мебель. Она вся была новая. Кабинет отличался от всего замка. Тут было меньше бархата и других тяжелых тканей, мебель была более светлая, а люстры были в более минималистичном стиле. Я словно сидела в каком-то кабинете госучреждения в Нуринии.
— Что случилось?
— Меня попытались отравить, — вымолвила я на одном дыхании.
17 Глава. Успокойся, сердце мое
— Почему ты не позвонила или не написала? Это же вопрос срочный, зачем нужно было искать меня по дворцу?
— Я не захотела пользоваться связью, не доверяю. Я даже в своем личном номере не уверенна, не знаю способностей вашего штаба. Я не очень хочу использовать телефонную связь с вами.
— Пошли. Я вызову Фарина.
— Я только что написала ему, он должен быть около моих покоев через минут пять.
— Зачем мы приперлись в кабинет? — Шафран поморщился раздраженно. — Могла сказать, чтоб я сразу подошел к покоям.
— Не захотела свидетелей разговоров, я даже стенам коридоров не доверяю.
— Ладно.
— Хотела сказать, что заметила все Ханилида, почти в то же мгновение, что и я.
— Она спасла тебя?
— Нет, точнее выглядит, что да. Но я бы и без нее это увидела.
— Идем.
— Ваше величество, — аккуратно позвала я. — После того как вы вышли из моих покоев… Вы же не возвращались?
Он растерянно глянул на меня и покачал головой.
— Нет… Я решил, что ты…
— Все, это все, что я хотела узнать. Значит, это не вы заходили в комнату.
— То есть к тебе кто-то заходил?
— Да. Но молчите! Фарину и другим ни слова!
Мы вернулись в комнату, начальник охраны там уже стоял и осматривал помещение. Он поклонился королю, Ханилида и Люси сделали глубокие реверансы.
— Что-то выяснили? — спросила я.
— Да, это тот же яд, который когда-то был в еде его величества, с полгода назад.
— Я помню тот случай, — подтвердил Шафран.
— Только тут доза другая, она убийственная. Грубая работа, потому и цвет напитка слегка изменился. Кто-то действует очень неумело. Спасибо Ханилиде, что она заметила яд у вас в стакане. Вы сами не заметили ничего?
— Я обратила внимание, но не придала значения, — соврала я, глядя на Фарина, а его глаза испытующе смотрели на меня.
Горничные слегка тряслись, но старались выглядеть неиспуганными, впрочем, у них это мало получалось. Глаза широко раскрыты, мышцы напряжены.
Я посмотрела на поднос с нетронутой едой.
— Проверьте его тоже.
— Конечно, — согласился Фарин. — Вы вчера не замечали ничего странного? Не было ничего, что шло не так как обычно?
Ничего… кроме того, что я целовалась с королем. Если бы не моя выучка, готова поспорить, что щеки сейчас бы были красные. Но я умею владеть собой, а потому даже не посмотрела на Шафрана при упоминании о вчера.
— Нет, все нормально. А охранники никого не засекли?
— Нет, я опросил уже.
Я нахмурилась сильнее, но ничего не сказала по этому поводу, спросила лишь следующее:
— А почему вы спросили про вчера? Яд ведь могли подсыпать и с утра.
— Большая часть грязных дел совершается ночью, это закономерность, Николетт.
— Логично.
Но внутри поселился червячок сомнений.
Мы еще обсудили экспертизу подноса, Ханилида все убрала, Шафран покинул покои все время тревожно оглядываясь на меня, но я улыбнулась подбадривающей улыбкой. Мне так хотелось думать. Возможно она была лишь вымученная.
Фарин еще раздал указания, набрав что-то в мессенджере.
— Закрывай дверь в покои на все замки, — сказал он на последок.
— Хорошо. Держите меня в курсе.
— Мы вам больше не нужны, госпожа? — спросила Ханилида.
— Нет, впрочем… я хочу, чтоб мне заплели косу. Люси, ты умеешь делать?
— Да, моя госпожа.
— Хорошо, тогда сделай. А ты, Ханилида, принеси, пожалуйста, сладкого. Ты же знаешь уже, что я люблю.
— Конечно, — кивнула она и вышла.
Я села перед зеркалом на пуфик, а новенькая горничная подошла ко мне и стала расчесывать волосы, делить их на пряди и заплетать.
— Вам одну от затылка?
— Давай две от висков
