и последующем совершении квантового перехода.
И ничего не произошло.
Не веря ни одному своему ощущению, космонавты кинулись к «распутывателю», склонились над его экраном, и практически синхронно разочарованно выдохнули: в описании неудачной попытки фигурировали те же ошибки, которые когда-то тормозили Арину Ройскую. Мощности созданного магнитного поля попросту не хватило, чтобы пробить барьер, о котором земляне теперь знали чуть больше, чем что он существует. Но недостаточно много, чтобы сделать из этого какие-то практические выводы.
— Бедная «Дружба». — Муха изо всех сил старался, чтобы стало заметно всего лишь разочарование, но не вышло — отчаяние всё равно вырвалось, заставило его до боли сжать руку в кулак.
— Бедные мы. — Людочка, не стесняясь, шмыгнула носом.
— Включите командира и даже не смейте отчаиваться. Я думать.
Подмигнув напарникам, Юрий размашистым шагом вылетел из рубки. Он не обманывал Муху и Люду напускной бодростью — смутная и расплывчатая идея у него действительно была. Идея эта частично основывалась на том, что невеликая плотность «протонов» совершенно не изменилась за те дни, которые «Вестник» провёл в это странном пространстве. Частично — на том, что сила, теоритически придающая пространству форму, хотя бы частично должна была быть связана с электромагнитной. А значит, и проявлять себя должна примерно также.
Не желая снова расстраивать напарников ложными надеждами, он провёл в собственной каюте несколько часов. И только убедившись, что более стройной и логичной его теория всё равно не станет, отправился искать Люду и Муху.
Для обсуждения собрались в чудом избежавшей разорения музыкальной комнате — непроглядная чернота за пределами «Вестника» нервировала каждого из космонавтов. А необходимость круглосуточного присутствия пилота в отсеке управления пропала в тот момент, когда Костя занял место искусственного помощника.
— Излагайте. — Про проекции Константина было сложно сказать, удалось ли ему найти ту точку равновесия, которая удержала бы в пределах человеческой нормы разум, помещённый в абсолютно нечеловеческие условия.
— Нам нужно изменить курс. Для начала попробуем строго перпендикулярный тому, которым мы идём сейчас. Если я прав, то в какой-то момент плотность частиц начнёт существенно увеличиваться или уменьшаться. Нам нужна точка, в которой частиц не будет вовсе или будет ничтожно мало. Там напряжённость создающего барьер поля будет наименьшей.
— Думаешь, мы находимся внутри огромного магнита? — Задумавшись, Людмила впервые за несколько дней обратилась к Власову на «ты».
— Или же поля располагаются таким образом, что создают пространство, повторяющее структуру и свойства магнита…
Углубившись в спор, они не заметили, как растаяла проекция Кости и как Муха покинул музыкальную комнату.
***
[1] Такой картины у художника, естественно, не существует. Но мы считаем возможным предположить, что, произойди события нашей книги в реальности, человек, написавший в 1961 году картину «Тебе, человечество», не обошёл бы своим вниманием и высадку людей на Венере.
Безымянная
— Надо вас как-то назвать. Может быть, ничтожествами?
Роланд, который уже три часа дежурил перед экраном, транслирующим происходящее в загончике, принялся разговаривать со своими «подопечными» исключительно от скуки. Аборигены далёкой и неизвестной планеты, живущей по каким-то собственным вариациям фундаментальных законов мироздания, представлялись ему ну совершенно не такими. Где, спрашивается, обилие плоти, когтей и зубов? Где чудовищные традиции и обычаи, от которых надо срочно отучить не осознающих собственной жестокости созданий? Где хотя бы мудрые и высокодуховные создания, шагнувшие так далеко по пути собственного развития, что больше не нуждаются в физических телах? Нет их. Только два прозрачных «платочка», жадно бросившиеся на первую порцию кофейной гущи, помедленнее — на вторую, и презрительно проигнорировавшие третью. Не инопланетяне, а оскорбление какое-то.
— Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет. — Кристина плюхнулась на пол рядом с Роландом. — Короче, Шекспир бы с тобой не согласился. Достали?
— Сил моих нет. Серёга бы хоть разрешил чем-нибудь новым в них кинуть, всё веселее было бы.
— Судя по радостным крикам, которые я слышала, проходя мимо технического отсека, они с Землёй наконец-таки придумали, как сделать подходящий для них контейнер внутри корабля. Скоро ловить пойдём.
— Да что их там ловить? Кинул чем-нибудь сложносоставным — подлетели. Они же даже своих вытащить не пытаются!
—Как говорит Сергей: «На таких уровнях организации материи об осознанной взаимопомощи речь не идёт».
— Глаза б мои этот уровень не видели. Где хотя бы Змеи?
— Быть может, там же, где сейчас «Вестник». — Кристина прикрыла глаза. — Надеюсь, с ребятами всё хорошо, где бы они сейчас не были.
— В общем, ты как хочешь, а я иду к Сергею и связываться с Землёй, если понадобится! «Вестник» пропал неизвестно где, у нас еды не больше, чем на несколько месяцев, а мы тут прохлаждаемся, ждём, пока станет понятно, как функционируют чудики, которых мы тут нашли! Непростительная трата времени!
— Иди, я покараулю. Если отпустят — я с тобой.
Долго спорить не понадобилось. Выслушав все аргументы Роланда, Сергей кивнул, предложил попробовать использовать для передвижения компактный батискаф, и попросил быть осторожнее.
***
Первым делом Роланд полчаса покружил на батискафе над «Дружбой» — он был совершенно не уверен в том, что неведомая приземляющая установка не отреагирует на объект, движущийся в пяти километрах над «землёй». И в том, как машина, предназначенная для подводных исследований, будет вести себя в странных условиях Безымянной. К счастью батискаф не пришлось даже перенастраивать — он легко плыл сквозь такую же густую углекислотную туманную «жидкость», как и та, что окружала корабль, и давал вполне приличные тридцать километров в час. Роланд даже ухитрился частично решить проблему видимости, прикрутив к передней части батискафа три мощных прожектора. Теперь с пяти километров вполне можно было разглядеть очертания человеческой фигуры. И даже платочки на появление батискафа почему-то совершенно не реагировали.
Так что земляне отправлялись исследовать Безымянную в самом приподнятом расположении духа, всерьёз надеясь разгадать хотя бы одну из загадок планеты. И даже лёгкое чувство голода, ставшее уже почти привычным за последние несколько дней, не сильно омрачало их настроение.
И снова Сергей, преувеличенно прямой и почти не отнимающий руку от переносицы, стоял перед одетыми в скафандры спутниками, отправляя их исследовать чуждую и опасную планету.
— Попытайтесь найти новые скопления аборигенов. Если получится — понаблюдайте за ними, обязательно зафиксируйте. И попробуйте всё-таки понять, что находится под слоем углекислоты.
