Вокруг костра, взявшись за руки стояли ведуньи, бормоча заклятье в один тихий голос.
— Посмотри в огонь, князь! — обратилась к нему Талай. — Что ты видишь?
Данат долго вглядывался в пламя костра, пока перед ним вдруг отчётливо не проступила залитая солнцем сочная поляна и три фигуры, двоих из которых он тут же узнал. Это была Мидэя и Ахилл. Они о чём-то спорили с третьим, высоким, остроухим, длинноволосым мужчиной.
— Ахилл всё же её отыскал, — пробормотал Данат. — Это и есть эльф? Она у них?
— Хранительница действительно находится на земле эльфов, а это один из эльфийских принцев — Авьен. И только потому что он слишком увлечён жарким спором, мы смогли проникнуть за завесу, — и тут словно услышав её слова, резко обернувшись, сверкнув в их сторону ярко-зелёными глазами, эльф крутанул своим посохом и видение исчезло.
— Этого мало! Как мне туда попасть?! — выкрикнул раздосадованный князь. — Если туда проник оборотень, значит, путь имеется!
— Не так всё просто, — вздохнула Талай. Ведуньи разомкнули руки и пламя костра потухло. — Эльфийский народ горд и высокомерен, они презирают людей, считая нас слабыми, грязными и прочными существами. Они и на вольверинов смотрят сморщив носы, и принимают союз с ними лишь потому что те принадлежат первородной ветке. Эльфы не допустят людей на свои земли, проходы опечатаны эльфийской магией. Хранительницу они обидеть не посмеют, она жива и здравствует. … Самое страшное то, что священное пламя сейчас по всем признакам слабо. Нужно приложить все усилия, чтобы возродить его мощь, тем самым мы поможем Мидэе. Она возвратится, это я вам, ваша светлость, обещаю.
— И какими способами можно возродить святыню? — упавшим голосом, поинтересовался Данат.
— Добрыми поступками, преумножением радости, любовью, светлыми сторонами наших душ, — улыбнулась Талай.
— Как говаривала моя матушка — тьма напускается быстрее, чем пробивается свет, — задумался Данат. — Отыщите мне кого-нибудь из оборотней, …уж будьте так добры. Мне необходимо связаться со Станисом. Ведуньи могут разместиться в замке. Я отдам распоряжение управителю.
***
— И что за мысли посетили тебя, фрэя? — с интересом взглянул Авьен на Мидэю. — Весь во внимании.
— Я если что на стороне хранительницы! — вставил Ахилл.
— А я если что проведу новую границу своих земель, прямо перед твоим носом и ты и шагу больше не сможешь ступить, а так же угрожать мне расправой своего мохнатого племени! — вспылил эльф и зелень его глаз потемнела.
Тронув лошадь, подъехав ближе, Мидэя коснулась руки эльфийского принца:
— Это всё близость морока, Авьен. Тьма пытается забраться к тебе в душу, забросив споры злости. Боритесь с ней! Я хочу, чтобы вы оба меня выслушали с достоинством мудрых и честных мужей!
— Тогда нам лучше вернуться в мой замок. Здесь я и, правда, слабею, — кивнув Ахиллу и Мидэе, Авьен пришпорил своего коня, бежав от края наползающей тьмы, смутившей мысли светлого эльфа.
— Всё хуже, чем я думал, — эльфийский принц заговорил снова только тогда, когда за ними закрылись двери тайной комнаты. При взмахе его посоха стены приняли полукруглую форму и изменили цвет. — И с каждым днём надежды всё меньше.
— Поэтому у меня было видение. И там, у края живого леса я его растолковала, — голос Мидэи звенел от волнения. — Мы разделим пламя! Заключим клятвенный священный союз. Три разных народа, но одно целое в борьбе против тьмы. Если мы не объединимся, тьма всё рано поглотит нас по одиночке. Сначала падут люди, затем эльфы, а после она выследит и сломит каждого вольверина. Слуги морока не ожидают подобного союза, они рассчитывают, что эльфы, оборотни и люди будут собачиться за священное пламя. Ведь эльфы никогда не заключали союз с людьми. Как и вольверины. Неожиданность станет нашим преимуществом.
— И ты, фрэя, дашь мне часть пламени? — удивлённо изогнул бровь Авьен. — И передашь тайны, веками хранившиеся лишь в ордене?
