— Я дам тебе нерушимую клятву верности, — слова упали, как молот на наковальню, выворачивая судьбу дроу. Недолгой была его радость, что изгнание избавило его от принесения этой клятвы матери дома. Ему все равно придется ее дать, только вообще непонятно кому. Но лучше так, чем ее постоянное присутствие в его голове!
— Что? — дроу показалось, что девушка вообще не понимает что происходит. Это, впрочем, не изменяло решение дроу. Он-то все хорошо понимал…
Эльфийка вылетела из комнаты быстрее ветра, а дроу остался ждать, когда она вернется за клятвой. В том, что она ее примет, он не сомневался.
«Кто в здравом уме откажется? Такой лакомый кусочек! Обезопасить себя и одновременно привязать к себе, хорошего воина, который будет защищать тебя от всего на свете, и которого в случае чего можно и в расход пустить. Нет, хороших воинов, конечно, обычно ценят, но какое дело элле до дроу? Придет, примет клятву и порадуется выгодному приобретению для дома. Хотя у них же не дома. Да какая разница? Главное, в голову лезть перестанет. Пусть уже быстрее приходит! Чего тянуть?»
В комнату я шла как на эшафот. Довольно долгий спор с Эфой, в начале которого я убеждала ее, что все будет хорошо, а в конце она меня, не дал абсолютно никакой уверенности ни мне, ни ей. Выслушав мой рассказ о странном эффекте от заклинания, Эфа подтвердила все мои опасения. Размытие личности началось. Единственное на чем мы с ней сошлись, так это на том, что больше заклинание накладывать ни в коем случае нельзя. Но толку от этого единомыслия не было никакого. Варианта «не накладывать заклинание» не существовало в природе. Ну, разве что, мы все-таки решились бы убить дроу. И хоть этот вариант никто из нас всерьез не рассматривал, мы с Эфой так досконально его обсудили в порыве спора, что Костя, приняв спор за чистую монету, принялся нас отговаривать, чем изрядно нас повеселил. Впрочем, после этого, разговор таки вернулся в конструктивное русло и мы решили, что если уж заклинания не избежать, и оно гарантированно даст негативный эффект, то накладывать его надо сегодня, точнее, прямо сейчас. Потому что завтра, послезавтра и даже через пару дней «отдыха» будет только хуже из-за эффекта привыкания и усугубления перекоса личности. А сейчас, пока фон еще сам по себе расшатан, шанс склонить весы в нужную сторону выше. Причем именно на этом шансе мы с Эфой и поменялись ролями убеждающего и убеждаемого. Ее наш детальный разбор теории магии убедил в благополучном исходе задуманного, а меня наоборот разубедил.
«Весь этот якобы равный шанс только теория, на самом деле сейчас может произойти совершенно все, что угодно! Да, за неимением лучшего, этот вариант можно считать единственно-разумным. Но, черт побери, меня это не успокаивает вот ни капельки! Я почувствовала на себе только отголосок необратимого процесса, и уже на стену лезть хочется. А если я огребу его полностью… Нет! Не сметь, даже думать об этом! Это просто паника, я не могу сейчас трезво оценивать ситуацию. Эфа может! И она говорит, что сейчас наилучший момент, и каждая прошедшая минута его только ухудшает. Протянем резину, чуть дольше и эти минуты могут стать фатальными. Надо спешить! На тот свет…» — я старательно убеждала себя, но пессимизм прорывался.
Дэнэль стоял на прежнем месте, хотя сейчас я бы очень обрадовалась, если бы его тут не было. Но мною же наложенная магия была надежной и не единожды проверенной. Мрачное и решительное расположение духа его тоже не поменялось, и я это отчетливо ощущала. Он был уверен, что я приму клятву и, черт побери, у меня действительно не было выбора! На мгновенье даже промелькнула дебильная мысль, а уж не специально ли все это было подстроено с самого начала. Но я вспомнила, все, подсмотренные мною воспоминания, и подумала, что это было бы слишком.
Дверь за моей спиной закрылась, а Эфа и Костя, не сговариваюсь, встали слева и справа от меня, будто защищая.
— Я приму клятву, — сказала я.
