– Где же ты так долго был? – спрашивала неоднократно сквозь поцелуи Маша.
Тот же, взяв ее лицо в свои ладони и целуя глаза, шептал:
– Я вернулся за тобой, я вернулся за тобой…
Интимный шепот и теплое дыхание еще больше возбудили страсть, и огонь любви вспыхнул с новой силой. Маша обняла Олега за шею и все, что так долго болело и горело внутри, искало выход, выплеснулось наружу. Превращая действительность в какое-то абсолютно неважное и никчемное обстоятельство.
Маше нужен был только Олег, и они слились в единое целое. Лицо ее раскраснелось, волосы спутались, она помогала Олегу войти в нее глубже и глубже. Готовая кричать от счастья Маша едва сдерживалась. Олег накрывал ее губы своими губами, и глухой стон удовлетворения вырвался из нее и прокатился по всем уголочкам Олега, приглашая лететь вместе с ней. Тело Олега задрожало, он дернулся несколько раз и отпустил Машу. Они прерывисто дышали и смотрели друг на друга. Олег поднял с пола халат и помог Маше одеться.
– Маша, я всегда помнил о тебе. Ты должна мне верить.
Они уселись на кровать, Олег держал Машу за руки и не собирался отпускать.
– Когда мы жили вместе, я должен был зарабатывать и связался с не очень хорошей компанией. Я не рассказывал тебе тогда и не рассказал бы никогда. В общем, мы повернули одно дело, и получилось так, что все пошло не так, как мы запланировали. Деньги я потерял и мне пришлось сбежать, чтобы не нашли не только меня, но и мою жену. Могли бы запросто убить. Я не мог и не хотел рисковать твоей жизнью. Жил дальше, прячась и скрываясь, но не переставал думать о тебе.
Маша не сводила с Олега глаз. Она жадно ловила каждое слово и хотела одного: верить. Верить всему, что говорит любимый мужчина. Такой родной и желанный. Разлуки как не бывало, как и слез и одиноких ночей. Все это улетело в один миг. Сейчас существовала только любовь – святая и бескорыстная. Когда люди и в радости, и в горе, и в болезни, и в здравии вместе. Она слышала, как Олег продолжал говорить, но едва улавливала слова.
– Маша, я живу с женщиной. Она умная и очень красивая. Но главное – это то, что она может помочь мне осуществить нашу мечту. Заработать много денег. И когда я их получу, мы с тобой уже никогда не расстанемся. Уедем куда-нибудь и будем жить одной семьей. Как прежде. Тебе не нужно ехать со мной в лес. Жди меня здесь. А я, как все закончу, вернусь за тобой.
Маша стряхнула свои мысли и попыталась Олегу возразить.
– Но я не хочу больше расставаться. Скажи этой женщине обо мне, и я надеюсь, что она поймет тебя. И отпустит.
– Ты с ума сошла? Она не поймет и не отпустит. Не будь упрямой и пойми то, что я пытаюсь тебе доказать.
Олег уже не находил нужных слов. Ему не нужны были бразильские мыльные оперы, но выхода не было. Он знал, насколько Машка упряма. Она не собиралась сидеть в квартире и рвалась искать клад. Устав от переговоров, которые длились больше часа, Олег уступил.
– Хорошо. Ты поедешь, но только с одним условием. Сделаешь вид, что не знаешь меня. Ты внучка боевого товарища моего деда. Если Рита узнает, что ты моя жена, не видеть нам клад как собственных ушей. Уяснила?
Олег строго посмотрел на Машу.
– Хорошо, я все сделаю как ты скажешь. Но мне нелегко будет притворяться. Понимаешь? Эта игра заходит слишком далеко, и я боюсь.
– Не бойся, я буду рядом, и никто не причинит тебе вреда. Самое главное, слушай меня, и не вздумай заниматься самодеятельностью. Как ты любишь. Поверь, игра серьезная, как и то, во сколько будет оценен клад.
– Я поняла, но ты должен мне пообещать, что мы никогда не расстанемся. Слышишь! Никогда!
– Обещаю, моя хорошая и славная девочка. Ты умница, и я никогда в тебе не сомневался. Прости, что так все вышло. Я виноват перед тобой, но я исправлю свою вину.
Олег встал перед Машей на колени и положил голову на ноги Маши. Она погладила его по волосам и поцеловала.
– Мне пора идти, чтобы не вызвать подозрений.
Олег с трудом поднялся и застегнул ремень на брюках.
– Ты идешь к ней?
Маша опустила голову и отвернулась.
– Родная, прошу тебя, не начинай. Мы только что все решили. Это все займет несколько дней. Понимаешь? Не год, не два… Ты обещала быть умницей, разве не так?
Маша улыбнулась и шмыгнула носом.
– Обещала. Иди.
– Просто верь мне. И не сомневайся.
– Все, все, больше не буду.
Маша бросилась на шею к Олегу и принялась целовать.
– Только не обмани меня. Не обмани. Я столько времени ждала тебя и искала. И не хочу потерять снова. Я не переживу этого. Поверь…
Она заглядывала в глаза Олегу и искала в них ответ. Но ответ скрывался где-то в глубине души парня и не собирался выходить наружу.
Маша провела Олега к двери и простилась. На душе у нее стало легче. Она снова поверила ему. И не задумывалась над тем, чем это все может закончиться. И для нее, и для Юльки, и для Николая Ивановича.
Через пару дней Олег привез деда в дом к Рите. Николай Иванович впервые оказался в таких хоромах и не скрывал своего восхищения. Красота хозяйки дома всколыхнула в нем задорную волну юности. Он почувствовал прилив свежих сил и, улыбаясь, любезничал с хозяйкой дома. Рите понравился ветеран, и она попросила его рассказать про клад.
– Дело было в сорок первом году, – начал свой рассказ Николай Иванович.
Он сидел в мягком кожаном кресле и поглаживал рукой приятную на ощупь обивку.
– Немцы вторглись в Керчь. Я с другом сражался в Судакском партизанском отряде. Бои велись жаркие и ожесточенные. К нам в отряд постоянно прибывали разные люди из разбитых воинских частей. Хорошим мужиком был наш командир. Благодаря его подготовке и умению воевать многие ребята остались в живых. Мирное население тоже спасалось у нас. Находя как защиту, так и кров над головой. Наш отряд был, пожалуй, единственным, которому удавалось не только защищаться от карателей, но и от мародеров. Было, дочка, и такое. Страшное время, голодное. Наша база стояла в глубине Судакских лесов. В тайниках хранились запасы продовольствия где-то на пять-шесть месяцев. Запасы по мере возможности пополнялись, и в этом помогало местное население.
Николай Иванович вздохнул и прокашлялся. Рита налила ему в стакан воды и подала. Все, кто слушал ветерана войны, не шевелились и не произносили ни звука.
– Спасибо дочка, что-то в горле пересохло. Так вот, – Николай Иванович выпил воду и поставил стакан на стол. – Мы бились не на жизнь, а на смерть. Люди погибали каждый день, и уже никого не удивляло, что на проверках вечерних и утренних не досчитывались бойцов. Суровые тогда были бои. Немцы, полные сил и хорошо обученные, шли напролом. Когда к нам присоединились десантники и об этом узнали каратели, это очень сильно их обеспокоило. Еще бы. Крепкие и смелые были парни. Настоящие воины.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
