От иных писаний я весело смеялся, в других (юридических) тонул, настолько сложным и высокопарным языком изложены. И бесконечно конспектировал заинтересовавшие места, перемежая собственными записями из воспоминаний. Обходились книги в немалые суммы, отчего по-прежнему при достаточно солидных доходах мало чего имел в карманах. Приходило и тут же исчезало на самые разные потребности и покрытие очередного долга или выплату пашущим на меня людям жалованья.
Акулина Ивановна в моей личной табели о рангах проходила в должности заместителя по хозяйственной части. Андрюха не иначе пошел в нее. Пронырливостью и всезнайством. Как-то незаметно персонал разрастался, и всех положено кормить. А я еще пытался, и неплохо, чтобы были заинтересованы не уходить. Учишь, учишь иного, объясняешь, почему так, а не иначе, и для чего я требую чистоты, включая телесную, а он, скотина, раз — и запьет. Потом приползает весь в слезах и соплях и просится назад.
После второго случая я это дело отсек. Никаких санитаров или помощников дополнительно. Бабы все лучше сделают и клиенток с уважением обиходят. И иметь с ними дело приятнее и легче. Мужику без причины не перечат и высокую плату за труд ценят. Среди них тоже попадаются любящие заложить за воротник, но меня пока бог миловал.
— Вот, у меня все записано, — сказала она, примостившись на краешке стула и выкладывая на столешницу бумагу.
Садилась она в моем присутствии исключительно по прямому указанию. И это оказалось отнюдь не из большого уважения. Такое поведение чуть не с грудного возраста впитывалось, и каждый прекрасно знал, кто выше по положению и перед кем шапку ломать положено. Я бы точно влетел в первые же дни в неприятности, не работай у меня Михайловы рефлексы. Потом привык и усвоил этикет. Теперь уж и не различаю, когда подсознание срабатывает, а когда сам. Иногда, правда, как во дворце, приходится импровизировать.
— И вот. — Она полезла за пазуху и извлекла оттуда узелок.
— Акулина Ивановна! Вы не способны пришить карман?
— Так спокойнее, — ответила она знакомо. Не переучить уже. Так и будет прятать в дальнейшем.
Высыпала на стол кучу мелочи.
— Девять рублей четырнадцать копеек.
— Авдотья? — спросил чисто для проформы, изучая каракули, и получил кивок в подтверждение.
Женщина была неграмотной и приспособила для ведения бухгалтерии Татьяну. Теперь, когда я ее отобрал и сплавил в услужение царевне, пришлось среднюю сажать за писанину. Все же от Андрюхи польза в доме имелась — больше некому было девчонок учить. Со счетами Акулина Ивановна управлялась лихо, а с записями начинались проблемы.
Фактически совсем не так сложно. Две колонки. Слева расходы, справа поступления. В конце дня (месяца), в зависимости от оборота, подбивается итог, одно минусуется от другого — и дело в шляпе. Когда имеется парочка компаньонов или хозяин, крайне удобно для разбора. Чеков в восемнадцатом веке не выбивают, зато запись, у кого купила и за сколько, элементарно проверяется. Конечно, если не пучок морковки на базаре. Вот на таких мелочах умные люди как раз и набивают карманы. За медный грош редко всерьез попеняют, да покупка не одна и каждый день.
Заставлял я ее заниматься бухгалтерией не зря. Мой папаша, съевший огромную свору собак на всевозможных махинациях, когда я летом приезжал на месяц-другой в гости, искренне радовался и проявлял заботу в своем понимании. В частности, она означала попытки научить уму-разуму. Все эти монологи с поучениями не представляли интереса, но когда по пятому разу одно и то же талдычат, невольно кое-что откладывается. Оказалось, многое из сказанного им тогда имеет глубокий смысл. Нет, я не про сентенции из боевиков: «Держи друга рядом, а врага еще ближе». Таких глупостей он не произносил. Зато подробно излагал свое кредо про подчиненных. Ты можешь доверять им сколько угодно, тем не менее каждого необходимо время от времени проверять. И уж документацию они обязаны вести и предъявлять по первому требованию. Никаких «ты меня уважаешь» или «мы знакомы с детства». Деньги имеют неприятную особенность портить людей. И чем больше их проходит через руки, тем чаще они прилипают.
Воруют все и всегда, убежденно говорил папаша. Если нет, значит, боятся, но, увидев беспечность, не преминут запустить руку в хозяйский карман. В каком-то смысле даже полезно. Иметь крючок на человека и получить возможность надавить на него при определенных обстоятельствах — прекрасно. Поэтому на мелкие делишки можно иногда и закрыть глаза.
