Я, честно говоря, не очень-то хотел брать с собой эту железку, думал, Бася забудет. Но она не забыла:
— Повернешь два раза направо, потом три раза налево, потом еще семь раз направо, после этого отпускай ключ, не держи его.
— Как это ты все запомнила? — улыбался я, в душе посмеиваясь над ее серьезным отношением к несерьезному, как я считал, занятию: каким-то ключом открыть какой-то замок в стене. И чтобы не обижать мою Ба, я бросил на дно сумки железную змею.
— Тут и запоминать нечего, — пожала она плечами. Двое образуют пару, у них появляется дитя — значит, их уже трое. А за семь дней бог сотворил мир. Вот тебе и два, и три, и семь.
— Двое образуют пару. — В ночном доме, под шум дождя, мои слова прозвучали очень торжественно. Я повернул ключ два раза направо. В замке что-то щелкнуло. — Потом у них появляется Светка. Или Берта. Или Герман, — так же громогласно объявил я; ключ послушно сделал три оборота налево. — И все это благодаря сотворению мира. — Тут сверкнула молния, раздались удары грома. Я стал проворачивать ключ — раз за разом семь раз. И с каждым поворотом ключ, как змея, уползал куда-то в глубину замочной скважины. Когда был довернут седьмой поворот, за хвост змеи, образующий кольцо ключа, уже почти невозможно было ухватиться. Я сразу вспомнил Басино: «Отпускай ключ, не держи его», — и разжал свои пальцы. Ключ тут же исчез в недрах замка, уполз, как самая настоящая змея. Кусок сдвинутой мозаики встал обратно на место, наглухо закрыв только что зияющую прорезь замка. Наступила тишина. Я стоял, не понимая, а что дальше… И тут вся громада стены, вместе с Адамом и Евой, поползла вверх.
За нею открылась ниша, за прозрачными стенами которой сбегала водопадом вода. Ниша осветилась искусно сделанной подсветкой, и я понял, что это даже не ниша, а маленькая круглая комнатка, словно молельня. Только вместо алтаря в ней была картина — огромная, выше человеческого роста — портрет красивой молодой девушки. В венке из мелких белых цветочков она сидела в ворохе осенних листьев и смотрела прямо на меня. За спиной у девушки виднелись два больших полупрозрачных крыла. Я не мог оторвать глаз от этого ангела в женском обличье — а эти бездонные серые глаза… И я сразу узнал ее, это была моя дорогая Ба, только очень молоденькая.
Долго простоял я перед картиной, постигая смысл происходящего.
«…Самый главный секрет этой спальни — быть здесь вдвоем с любимой. Если это условие нарушить, наши прародители удивятся. Ведь они однолюбы».
Даже если бы я знал слова деда…
Стена остановилась сантиметров за тридцать до границы комнаты. Замерла. Сверху, тихо урча механизмами, стала возвращаться мозаика. Она опустилась бесшумно, как занавес в театре.
На меня удивленно смотрели Адам и Ева.
[1] Голово (укр.) — начальник, шеф.
[2] Робить (укр.) — делать.
[3] Гарненька (укр.) — хорошенькая.
[4] Брама — арка, подъезд в Польше и на Западной Украине.
[5] Помню, ездил (укр.).
[6] Семью. Приезжие явно, русские, судя по говору. Женщина молодая, ох, и красивая! Рыжая, ноги от зубов растут! Я бы такую и сам с удовольствием… А мужичонка с ней — глядеть не на что. Толстый, лысый, пожилой уже, лет пятьдесят ему, наверное. Хотя видно, что богатый. Пятьдесят гривен мне бросил и сдачу не взял. И еще ребенок с ними был.
[7] Ну да, девочка, маленькая совсем, годика три, наверно.
[8] Да чего рассказываться ее и не разглядел совсем, она спала всю дорогу. Они уже даже е машину с ней сели со спящей, мужик ее на руках держал. Девочка как девочка, белобрысенькая вроде. Я на нее вообще не смотрел, все больше на ее мамашу.
[9] Так в аэропорт! У них и чемоданы были, меня попросили их нести.
[10] Да как обычно, о чем люди говорят, когда на поезд или на самолет торопятся? Успеем ли, не забыли ли чего, в порядке ли билеты, документы… Спешили, волновались.
[11] Да нет вроде… Говорю, она же спала все время на заднем сиденье…
[12] Дa, потолки высокие.
[13] И лепнина старинная. Только ремонт давно не делали.
[14] Вы понимаете по-немецки…
[15] Ну, конечно, как я мог выпустить это из головы?
[16] Я думаю, мы найдем общий язык.
[17] Я вижу, мы не ошиблись: мы попали именно в тот дом.
