Сколько можно долдонить охране! Завтра же поставлю вопрос об увольнении!
– Парни не виноваты. Она просочилась вместе с папой. Он ведь не в теме.
Девушка взяла телефон и написала SMS-ку. Стас безнадежно отмахнулся:
– От нас он и читать ничего не станет. А утром фиг что поправишь!
Он в один глоток выпил кофе и стал одеваться. Вероника нагнала его уже в прихожей:
– Стасик, можно мне с тобой?
– Не стоит, – удержал он подругу. – Мужчины должны говорить с глазу на глаз.
Вадим снял наушники и лишь теперь услыхал звонок матери. «Мамуль, спасибо за ужин. Как всегда – божественно. Ничего не случилось – музыку слушал. Я, кстати, недавно звонил – ты, видно, заболталась с Лялей. Привет ей. Подарки нашли? Не за что. Коробку? Вижу. Пока не открывал. А надо? Что за девушка? Сюжет о чем? Мама, не темни. По какому каналу? Хорошо, посмотрю». Он отбился и включил телевизор. Выпуск новостей завершался калейдоскопом культурной жизни столицы. Известие о присвоении Виктории Лавриковой высокого звания Заслуженной артистки Российской Федерации внимания, пожалуй, заслуживало, но в сердце ничего не шевельнуло. С чего вдруг это рядовое по артистическим меркам событие, судя по ощущавшемуся в голосе матери волнению, могло так ее растревожить? История с Викой – давно прошедшее время. Его нынче никаким арканом не затащишь в жаркие объятия одноклассницы, судя по таблоидам, опалившие не один десяток мужчин. Амурные похождения и скорые расставания бывшей пассии давно не бередили его расчетливую душу. Вадим откинулся на спинку дивана. Удивительно, но мать не заметила и не ликвидировала на потолке целую россыпь пятен от шампанского, бурного следа от прощального с Ликой свидания. Он попытался вспомнить, где хранится стремянка, но мысль, каким боком коробка связана с пресловутым сюжетом, не отпускала. Вадим потянулся за пультом, но так и не успел переключить канал – экран крупным планом выхватил счастливое лицо Насти. Видеоряд сопровождался закадровым комментарием, из которого следовало, что победительница в одной из номинаций престижной литературной премии – дочь известной актрисы. Участие в громких кинопремьерах последних лет сделало имя Соболевской популярным даже в кругу офисного планктона. Уму непостижимо: непрезентабельная Настя – дочь известнейшей мамаши и победительница конкурса. Оба известия повергли Вадима в шок. Чтобы их переварить, требовалось время. Одним пивом тут не обойдешься. А мать, как назло, снова переставила любимый вискарь. Вадим нервно сканировал содержимое полок и, лишь заметив заветную бутылку, выдохнул с облегчением. Насладившись дивным букетом старинного бренда, он взял стакан и, не мелочась, наполнил на половину. Сомнительные персонажи скандального шоу битый час рвали в клочья телевизионные страсти, а он никак не мог прийти в себя. Интересно, о каких чудесах пишет эта зареченская Джоан Роулинг? И не перенесла ли она их отношения на бумагу? Уж не прячется ли под маской кроткого серого зайчика матерая волчица любовных романов? Неизвестно, в каком свете и под каким ником там выведен он. От подобного предположения по спине пробежал холодок сомнения. Что если это бульварное чтиво уже изучили коллеги или, что хуже всего, его опороченные косточки уже перемывают ближайшие конкуренты? Вадим схватил гаджет и спешно набрал имя Насти. Внимательно изучив отзывы о ее рассказах, он перевел дух: эта провинциальная утопистка писала о жемчужинах родного края и его мастеровитых земляках. Отпустило, но ненадолго. Уму непостижимо: не встреча с Принцем, а какое-то жалкое хобби вознесло эту местечковую Золушку на гребень успеха. После второго стакана виски мысли стали плутать вокруг другого факта. Настя – тайная дочь киношной королевы. Теперь в очередь за ее рукой и сердцем выстроится весь столичный бомонд. И для него никто не припасет заветную вакансию. В свете последних событий о содержимом коробки догадаться было несложно. Пошатываясь, Вадим сполз с дивана и заглянул внутрь. В глаза бросился пухлый конверт с известным логотипом и унизительной надписью от руки: «Компенсация расходов». Где-то в глубине души теплилась надежда, что все происходящее – дурной сон. Но тактильная реальность предметов оттеснила шальную мысль. Расплатившись и вернув подарки, Настя разнесла в клочья его самолюбие. Код доступа к ее любви навсегда останется для него уравнением со множеством неизвестных. И, похоже, своими силами разгадать его нереально. А к услугам магов и экстрасенсов прибегать себе дороже – в этой шайке-лейке, как известно, сплошь шарлатаны: бабла запросят выше крыши, а выдадут на-гора с гулькин нос. Знакомыми профайлерами, которые помогли бы разгадать ребус девичьих чувств, он пока не обзавелся, а в чудесах и сказках разуверился еще со времен злополучной школьной премьеры. Как ни крути, ничего изменить не удастся – много лет назад вместе с крошечным хрустальным башмачком разбились и его романтические мечты. Вадим закрыл коробку и распахнул окно. Морозный воздух взбодрил, но вернул зубную боль. Одна беда не ходит!
Обрезав край сигары, он поймал в зеркале свое отражение. Этот подавленный двойник выглядел далеко не так респектабельно, как хотелось бы. Выходит, сила духа и самоуверенность всего лишь офисные атрибуты, а на самом деле он жалкий, потерянный во времени и пространстве человек, впервые за последние десять лет не представляющий, каким образом обернуть ситуацию в свою пользу. За спиной хрипло скулил домофон. Встроенная видеокамера безжалостно исказила холеную мордашку Лики. Вадим снял трубку и обрушился на бывшую любовницу потоком отборной брани. Облегчив душу, он сунул голову под струю ледяной воды и еще долго удивлялся бездонной глубине своей годами законсервированной ненормативной лексики.
Густая пелена снега мешала движению. Водитель автобуса выжимал из печки максимум, педагоги, как могли, утепляли полусонных воспитанников. При виде знакомого поворота Настя попрощалась со всеми и попросила притормозить у арки. Поеживаясь, она пулей заскочила в полутемный подъезд и перевела дух лишь, нащупав кнопку звонка. По ту сторону двери раздались мягкие шаги. Катерина Николаевна прижала внучку к себе, бережно набросив на ее озябшие плечи теплый пуховый платок. Расчувствовавшись, Ася хлюпнула носом и прижала к губам ее нежные ладони. Какое-то время обе безуспешно пытались побороть слезы.
– Ну, будет, дитятко, только сырости нам и не хватало, – отшутилась старушка, протянув увесистый сверток в яркой упаковке. – Тебя тут подарок дожидается.
Девушка вспыхнула и решительно отвела ее руку:
– Больше никаких сюрпризов, Бусенька! Этот человек вычеркнут из моей жизни!
– И слава богу! Только ведь речь не о нем.
Настя нетерпеливо развязала упаковочную ленту. На потолке расцвела радужная мозаика – переливаясь, в коробке искрились туфли ее размера из настоящего хрусталя. Бабушка протянула сопроводительную открытку: «Милая Золушка! Эти башмачки поведут тебя дорогой счастья. Доверься своему сердцу».