Другое дело, когда речь о серьезных кражах. Тут надо быть безжалостным, наказывать жестко, и даже жестоко, и не обращать внимания на причины, чтобы другим неповадно было. Болен ребенок? Приди и попроси. А лезть к чужому вредно.
Заместитель по хозчасти — это не просто так. Множество дел по покупке необходимых материалов, и еще у меня своя сыроварня появилась, опять с ней на паях. Двужильная и своего не упустит. Теперь понимаю, как на одних бабах в Отечественную деревня выжила, да еще и город накормила, пока мужики воевали.
— За портрет…
— Да?
— Ну, ежели как вы желаете, с рамкой золоченой и под стеклом, так просят два рубля и шестьдесят четыре копейки. Не решилась на такую трату. Разрешение надобно.
— Возьми, — показывая на мелочь на столе, разрешаю. — Только стекло действительно прозрачное и не искажает?
— За такие рубли он сам у меня прозрачный станет, — пообещала сердито.
Пельмени на продажу продолжает делать целая компания девчонок, пусть я теперь знаю, что существуют какие-то «ушки», отличающиеся только рубленым мясом внутри. Еще и коровник на ней, включая зараженных телят, откуда я беру материал для вакцинации. Она пашет не хуже папы Карло, а я владелец стада. Оба вполне довольны результатом. Мне потребовалось всего лишь дать деньги и указать направление, а все остальное она взяла на себя. От сена на корма до продажи излишков.
Еще и экспериментирует с моей наводки. Сыры — они же разные бывают. Можно солить, коптить, сдабривать специями. Тут важно не бояться получить неудачный продукт. Я прямо пообещал часть молока под новые сорта выделять и за ошибки не ругать сильно. На сегодня два новых вида с удовольствием берут. В перспективе еще два одобренных мной после снятия пробы. Девять рублей с копейками — это итог за месяц с наших совместных гешефтов. Фактически мое заведение самоокупается без платы за вакцинации. Совсем недурно.
— О! — сказал я обрадованно, обнаружив соответствующую запись, помимо обычных: стирка, жалованье, фураж, продукты, телят с коровами и куда пошли суммы за проданное молоко и молочные продукты. — Достала!
— У голландцкого гостя картупеля нашла, — поджав губы, ответила она.
Чуть не единственный раз, когда посмела возмутиться и принялась возражать с пылом. Откуда это суеверие про отраву от черта, я так и не добился. Типа если в Библии упоминание картошки отсутствует — так от дьявола, не иначе.
— На кухню пошли, — ощущая, как течет слюна, потребовал. — Заодно и мои банки откроем-посмотрим. Полгода прошло, даже свыше — пора.
Поварня у меня работала в лучшем виде. Не все клиентки предпочитали сидеть дома взаперти, многие переезжали во флигель. Здесь в обслуге люди переболевшие, а заодно и можно повидаться с соседкой, потрепаться о делах девичьих и послушать последние сплетни от моих санитарок. А раз такое дело, и кормить нужно. Кого под заказ, кого и без меню.
Естественно, попадались предпочитающие домашнее, но большинство прекрасно обходилось приготовленным на месте за отдельную невысокую плату. Попутно и обслуга со мной во главе себя не забывала. Ведь где варится на два десятка, еще полтора не особо напрягают.
Чуть ли не главным продуктом питания считался ржаной хлеб. Пшеничный редкость и малоупотребим. Ели мясо жареным и тушеным, мясные щи, суп, похлебку, яичницу на сале, молоко, масло, сметану, творог, простоквашу. В постные дни пироги с луком, грибами, морковью, иногда с рыбой, лепешки с ягодами и овощными начинками.
На самом деле питание самого простого человека достаточно сытно. Всевозможные блюда из крупы, репы, капусты, огурцов, рыбы свежей или соленой. Та частенько откровенно пованивала, и люди меня не понимали, когда отказывался. Нормально шла практически у всех. Я подозреваю, просто из-за неумения хранить привыкли.
Хуже постоянный чесночный и луковый запах. Как говорится, «лук от семи недуг». И употребляли его много и часто. Практически от всех изо рта несло. В первое время отвратно, потом привыкаешь. Я ко многому приспособился и перестал замечать. Даже иногда тараканов, считающихся признаком зажиточности, вшей непременных у знатных господ и блох с клопами.
Что толку от посещения бани, если ты после нее натягиваешь старые одежды, где в швах тебя с нетерпением дожидаются. Или твой знакомый при посещении стрясет в доме. А выводить их очень тяжело. Прожарка, устроенная по моим указаниям, портит вещи, и всяческими правдами и неправдами норовят ее избегать.
