страха за него? Искоса взглянула на Ричарда и тихо ответила:
– Просто не делайте больше такое в моём присутствии…
– Я должен был показать морякам, что бояться нечего.
– Я поняла. Но мой страх за вашу жизнь от этого не стал меньше.
Он поднялся, прошёлся по каюте, остановился неподалеку от Анны. Казалось, ему хотелось что-то сказать, но промолчал и вернулся на прежнее место.
– Обещаю, что больше не стану делать ничего, что может вас огорчить, – наконец, произнёс капитан, и Анна облегчённо вздохнула.
Чуть позже, когда слуга-матрос принёс чашечки с кофе, она немного повеселела, но капитан стал молчалив. По-видимому, какая-то мысль лишила его хорошего расположения духа. Анна пыталась понять, что именно, но не заметила, как Ричард несколько раз взглянул на её руку с обручальным кольцом.
Прощаясь и желая друг другу доброй ночи, они вели себя естественно и непринуждённо, а в последний момент капитан склонился и с нежностью поцеловал её пальцы.
Утром, стоя на палубе, Анна с удовольствием наблюдала за ходом корабля. Это был тяжёлый трёхмачтовый барк, рассекавший водную гладь уверенно и грациозно. «Любовь Ричарда», – подумалось Анне, и ей захотелось погладить корабль. Она легко оглянулась: никто не заметит? – и ласково коснулась поручней. «Мне нравится то, что нравится ему…»
Чуть позже она опять смотрела, как первый помощник обучает матросов, но теперь уже Ричард, выполняя данное ей обещание, не принимал участия в уроке. Впрочем, на этот раз его личный пример был и не нужен: всё шло гладко, матросы старались, и даже тот, совсем юный, достаточно уверенно держался на вантах. Женщина прошлась, любуясь солнцем, просвечивающим сквозь паруса, вдохнула свежий морской воздух и вдруг ощутила прилив счастья. Она подняла голову, взглянула на ясное небо: «откуда счастье, если я – пленница и не могу распоряжаться собой?» И – поняла. «Вот она, причина моего счастья, – подумала, мгновенно краснея, потому что в эту минуту на мостике показался сам капитан. – Но так нельзя, нельзя! Это невозможно!» Ей хотелось уйти, спрятаться в своей каюте, но слишком хорошо было это утро, и волнующая близость Ричарда, и слишком прекрасно казалось то, что происходит с нею самой.
– Леди Анна, – прозвучал рядом весёлый голос, – вам известно, что, находясь на палубе, вы очень мешаете?
– Мешаю? Вам? – растерялась Анна, поворачиваясь к капитану.
– Мне – нет, разумеется, а вот моим подчинённым… Им больше нравится смотреть на вас, нежели на паруса и канаты.
Он говорил, а глаза его сияли, и Анна видела отзвук того же счастья, что сверкало в ней самой.
– И поэтому вы решили наказать меня и называете «леди Анна»?
– Ни в коем случае! – засмеялся он. – Но я собираюсь увести вас с палубы: пить чай.
Они прошли в каюту, где уже расставили чашки и блюдца с пирожными; Анна села, расправила складки светлого утреннего платья.
– Сегодня я собираюсь, – сказал капитан, устраиваясь напротив, – расспросить вас о вашей семье. Если вы разрешите, конечно.
«Наконец-то, – подумала женщина, – что-то дало ему смелость спрашивать. Не моё ли вчерашнее беспокойство?»
– О ком рассказать вам, Ричард? – непринуждённо отвечала она. – Об отце? О муже?
– Сначала – об отце.
Анна ненадолго задумалась.
– В нашей семье – пять человек. Отец и четверо детей. Мама умерла три года назад.
Капитан внимательно слушал.
– С отцом живут младшие сестры, я же и мой брат имеем свои семьи.
– Но, тем не менее, вы очень близки?
– Да, это так. Я особенно люблю отца, и порою мне кажется, что он выделяет меня среди своих детей.
– Вы задумывались, почему?
– Может быть, во мне он видит мою маму?
– Вы с ней похожи?
– Не столько внешне, сколько характерами. Так говорит отец.
– В характере вашей матери также были правдивость и искренность, глубина, умение сострадать другому человеку?
Анна зарделась. Его прямота смущала её.
– Мама была очень мягкой. Мне иногда не хватает её кротости.
– Напротив, мне вы кажетесь человеком с очень тонкой душой.
– Ричард!
– Я смутил вас? Простите. А ваш супруг? Давно ли вы замужем?
– Почти четыре года.
– Он молод, хорош собой? Расскажите мне о нём.
Анну немного стеснял разговор о муже, но, по-видимому, между ней и капитаном уже сложилась привычка говорить достаточно прямо, а потому она отвечала:
– Мой муж старше меня почти на семнадцать лет. Он прекрасный человек, джентльмен, очень образованный.
– Как вы познакомились?
– Старший брат однажды привёл его в наш дом. В то время они работали над важным проектом. Он – инженер, строитель кораблей.
Ричард заинтересовался:
– Вот как? Хотелось бы мне поговорить с человеком, проектирующим наши корабли!
– Вы бы внесли дополнения?
– Изменения, миледи, изменения! Порою тот, кто проектирует корабль, не совсем точно понимает все нюансы его применения. А поэтому капитанам и инженерам неплохо бы иногда встречаться. Для обмена мнениями!
Анна улыбалась. Ей нравилась его непосредственность, она понимала, что капитан немного поддразнивает её, но разве можно на него сердиться? И кроме того, он так нравился ей с этой веселой улыбкой на устах!
– Ричард, оставьте свое пиратство, – ответила Анна, – и я познакомлю вас с мужем. Думаю, вы найдёте много общего и помимо кораблей.
Капитан внезапно нахмурился. Замечание, сказанное совершенно невинным тоном, без намерения обидеть, всё же мгновенно вернуло его к действительности: той, где он был разбойником и изгоем, а она – его пленницей. Лёгкость, царившая между ними до этой минуты, исчезла. Анна поняла это и казнила себя за неосторожные слова. Но она умела просить прощения! Ни секунды не мешкая, она прикоснулась к его руке:
– Что бы ни случилось, Ричард, вы навсегда останетесь мне другом.
Он был изумлён и не скрывал этого:
– Другом?! Анна, я не стою и капли вашей дружбы, вашего хорошего отношения! И то, что вы радуете меня своим присутствием, есть результат исключительно вашей доброты, но не моих добродетелей…
Она тепло сжала его руку. Это было ответом. Но в то же время и неслыханной дерзостью! Воспитанная в строгих законах, предусматривавших все тонкости общения между мужчиной и женщиной, – если они не женаты, разумеется, – Анна никогда не позволила бы себе такого ни с одним человеком. Ни с одним, кроме него…
Капитан склонил голову.
– Ты не боишься нарушать правила, Анна, – негромко сказал он. – Как я ценю в тебе это!
– Ни одно правило не вместит в себя человеческое сердце, – отвечала она, не раздумывая. – И не нужно взвешивать себя на весах, когда ты со мной.
Последние слова она произнесла так тихо, что он поднял взгляд: не ослышался ли? То, что происходило между ними, не поддавалось никакому
