Чащин выстрелил. Женщина молча схватилась за живот, скрючилась и упала на бок. А Чащин навел ствол на Олега.
— Ну, вот и все!
— Вот и все, — вздохнул Пахомов, глядя на болотную старуху, которая по следам Чащина бежала к своей внучке.
Старуха задела его по пути, даже толкнула, но Чащин не должен был почувствовать бесплотное прикосновение. Но он почувствовал. И даже обернулся. В этот момент Олег и нажал на спуск.
Ружье громыхнуло в его руках, но уши заложило, скорее от неожиданности, нежели от самого выстрела.
Но этот выстрел стал неожиданностью и для самого Чащина. Пуля попала ему в ногу, но он опустил руку, в которой держал карабин. А Пахомов снова нажал на спуск. Но ружье не выстрелило. Видно, заряжен был только один ствол.
— Убей его! — заорала вдруг старуха.
Она смотрела на Олега, но первым на ее призыв откликнулся Чащин. Он вскинул карабин, собираясь нажать на спуск, но и Пахомов уже пришел в движение. Он ударил его ружьем по стволу. Раздался выстрел, но пуля не причинила ему вреда.
Олег оторвал тело от земли, поймал ствол карабина, вырвал его из рук Чащина. Тот схватился за нож, но Пахомов сбил его с ног. В падении нож выскочил из руки, плюхнулся в жижу.
У Чащина оставался пистолет, но Пахомов не позволил врагу достать оружие. Он ударил его локтем в челюсть, но вырубить не смог. Только разозлил. Чащин взбесился, ударил в ответ, но уложить Олега тоже не получилось. И пропустил удар — несильный и смазанный.
— Убью! — в бешенстве заорал Чащин.
И вдруг воткнул палец в кровоточащую рану. Пахомов захрипел от боли, сознание пошатнулось, как памятник, свергнутый с пьедестала. Он оказался на спине, Чащин навис над ним, двумя руками схватил за горло.
— Убей его! — Старуха набросилась на Чащина сзади.
Одной рукой она сжимала его шею, а другой била по голове, по плечам, но он не чувствовал ее. И душил Олега, который и без того терял сознание.
— Нога! Нога! — Старуха ткнула когтистым пальцем в рану на ноге Чащина, но тот этого не заметил.
Но когда это сделал Пахомов, враг взвыл от боли. Чащин ослабил хватку, и Олег смог воспользоваться этим. Он попытался скинуть противника с себя, но тот извернулся и остался на нем. Тогда Пахомов перевернул его на спину и смог взять на удушающий прием.
— Ты не сможешь… Меня нельзя убить… — хрипел Чащин, пытаясь вырваться.
— Нельзя. Но я тебя убью.
У Пахомова просто не было иного выхода, как задушить Чащина. Силы на исходе, и если он не завершит прием, то сам окажется в его положении. А Чащин ранен в ногу, и ему хватит сил, чтобы задушить Олега. А еще он мог просто-напросто застрелить его…
— Не надо!.. Я все скажу!.. — с выпученными глазами выжал из себя Чащин.
Олег мотнул головой. Он хотел бы выслушать признание, к которому так долго шел, но увы. Впрочем, он согласен закрыть дело в связи с гибелью подозреваемого…
— Олег, не надо!
Он не видел Татьяну, но услышал ее голос. Возможно, это всего лишь видение, посланное нечистой, чтобы спасти Чащина.
— Майор Пахомов! — закричала она.
И он почувствовал на себе ее руки. Татьяна стояла за спиной и тянула его на себя, отрывая от жертвы. Олег пытался удержаться на Чащине, но от перенапряжения и боли потерял сознание. Но руки не разжал. Он должен был додушить Чащина. Чтобы Татьяна его не спасла.
Это ведь она помогла выйти Чащину на цель. А теперь пытается его спасти…
Глава 21
Бассейн, сауна, бильярд — оказывается, это все очень быстро надоедает. Не в развлечениях счастье, а в самой возможности располагать ими. Но главное счастье в женщине. А Лиза просто прелесть. Кручинин договорился с Чащиным, и, как только с Пахомовым будет покончено, у него начнется новая жизнь. Тогда он будет жить с Лизой на законном основании. А то, что пришлось изменить служебному долгу… А с кем не бывает?..
В дверь постучали.
— Да!
В спальню зашел капитан Скибин. Как обычно, этот полнощекий здоровяк был слегка под хмельком. Интересный субъект — всегда подшофе, но никогда — в стельку пьяный.
— Игнат Игоревич, поднимайся, там Терехов подъехал. Говорят, Пахомова искать будут.
— Терехов?
Кручинин поднялся, оделся, чтобы выйти во двор, но пока он собирался, Терехов сам добрался до холла. Там они и встретились. Терехов был не один, его сопровождали крепкие парни бойцовской внешности в строгих костюмах.