— Не сомневался, — ответил дроу, презрительно искривив губы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я проигнорировала этот выпад, мне попросту было не до него, а вот Костя явно что-то хотел сказать, но Эфа ему не дала, за что ей отдельное спасибо. Нужно покончить со всем этим поскорее, и препирательства мне сейчас совершенно не нужны.
— Что тебе для этого нужно? — спросила я, не слишком полагаясь на свою новую память.
— Свободные руки и ноги, — ответил мужчина, не меняя презрительной ухмылки.
«Кто, блин, кому из нас клятву приносит?! Что это за понты такие?» — очень хотелось воскликнуть мне, но, похоже, он только этого и ждал. Я же спешила, быть может, к своему концу… Я сделала пару шагов вперед и примерилась наложить заклинание. «Последний раз», «больше никогда» — лишнее напоминание о том, что не надо зарекаться. Это опять было заклинание контроля. Перед тем как заколдовать дроу, я все-таки отважилась заглянуть ему в глаза. В них было все то же самое презрение и… страх? Но, собственно, кто мне сказал, что ему по душе все это? Ведь подобная клятва не игрушки. Для меня — это было решением проблем, а для него — приобретением.
Я отступила на свое место, снимая обездвиживающую магию. Дроу пристально смотрел на меня, не отрывая взгляда, вытащил из ножен кинжал и замер с ним, занеся руку на уровне груди. На мгновенье мне даже показалось, что он сейчас вонзит его себе в сердце. Но это был лишь миг, и виновны в нем был, скорее всего, разыгравшееся воображение и наши частые разговоры о таком решении проблем. Закончив гипнотизировать меня, дроу плавно опустился на одно колено и направил взгляд в пол.
— Здесь и сейчас, призывая в свидетели Темного Бога, — Дэнэль заговорил на старом дроуском языке, который я понимала с большим трудом, так как от современного дроудиша он отличатся очень сильно. Но я все равно старательно вслушивалась, силясь осознать как можно больше. Ведь именно от формулировки клятвы зависит ее дальнейшее исполнение. Однако однозначно я поняла только то, что мужчина приносил именно дроуский вариант клятвы. Оставалось надеяться, что Эфа более привычная к дроудишу и более внимательная, поняла больше меня.
Дэнэль же неожиданно замолчал и резко чиркнул кинжалом поперек ладони. На руке немедленно появилась и начала расползаться алая полоска.
— Клянусь кровью своей. Клянусь жизнью, — четко разобрала я. После этого он сжал кисть в кулак и опустил кинжал, поднимая на меня взгляд, явно чего-то ожидая.
Я, спохватившись, повернула голову к Эфе. Та серьезно кивнула, подтверждая, что все в порядке.
— Я принимаю клятву, — сказала я заветные слова просто и обыденно, будто речь шла о формальном обещании, а не о клятве на крови. Однако ладонь коротко обожгло жгучей болью ровно по порезу, нанесенному себе дроу, не давая мне усомниться в свершившемся ритуале. Дроу, очевидно, почувствовал то же самое, так что поднялся на ноги и убрал оружие, ожидая. Теперь, по идее, мне нужно было снять, наконец, к чертям собачьим этот треклятый контроль, но я медлила. Сам факт снять с дроу магию и не наложить ничего взамен был для меня чем-то из ряда вон входящим, так еще и последствия контроля… Это все было паршиво. К тому же, если сейчас со мной что-то будет, кто защитит Эфу и Костю от оказавшегося на свободе дроу-убийцы?
— Учти, что причинять вред им ты тоже не можешь. Это равносильно предательству, — сказала я и протянула вперед руку, не найдя больше причин задерживать снятие заклинания. Но вместо этого поставила перед собой и Эфой с Костей веер щитов, а только потом отключила контроль. Не верила я этому эльфу даже после такой серьезной клятвы, не верила.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Он все время делает все наперекор! Кто его знает, что он там наговорил сейчас на самом деле? Изменил форму парочки слов или даже подменил несколько и, вуаля, клятва полностью противоположная. Эфа же не филолог, чтобы разбираться в таких тонкостях. Нет, верить ему нельзя! Совершенно нельзя. Дроу мерзкие, подлые существа, к тому же, весьма умные, чтобы выкрутиться из любой ситуации. Все эти клятвы, полная ерунда!»
