Экран мигнул, и тут же вновь появился Росс. Он сморщился, отхлебнув черной жидкости, передернул плечами и посмотрел прямо на Риту. Она поняла, что теперь работала микрокамера Майкла.
— Немного сахара, несомненно, не было бы лишним, — заметил Росс.
— У нас нет сахара, — тихо сказал Майкл. — И у нас нет времени. Я не знаю, просматривает ли Уилсон или кто-то из его людей каждый сантиметр пленок, отснятых видеокамерами слежения, но осторожность никогда не помешает. Добавь в кофе порошковое молоко и говори, что собирался сказать.
Развернувшись, Росс очень медленно насыпал в свою чашку белой пудры.
— Прежде чем мы начнем осуществление плана с морозильными камерами, — заговорил он поспешно, — нам надо проконсультироваться с Энди. Мы сможем держать Уилсона в неведении, но мы должны быть уверены, каким именно образом строятся такие камеры. Люди Энди — единственные, кто знает это.
— Не думаю, чтобы тут возникли какие-то проблемы, — ответил Майкл. — Она согласится на все, лишь бы Уилсон был счастлив и не лез к ее банку зигот. Я поговорю с ней об этом.
— А я начну составлять списки оборудования и специалистов, до сих пор болтающихся где-то на орбите вокруг Земли, а также укажу для Уилсона причины, по которым они нужны для успешного выполнения нашего плана. — Отхлебнув кофе, Росс опустил глаза и поставил чашку на стол, чтобы подсыпать белого порошка.
— Этот план сработает? — спросил Майкл.
— А почему бы нет? Уилсон отчаянно…
— Нет, — перебил его репортер, — я имею в виду морозильные камеры.
— Конечно. Только станция не управляется автоматически. Ее надо будет закрыть. А люди после отмораживания долгое время не смогут подняться с постели. Так, кто включит приборы и возьмет на себя обязанности медсестры?
Майкл помолчал.
— Инопланетяне Энди?
— Не исключено.
Забрав с собой чашку. Росс удалился.
Майкл продолжал снимать своей микрокамерой. Он покинул Центр Управления Станцией и направился по темным коридорам к обсерватории. Он остановился в дверях, чтобы поболтать с людьми, сидящими за столом недалеко от входа.
— Привет, Иван, — приветствовал Майкл розовощекого коренастого мужчину. — Твоя борода смотрится прекрасно.
Поглаживая серые волосы, растущие на подбородке, Иван хихикнул.
— Да. Это всего лишь одно из проявлений свободы после долгих лет советского консерватизма. Консерватизма во всем. Так смешно теперь. — Его темные глаза заблестели.
— О чем вы беседуете?
— О чем нам захочется.
Смеясь, Иван вытянул вперед руки. Остальные приподняли чашки, стукнули их друг о дружку и стали пить. Когда они допили, настроение Ивана изменилось.
— На самом деле мы обсуждали возможность запуска «корабля поколений», — серьезно сказал Иван.
— Шутишь?
— Вовсе нет. Это возможно, если мы получим доступ ко всем космическим станциям и платформам, находящимся на орбите Земли. Вполне возможно.
— И если бы к нам присоединились все люди, которые, как мы знаем, еще живы,
— добавила маленькая женщина, — мы бы создали полноценный банк генов.
— А что с топливом? — спросил Майкл.
Иван наклонил голову, одобряя вопрос.
— Луна на сорок процентов состоит из кислорода.
— О'кей, но как насчет тех химических элементов, которых нет на Луне? — парировал репортер. — Тех самых, которые шаттл должен был доставить сюда, на Луна Бейз, для поддержания экологического баланса. Но их миссия потерпела неудачу. Так что теперь?
Иван усмехнулся. Было видно, что ему нравится спорить с Майклом, которого он явно считал достойным противником.
— Движущийся на малой скорости корабль подберет астероид на его пути из внешних во внутренние сферы системы. Нет проблем. Оборудование и люди — вот это проблема. Это действует так… так… — Он пожал плечами, приподняв руки ладонями вверх.
— Угнетающе? — подсказал Майкл.
— Ах, да. Угнетающе. Это действует так угнетающе, когда знаешь, что все необходимое для нас находится где-то там, в космосе, но мы не можем ничего достать. Этот Уилсон, похоже, не понимает логики сбора всех дополнительных источников. Но мы тем не менее строим планы. Это помогает убивать время.
— Да, думаю, ты прав.
Майкл повернулся и устремился в дальний угол комнаты, где он сел в кресло.
