То слуги привлекли внимание собравшихся к Императору, который поднялся и готовился произнести речь.
Тяжелая ладонь Такеши легла на талию Наоми; правая рука на полпальца вытащила катану из ножен. Затылком ощущая пристальные взгляды солдат, что уже не таились, Минамото начал медленно двигаться вперед и чуть влево — к ближайшим дверям.
Он намеревался дать Наоми возможность скрыться.
— Итак, — Император выпрямился и оглядел присутствующих. — Сегодня в кругу своих лучших слуг я хотел бы сообщить, что выбрал того, кто займет должность моего первого советника.
По толпе прошел сдержанный ропот, хотя никто не выглядел особенно удивленным: последние пару лет к этому все и шло. Император был слаб, сильнейшие кланы грызлись меж собой за власть, и подобному противостоянию должен был быть положен конец в один день.
Ждали, однако, что назначение произойдет чуть позже, после того, как будет убран весь урожай с полей.
Император выдерживал положенную паузу, пока присутствующие обменивались короткими репликами.
— Им станет Нобу Тайра.
Его слова оглушили.
Наоми испуганно посмотрела на побледневшего Такеши, который впервые на ее памяти не мог обуздать свои чувства. Кровь отхлынула от его лица, а крылья носа в бешенстве раздувались.
Казалось, в воздухе разбился стеклянный шар, рассыпавшись по полу сотней осколков — так звенело у Наоми в ушах. Словно через плотную ткань до нее доносились все набиравшие силу голоса людей; многие были удивлены. Большинство ожидало, что Император выберет Кенджи Минамото.
«Ведь он может быть уже мертв!» — страшная догадка заставила Наоми взглядом найти в толпе Нанаши Тайра.
Тот улыбался.
А потом толпа рядом с ней и Такеши расступилась, открыв проход для императорских солдат, и Минамото обнажил катану.
По залу испуганно заметались люди, и созданная ими паника была на руку Такеши. Тот попятился, выставив перед собой оружие, и приказал:
— Уходи!
Наоми не пришлось повторять дважды: она метнулась прочь, побежала изо всех сил, краем глаза отметив, что кто-то бросился ей наперерез. Но она была достаточно проворна, чтобы ускользнуть от его захвата.
А позади нее Такеши уже схлестнулся с подоспевшими солдатами. Ему пришлось распороть мешавшее ему кимоно и скинуть на пол его тяжелый шелк.
Он вертелся волчком, чтобы отражать удары сразу с двух сторон, и вскоре на лицо попали первые брызги чужой крови.
Кто-то ранил его, ударом по касательной сняв с плеча полоску кожи; он ответил прямым выпадом и едва успел одернуть катану, чтобы прикрыть левый бок. Спину залила горячая — теперь уже собственная — кровь; и Такеши застонал сквозь зубы.
Солдаты теснили его, и к ним уже бежали мужчины с нашивками клана Тайра на рукавах. Он успел обернуться: в опустевшем зале Наоми не было.
Такеши оскалился. Теперь можно было и умереть.
Глава 18. Выбор
Такеши быстро-быстро принялся вращать катану, и лезвие запело, рассекая воздух.
Четверо взяли его в круг, но никто не решался напасть первым, сократить расстояние до одного шага. Никому не хотелось умирать.
Такеши помог им, бросившись вперед. Одного ранил в бедро, другого отбросил назад сильным ударом ноги. Рукоятью катаны кто-то рассек ему бровь, и глаз мгновенно залило кровью.
А тем временем вокруг них завязывалась такая же жестокая, беспощадная битва. В зал от ворот пробились солдаты трех их кланов, остановив натиск Тайра. Воздух стал густым и кислым от пролившейся крови; наполнился вскриками, стонами и лязгом мечей.
Эти звуки лишь подстегнули Такеши, прогнав усталость и боль.
Он жил битвой, он наслаждался смертью своих врагов.
Будто приняв какое-то решение, он пошел вперед — быстро, вкладывая в атаку все силы и почти не заботясь о защите. Он не ставил блоки, не считая нужным тратить на них лишние движения и драгоценные секунды, но сразу нападал, ошеломляя противника. Опьяненный кровью, он не чувствовал боли от случайных ран; его не останавливали встречные удары.