— Да, потому что сама святыня жаждет этих перемен. Священный Аввин намерен бороться за сохранение этого мира. Пламя само изберёт себе хранителя среди эльфов и среди вольверинов. И этим хранителям я передам искры и знания, часть которых таятся в свитках и являются тайной даже для меня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Всё лишь упирается в твоё честолюбие, остроухий, — подал голос Ахилл. — Ведь эльфы считают себя высшими созданиями и презирают всех остальных за невежество, дикость, уродства и запах. Что там вам ещё в нас не нравится? … Грядёт битва. Неужели ты пропустишь хорошую драку? Давай загоним тьму в её щель вместе. А затем, ты возьмёшь своё священное пламя и будешь с его помощью взращивать дубы, травить гусениц и спасать птенцов.
Мидэя еле сдержалась, чтобы не засмеяться, уж больно потешно вольверин поддевал эльфа. А выдержке Авьена можно было только воздать хвалу.
— Но пламя сейчас слабо, — заметил эльфийский принц. — А значит, я смогу получить его только после нашей победы. Если мы победим.
— Верно, — вздохнула Мидэя. — Вначале нам предстоят испытания. И начнутся они с доверия. Нам всем придётся учиться приходить друг к другу на выручку, терпеливо принимать недостатки, познать дружбу и хранить верность союзу. Даже ценой собственных жизней. Пламя должно окрепнуть, а для этого добро, свет, радость и любовь должны приумножиться. В наших руках будущее, и святыня предоставляет нам выбор.
— Это серьёзный шаг, — нахмурился Авьен. — Изменятся устои и принципы наших народов. Готовы ли мы к такому испытанию? Мне нужно подумать.
— А пока ты будешь советоваться с духами леса, мы с фрэей подышим воздухом, тошно мне у тебя тут в твоих хоромах! — вскочил на ноги Ахилл. — Но я ручаюсь, что моё племя поддержит этот союз. Мы уже сражались бок о бок с людьми. И тьма нам не по вкусу.
Ахилл старался отвести Мидэю как можно дальше от замка, через каждые десять шагов вольверин останавливался и прислушивался.
— Вот напасть, нигде от них не скрыться! Сдаётся мне, здесь даже одуванчики подслушивают! … Твой князь чуть умом не тронулся, когда тебя не нашёл, — Ахилл загадочно усмехнулся. — Запала ты ему в сердце. Жаждет он тебя вернуть. Мы его домой отправили, в Фарас, пусть пока что ведуний потрясёт. Что делать будешь, если эльфы откажут?
— Нужно их убедить. Мы победим только вместе. Теперь я это ясно понимаю, святыня для этого нас всех и свела. … Сильно говоришь Данат горевал? — щёки Мидэи зарделись румянцем.
— Чуть Станиса не покусал, всё сидел и выл под телегой — фыркнул, смеясь Ахилл. — Я тут слышал кое-что краем уха, пока искал тебя. Говорят, море нынче неспокойно, бурлит, к берегу всякие ошмётки прибивает, а пена морская три дня была в алый цвет окрашена. Видно, в подводном мире случился раскол и морские демоны перегрызлись. Можно поузнавать. Вдруг и там отыщутся неожиданные союзники?
— В монастыре я много слыхала о морских владыках, но ни разу их не видала. … Хотя, одна из Святых Сестёр, когда я была ещё маленькой, как-то обмолвилась, что это не море выбросило меня на берег после крушения, а что меня спас один из морских демонов. … Переговорить с ними было бы не лишним. … Но для начала мне нужно отсюда вырваться, хоть Авьен и настаивает, что я его гостья, это далеко не так.
— Что я могу для тебя сделать?
— Передать моё предложение о союзе своему брату Станису и остальным вожакам. Для подтверждения договора понадобится их присутствие. Я не теряю надежду, что этому союзу быть.
— И всё? Может, ещё князя от тебя поцеловать? — бросил в шутку Ахилл. — Нас зовут. Значит, Авьен принял решение. Что-то он скоро, даже не помучился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я согласен! Только мне нужно время, чтобы донести это до моего народа, — эльфийский принц оставался взволнованным. — Обсуждение всех пунктов оставим на официальное заключение союза. Что ты намерена делать, фрэя?
— Вернуться в Фарас и укреплять силы. А первым делом поставить на ноги одного из рыцарей, которого ты удерживаешь здесь вместе со мной. … Ты поступаешь мудро, Авьен, я рада, что мне не пришлось долго тебя убеждать.