— Неплохо, неплохо! — оглядывая холл, бравурным тоном сказал полковник.
— Не жалуемся, — сказал Кручинин.
Он пытался скрыть под дружелюбной улыбкой свое беспокойство, но это не очень хорошо у него получалось.
— Вид у тебя разнеженный, Игнат Игоревич, — заметил Терехов.
— Да что-то задремал…
— Пахомова ловить нужно, а ты дремлешь.
— Да ловят.
— И как успехи?
— Пахомов машину сегодня угнал. Дороги перекрыты. Возьмут.
— А дальше что?
— Будем работать.
— Кто будет работать, ты или Чащин? — Терехов грозно нахмурил брови.
И Кручинин ощутил слабость в коленках. И захотелось вдруг вернуться назад, в тот день, когда Пахомов передал ему координаты завода.
— Я буду. Допрошу Пахомова…
— Не допросишь. Чащин его при попытке к бегству прикончит, — суровым тоном сказал полковник.
— Зачем ему это?
— А затем, что Пахомов его незаконный завод обнаружил.
— Нет никого завода.
— Ты его не видел, поэтому нет. А мои ребята видели. И Чащина на заводе видели. Он там хозяин… Или ты сомневаешься?
— Я сомневаюсь? Да я не знаю…
— Знаешь ты все, Кручинин! — отрезал Терехов. — Знаешь!.. Ладно, сам продался. Меня зачем в заблуждение ввел?
— Я не продавался.
— Будь мужиком, Кручинин. Имей мужество признаться!
Игнат Игоревич опустил голову. Да, он виноват и готов покаяться. И понести наказание.
— Где Пахомов? — сурово спросил полковник.
— Я не знаю.
— А что знаешь?
— Чащин его ищет… В тайге они где-то… Может, Тернов знает?
— Тернов заодно с Чащиным?
Кручинин опустил голову и поднимать ее не спешил. Может, зря он сдал Тернова? Может, еще не все потеряно и он сможет выкрутиться?..
* * *
Снова пуля в грудине, опять боль сжигает тело изнутри. И этот стон. Олег лежал, стиснув зубы, заглушив голосовые связки. Но кто же стонет?
Он открыл глаза и увидел Аллу Голикову. Она лежала рядом с перевязанным животом, невидяще смотрела на него и стонала от боли. Повязка плотная, но кровь просачивается через нее.
Задние сиденья в машине разложены, он и Голикова лежат вдоль, ногами упираются в крышку багажника. Его голова покоится на коленях у Татьяны.
В руке у нее был пистолет, ствол которого упирался в спинку переднего сиденья. Пахомов задрал голову, но увидел только парня из охотничьей команды Джима. Он вел машину, и Татьяна, в общем-то, контролировала его, но ствол пистолета она вжимала в спинку соседнего сиденья. Неужели там Чащин?
Олег посмотрел на нее. Китель расстегнут, погоны сорваны, вся рубашка в крови.
— Тебя что, разжаловали? — спросил он.
— Тебе нельзя разговаривать, — едва глянув на него, мотнула она головой.
— Кто сказал?.. На мне как на собаке… Погоны где?
— Выбросила. Пора избавляться от подарков, — с горечью усмехнулась она, кивком показав на человека, сидящего на переднем сиденье. — Какой человек — такие и подарки.
— Это ты о Чащине?
— А кто у нас урод?
Человек на переднем сиденье замычал. Видно, рот у него был заклеен.
— Я бы сказала, чудовище! — добавила Татьяна.
— А погоны при чем?
— Ты, наверное, думаешь, что это я Чащина на тебя навела? — мотнув головой, усмехнулась она.
— Я это говорил?
— Я навела… Чащин мне погоны подарил. А там вкладка. На всякий случай, говорит, маячок вложил. А «всякий случай» — это ты.
— Куда мы едем?
— Не знаю… В Волкобойск нельзя, там все против нас… А до Омска не дотянем…
— Ничего, что-нибудь придумаем.
От умственного напряжения у Пахомова отключилось сознание.
В себя он пришел в другой машине. Он лежал под маской и под капельницей, рядом сидела Татьяна. Перед глазами у него плыло, но он все равно понял, что это она. Почувствовал ее. Только сказать ничего не смог — сознание снова покинуло его.
В следующий раз он очнулся в больнице, в операционной. На этот раз сознание утонуло в тяжелых, но спокойных объятиях наркоза.
* * *
Татьяна едва не нажала на спусковой крючок, когда на машину вдруг накинулись вооруженные люди в камуфляже. Она решила, что попала в руки местной полиции, но это был московский спецназ. И возглавлял его полковник Терехов. Алексей Терентьевич очень быстро убедил ее в том, что бояться его не стоит. Оказывается, это его людей заметили возле таежного завода. Они-то, сами того не ведая, и сбили с толку Чащина. И помогли Пахомову спасти Татьяну.