Рита была разочарована, когда Майкл отошел от группы людей. Ее интерес к плану Ивана усилился, когда она осознала, что корабль должен был помочь детям в будущем. Однако Майкл не дал ей долго размышлять о замечательном проекте. Он заговорил шепотом, даже не пытаясь скрыть от своих предполагаемых слушателей подавленное настроение и усталость.
— Майкл Джемисон. Личный дневник. Я не понимаю их — Энди, Росса и остальных. Независимо от того, насколько плохи наши дела, они все время что-то придумывают, чтобы не дать умереть надежде. Вроде этого корабля поколений, вокруг которого разгорелись такие страсти за столом у Ивана. Я думаю, если есть хотя бы ничтожный шанс, что подобный план сработает, нам бы надо что-нибудь делать. По крайней мере, мы извлекли пользу из сумасшедших идей Росса. — Майкл замолчал, а потом добавил: — Теперь я припоминаю, что и он тоже говорил о корабле поколений. Похоже, я слишком долго был репортером. Меня окружал реальный мир, который научил меня, что никакие надежды не спасут безнадежное положение. И правда в том, что мы… умрем здесь скоро. Конец… за исключением «детской коробочки» Энди…
Камера перепрыгнула на прозрачный потолок, и на экране возникло беспредельное темное небо.
— Энди говорит, что в нашей галактике сотни биллионов звезд. Не так уж мало. Наверное, это не будет чересчур самонадеянно предположить, что один из миров населен разумными существами. Но только зачем им прилетать сюда, к нам? Мне кажется, — продолжал Майкл, — более правдоподобным то, что разумные существа появятся на Венере, если водоросли не погибнут от бомбы, которую мы собираемся на них сбросить. Будет на что там посмотреть тогда. Я даже представляю религиозный шок и благоговейный трепет, который вы испытаете, поняв, что растения были посажены, а не созданы неким божеством. — Он вздохнул. — Это заставит вас задуматься, как началась наша жизнь или как начинается жизнь вообще. Вы уже есть? Вы уже здесь?
— Нет еще, — прошептала Рита. — Нас тогда еще не было.
Перед тем как пропасть изображению, на экране снова возникло небо, словно камера искала в нем признаки жизни и не находила.
Чувствуя, что устала, Рита выключила компьютер и вытянулась в кресле. Тишина успокаивающе действовала на нее, но ей не пришлось насладиться покоем. Стоша вышел из воздушного шлюза и громко позвал ее по имени:
— Рита! Что, ради всех святых, ты делаешь? — требовательно спросил геолог, приближаясь к ней и сердито глядя на нее. — У Эдий нервный припадок. Она заперлась в своей каюте и не желает выходить наружу.
— Она появилась слишком неожиданно, — спокойно ответила Рита. — Мне жаль, что я испугала ее, но пусть это будет ей уроком, чтобы впредь не шпионила за мной.
Стоша улыбнулся, когда Рита употребила выражение инопланетян, и лицо его смягчилось.
— Чем ты занималась, что не слыхала ее шагов?
— Ничем. Я просто переутомилась и из-за этого плохо реагирую на происходящее. — Рита выдержала пристальный взгляд геолога, затем зевнула и потерла шею. — Если не возражаешь, я пойду к себе отдохну.
Стоша кивнул:
— Неплохая идея. Мы почти готовы поднять металлическую стену. Тебе надо быть к этому моменту отдохнувшей.
У Риты не было сил радоваться, но ее сердце забилось сильнее при мысли о том, что близится день, когда она получит доступ к драгоценному банку зигот Энди.
— Когда?
— Через сутки.
Улыбаясь, биолог встала и повернулась, чтобы идти, но остановилась в нерешительности и оглянулась на Стошу.
— Мне действительно жаль, что все так получилось с Эдий. Надеюсь, она скоро оправится.
Стоша усмехнулся и возбужденно дернул носом:
— О, долго она у себя в комнате не просидит. Обещаю.
— Откуда такая уверенность?
— Потому что Эдий возвращается на «Дан тални». Тагл согласился отправить к нам Норий и техника.
Не скрывая своего облегчения и радости, Рита порывисто качнула головой и поспешила к воздушному шлюзу. Новости Стоши наполнили ее чувством умиротворения. Впервые за последние два месяца она могла забыть о всепоглощающем желании работать и позволила себе расслабиться и заснуть безмятежным сном. Скоро зиготы будут у нее под рукой, а Тагл не оставил ее одну. Он выполнил ее просьбу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
— Бьер! — долетел до психолога приглушенный до неузнаваемости голос.
Встав, Бьер раздвинул листья и заметил Сани, пробирающуюся среди кустов.
