— Она не питалась ими?
Мои губы скривились в усмешке.
— Если мы не питаемся, мы становимся слабыми, как люди. Я не пытаюсь тебя оскорбить этим, но, если мы не питаемся или у нас нет какой-либо замены этому, мы не можем защитить себя.
Пауза. А затем:
— Замены?
— Мы можем питаться людьми, но, очевидно, это не делает нас такими сильными, как после кормления Лаксенами. Моя сестра решила не питаться ни теми, ни другими. А значит, она была очень уязвима.
— Что с ней случилось? — Тихо спросила она.
— С ней было все в порядке, но жить среди других из нашего вида — трудно. Мы не понимали, почему она не хочет питаться, ведь это так опасно для нее. — Я сделал паузу, открыв глаза. Уставился в чертов потолок. — Во всяком случае, она отдалилась от нас и, в конечном итоге, влилась в общество людей. Я остался с ней. Лори тоже. Она поступила в колледж и все такое. Она встретила кое-кого и она…была счастлива.
— Встретила кое-кого? Человека?
— Да, — я рассмеялся, но холодно и уныло. — Она была с мужчиной, когда столкнулась с Лаксеном. И хотя она не питалась ни одним из них годами, Лаксен увидел в ней угрозу — врага. И причина, почему? Потому что мы напали на группу Лаксенов неделей ранее. Она не имела ничего общего с этим. Это мы. Но это не имело значения. Она была недостаточно сильная, чтобы защититься, также не был и мужчина. Они убили её и человека. Оставили их тела на поле, как мусор, чтобы мы нашли их.
— Боже мой, — прошептала Серена.
Я ничего не сказал. Во всем этом не было места для Бога. Моя сестра была убита из-за того, что две наших расы воевали друг против друга. Не было никакой другой причины. Она бы никогда не причинила им вреда. А, возможно, они бы тоже никогда не сделали бы ей больно, если бы не то, что сделали мы. Это было моей ошибкой. Это было ошибкой Сина и Лори.
Из-за нас убили нашу сестру.
Как ни странно, я не слышал и не видел, чтобы Серена двинулась, но ее рука оказалась на моей, когда она опустилась на колени передо мной. В ее глазах блестели слезы. Я посмотрел на нее и сразу же рассердился, и почувствовал огромное желание выйти отсюда. Я даже понятия не имею, почему рассказал ей все это.
Я начал вставать, но затем она сделала, черт возьми, невероятное. Она положила голову на мои колени.
Её голова была на моих коленях.
Я замер. Я перестал дышать и просто смотрел на нее. Ее глаза были закрыты, как будто она заснула или молилась. Я сомневался, что она делала что-либо из этого.
— Мою маму убили за двадцать баксов, лежавших в ее сумочке, — сказала она дрожащим голосом. — И это все. Ей перерезали горло из- за двадцати долларов.
Я ничего не ответил.
— А знаешь, что хуже всего? — Тихо продолжала она. — Моя мама дала бы этому парню деньги, если бы он просто попросил. Он не должен был грабить ее. Он не должен был ее убивать.
— Я заметил, что люди убивают так же бессмысленно, как это делают Лаксены или наша раса.
Серена отстранилась, но моя рука скользнула за ней, обхватывая ее шею.
Губы ее разомкнулись, и ее аура поменялась с бледно-голубого на розовый. Она облизала губы, и мой член ожил. Так быстро. Твердый, как камень.
Да, достаточно уже этого обмена дерьмом.
— Спасибо, что рассказал мне, — сказала она.
Вау. Что?
— Почему?
— Это помогает мне лучше понять тебя.
Я снова замер. Понять меня? Гнев возрастал во мне, подобно густому дыму, смешиваясь с чем-то, чего я не мог назвать. Я не узнавал это чувство.
— Ты хочешь меня лучше понять? — Резкость моего голоса заставила ее моргнуть. — Серена?
— Я… — Она покачала головой.
Она могла почувствовать изменение. У неё был сильный инстинкт. Она просто никогда не прислушивалась к нему. И вот, как она оказалась там, где была сейчас.
Положив руку на ее затылок, я привлек ее вперед, пока она не оказалась на
коленях у меня между ног. Она схватилась за подлокотники кресла, уравновешивая себя.
Я склонил свою голову к её, чувствуя, что мои губы изогнулись вверх, когда они слегка коснулись ее щеки.
— Ты хочешь понять меня? В самом деле? Я знаю, тебе не следовало быть здесь, со мной. Я знаю, ты не будешь в безопасности со мной, но ты здесь. Я не думаю, что ты действительно хочешь понять меня, Серена.
Она резко вздохнула, но не отстранилась.
— Если бы ты хотел сделать мне больно, ты бы уже сделал это.
Я рассмеялся, играя её волосами вокруг виска. Ее тепло притягивало меня.
— Ты действительно в это веришь?
Пауза.
— Я не была уверена в этом раньше, но сейчас, да, верю.
— Ты сошла с ума. — Я провел своими губами по изгибу ее челюсти, соблазненный нежной дрожью, пронизывающей ее. — И уже слишком поздно.
Её дыхание было мягким на моей щеке.
— Хантер…что ты делаешь?
— То, что я хочу. — Взяв ее за руку, я повел ее к выпуклости под моими джинсами. Серена выпустила вздох. — И я хочу тебя.
Я ждал, что она рванет прочь. Я дал ей это. Если она отстранится, я позволю ей уйти. Мне пришлось бы обхватить руками кресло, чтобы остановить себя от погони за ней, но я приложу все усилия, чтобы позволить ей уйти.
Но она этого не сделала.
Может быть, у нее было предсмертное желание. После прошлой ночи я не был уверен, что смогу обуздать темную часть меня. Не важно на этом этапе. Я прижал её руку к себе и издал стон. Другой рукой я убрал ее волосы, а затем положил руку на её щеку, склонив голову, так что наши глаза встретились.
— Пойми меня лучше, Серена.
Ее грудь быстро поднялась и розовый вокруг нее превратился в красный. Я качнул моими бедрами, вжимаясь в ее ладони. Удовольствие пробежало у меня по спине.
— Должны ли мы делать это? — Спросила Серена, ее голос был более низким, чем обычно.
Существовало множество вещей, которые мы должны были сделать прямо сейчас. И эта не была одной из них.
Но, как я понял раньше, она была зудом, от которого мне надо было избавиться.
— Это то, что мне нужно.
— Нужно?
Я почувствовал, что мой член набухает.
— Да.
Серена была забавным маленьким созданием, потому что, когда она говорила, её рука терла мою ноющую плоть через джинсы.
— Ты не собираешься кинуться, как Морозный снеговик, на меня
после этого? — спросила она.
— Морозный?
Она прикусила нижнюю губу, когда кивнула.
— Когда мороз покрывает все и ты хочешь съесть меня?
Я усмехнулся.
— Сколько раз я должен объяснять это, Серена? Я не пытался съесть тебя. Несмотря на то, что это звучит заманчиво. — Мой взгляд упал туда, где ее бедра были слегка раскрыты. — Действительно, заманчиво.