Он не трудился добивать поверженного соперника: перешагивал через него, чтобы пробиваться дальше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В какой-то момент Такеши почувствовал, что кто-то прикрыл его сзади, стал спиной к спине. Он узнал по движениям — то был Нарамаро.
На тренировках они часто отрабатывали такое ведение боя.
Все закончилось в один миг, когда в зале повисла страшная, гнетущая тишина. И хотя угар боя все еще владел Такеши, он заметил, что первыми катаны опустили его люди. И все как один устремили свои взгляды в сторону императорского трона.
Внутри Такеши все будто бы оборвалось. Он почувствовал, как шевелятся на затылке волосы, как бежит по позвоночнику холод, и долгую, очень долгую секунду он боялся повернуться.
Потому что знал, кого увидит там.
Медля, он опустил катану, по лезвию которой тягуче стекали капли крови, и стиснул зубы.
Нобу Тайра стоял подле императорского трона и держал нож у горла его отца.
Кенджи выглядел плохо: разбитые губы, неестественно вывернутая права рука, плетью висевшая у бока; в клочья порванная одежда.
Не все его солдаты могли стерпеть подобное: кто-то дернулся, желая возобновить битву, но Такеши остановил их страшным, громким криком:
— Не двигаться! — и его едва не сорвавшийся голос мгновенно остудил каждого, заставил подчиниться. — Не двигаться без моего приказа, — уже тише повторил он, неотрывно смотря на отца.
— Сдавайся, Такеши, — просто сказал Нобу.
Он не успел ответить: позади раздался негромкий девичий вскрик, и он узнал голос. А после увидел, как кто-то из Тайра за волосы тащит в зал растрепанную Наоми.
Железная хватка Нарамаро остановила его, когда он неосознанно шагнул вперед.
— Они только этого и ждут, — с трудом выдавил из себя Татибана, и Такеши, помедлив, кивнул.
— Ты пожалеешь об этом, — он взглянул на Нобу. — Я клянусь.
— Ты наполовину находишься в могиле и еще угрожаешь мне? — Тайра рассмеялся ему в лицо, в черные от гнева глаза.
— Что вы хотите? — ровным голосом спросил Нарамаро, когда понял, что Такеши едва контролирует себя.
— Благодарю за вопрос, Нарамаро-сан, — насмешливо отозвался Нобу. — С вашим союзником, очевидно, разговор у нас не получился.
Такеши мазнул по нему быстрым взглядом: сейчас все его внимание занимал отец.
Избитый, хромающий, с трудом держащий выпрямленной спину.
— Вы должны отозвать солдат, сложить оружие и признать поражение. А Такеши-сан, — очередная улыбка, — станет нашим пленником.
— Я запрещаю тебе, — прохрипел Кенджи, едва замолчал Тайра. — Запрещаю, сын!
— И что мы получим взамен? — Такеши с трудом отвел от отца взгляд.
— Мы отпустим твоего отца и позволим союзникам уйти.
— И жену.
— Что? — Нанаши впервые посмел вмешаться в разговор дяди.
— Вы отпустите и мою жену. Вместе с отцом.
— Нет! — тот решительно оскалился и зашагал к солдату, все еще державшему упиравшуюся Наоми.
Нобу остановил его повелительным взмахом руки.
— Помолчи, — он взглянул на Такеши. — Мой ответ — нет.
— Хорошо, — Минамото почти улыбался. — Тогда мы утопим вас в крови. И когда вы умрете, Нобу-сан, — ядовито подчеркнул он, — вам будет уже все равно, жив ли мой отец или нет.
Глубокая складка появилась на лбу Тайра, когда он нахмурился. С долгую минуту он пристально всматривался в Такеши, словно решал: а сможет ли он воплотить обещанное в жизнь.
Он знал, что сможет.
Ему нечего было терять.
— Такеши, — Нарамаро тихо окликнул его, чтобы скрыть дрожь в голосе. — Я сделаю все, чтобы вытащить тебя оттуда. Я клянусь.
— Позаботься о ней, — ответил Минамото, не отводя от Тайра взгляда.
Об отце он не просил: знал, что справится. И был благодарен, что Нарамаро не стал упрашивать его остаться. Понимал, что он не сможет иначе.
— Хорошо, — Нобу кивнул. — Отпустим и жену. Неделей раньше — неделей позже.
— Сложите оружие, — велел Такеши солдатам. — Сложите, — повторил он, когда те замешкались.
