может только Гордеев — и никто больше. Ну, и мужчина-тряпка — горе жене. Он же не защитить, ни подставить плечо не сможет.
— Ну, солнце, не надо всех парней грести под одну гребенку. Кто ж виноват, что в нашем мире магия есть только у женщин?
— А еще у тебя. И ты сильный, самый сильный. А еще лучший, и можешь защитить близких, а еще любимый. Мне все это подходит. Я не глухая и слышу разговоры. Про то, как ты Ольгу спас, знают все — без подробностей, но все. И все тобой восхищаются, даже отец. А это дорогого стоит.
— Все, хватит лить мне мед в уши и ерзать там, где нельзя. Пошли на завтрак, а то не поймут, чего мы так задерживаемся.
— Да пусть не понимают, мне все равно. Ты в душ? Спинку потереть?
— Вали к себе, мелкая, а то так потру, что сидеть не сможешь!
— Ты только обещаешь. Вредина, -показав мне язык, она смылась, перед этим попытавшись поцеловать меня в губы. Но не обломилось. Я не педофил, и все такое. Нет, конечно, девочки в этом мире и в четырнадцать замуж выходят — у аристократов это сплошь и рядом происходит. Но я так не могу. Пусть терпит и растет, а там посмотрим.
За завтраком были Ольга, Катя и моя мама. Остальные разбежались по делам — середина недели, у всех есть, чем заняться.
Лиза с Любой поехали оформлять документы о переводе их в мой отряд — это надо было сделать лично. Хоть и принцессы, но порядок есть порядок. Отец отправился в Земельную канцелярию с проверкой, мамы — да фиг их знает. Без дела у нас никто не сидел.
После завтрака Ольга отправилась в Посольский приказ, дабы все проверить насчет нашей поездки, мама занялась организацией приема в честь меня, который пройдет завтра, Катя рванула на учебу, ну а я, переодевшись в военную форму с погонами, но без наград, направился в академию.
От сопровождения, полагающегося моему статусу, я отбился всеми доступными средствами, включая магию. Какого черта сильнейший одаренный империи — если у меня и задрано самомнение, то немного, — должен ездить с кортежем, который его якобы охраняет? Нет, я себе точно не льстил и знал, что грохнуть можно любого, но в то же время я знал, что в случае нападения я легко исчезну, либо приму бой, не оглядываясь за спину.
По этой же причине даже такси брать не стал и, выйдя из дворца, пошел на автобусную обстановку, желая добираться до академии как обычный человек. Единственное, что я предусмотрительно использовал — это амулет иллюзии. Не то, чтобы мою рожу знала вся страна, но лишний раз светить ей не хотелось.
Город встретил меня солнцем, спешащими людьми, детским гомоном и давкой. Проехав десяток остановок, я понял, что городская давка — не мое, и решил пройтись пешочком. Благо, что можно сократить маршрут и управиться часа за два.
Торопиться мне было некуда, настроение было прекрасным. Парочка встречных военных патрулей проверила мои документы, охренела, и, взяв под козырек, быстро испарились.
Нет, я себя не тешил надеждой, что нахожусь в полном одиночестве. Опытный взгляд срисовал как минимум двадцать агентов Тайного приказа, что присматривали за мной. Но главное, чтобы они близко не лезли, а так я усложнять им работу и не собирался. Просто шел, разглядывая дома, наслаждаясь самой прогулкой.
Слегка нагуляв аппетит, перекусил в кафешке. Построил глазки милой официантке, что млела от внимания бравого военного, выпил крепкого кофе с булочками, оставил щедрые чаевые. В общем, как говорят, сибаритствовал и показывал близость императорской семьи к народу, подобно Гаруну аль Рашиду бродя среди них неузнанным, слушая местные разговоры.
Уже подходя к академии, хлопнул себя по лбу. Изменив направление, купил в ближайшем цветочном магазине большой букет роз. Раз обещал, надо делать. Так что к воротам я подошел вполне себе довольный.
Охрана, поняв, кто перед ними — пришлось снять иллюзию, потому как на территории академии она все равно не работала бы, — сразу открыла ворота, не смея задерживать принца.
Народа на улице по причине разгара учебного дня было мало, поэтому я шел к главному корпусу, никем не узнанный и практически не замеченный. Нет, меня, конечно, видели, но кто я и к кому идет такой красавчик, особо не вникали.
Секретарша ректора при виде меня вскочила, потом села, сильно покраснела, а я, послав ей воздушный поцелуй, решительно толкнул массивную дверь.
Незабвенная Юлия Александровна обнаружилась на своем месте, закопанная в куче бумаг, которые она внимательно читала и иногда жестко рвала на клочки. Видимо, утро у нее не задалось, потому как этими клочками был усеян весь кабинет.
— Госпожа ректор. Вот, как и обещал. Прекрасные цветы для прекрасной дамы.
— Гордеев? — оторвалась она от бумаг. — Ох, простите, Ваше Высочество, -спохватившись, учтиво склонила она голову.
— Ну полно вам. Чай, не чужие люди, -улыбнулся я.
— Ах, какой красавчик, — улыбнулась она в ответ. — Вырос, возмужал. Прямо глаз не оторвать. Эх, была бы я помоложе…
— Так вы и сейчас многим молодым фору дадите. Вы же как вино — чем старше становитесь, тем роскошней вкус.
— Льстишь, но приятно. За цветы, кстати, спасибо — не ожидала.
— Я же обещал. Да и как я мог к вам явиться без них? Это очень плохой тон и пример для студентов.
— Все бы так думали. Чаю?
Прикинув, что место в желудке еще осталось, я согласился на кофе. Ходьба разыграла аппетит, да и время обеда близилось. Но серьезно поесть я планировал в другой компании.
— Ну, рассказывай, — заблестела глазами она. — Видела я бой твоего отряда — удивил, это еще мягко сказано. Кто ты уже — князь? Или, боюсь предположить, до императора ранг поднял?
— Подтвержденный князь, — кивнул я ей. — Некоторые называют его истинным.
— Ух ты. Значит, по нашей классификации точно император. Горжусь тобой, Сережа, очень горжусь. Знаю, что моей заслуги в этом нет, но все же ты начинал учёбу у меня, и кто знает, может, и наша академия помогла тебе в развитии…
— Конечно, помогла, а как иначе то? Поэтому я и тут. Помощь Альма-матер — святая обязанность каждого кто учился в ее стенах. Так чем конкретно я могу помочь? Мама мне объяснила в общих чертах, но без конкретики.
— Да я
