виток.
– Допустим, я не так проста, как ты думаешь, – отзываюсь холодно. – И не столь уж наивна. Но только не тебе меня судить, Эльвира. Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни об Игнате, ни о наших с ним отношениях. И уж точно ты не смеешь говорить ничего подобного о моем сыне! – шагаю к ней ближе.
Несмотря на свой более низкий рост сейчас я ощущаю превосходство. Не только над ней. Над всем миром. Мой мальчик – не прицеп! И никогда им не будет! Ни для меня, ни, уверена, для Игната. Ни для кого.
– Еще раз хоть как-то оскорбишь меня, моего сына или Игната, вылетишь из этой фирмы с волчьим билетом. Уж я об этом позабочусь.
Не знаю, насколько серьезно она воспринимает мои слова, но я вот ни капельки не шучу. В конце концов, кое-кто сам обещал передать руководство фирмой в будущем мне. А мне в коллективе не нужны подобные экземпляры.
– Осмелела, да? – зло прищуривается девушка.
– Насосала! – ухмыляюсь не менее злобно. – Все, или еще хочешь что-то обсудить? – отхожу от нее на шаг.
– Он все равно тебя бросит! – шипит рассерженной кошкой Эльвира, не сдаваясь.
А мне уже, честно говоря, все равно. Даже смешно.
– Утешай себя этим, если так нравится. А я пойду, наконец, займусь своими непосредственными обязанностями, чего и тебе советую сделать, – обхожу ее стороной и собираюсь исполниться обозначенное.
– Коленочки, смотри, не сотри, – слышится мне в спину ехидное.
– Не переживай о моих коленях, как мы уже выяснили, о них есть кому позаботиться в случае чего. Всего доброго, Эльвира, – махаю на прощание.
Удивительно, но этот недолгий разговор меня странным образом заряжает, словно кто-то выключатель перещелкивает во мне, и последующие часы почти пролетают за работой. Завершением становится похвала за старательность от старшего мужчины из нашего отдела.
– Признаю, был неправ, когда усомнился в выборе Игната Алексеевича.
– Спасибо, – благодарю.
На такой радостной ноте я покидаю свой отдел и направляюсь в аптеку через дорогу. Нахожусь там не так уж и долго, но по возвращении Игнат с Максимом уже ждут меня на улице у припаркованной у подъезда машины. Жду расспросов о том, зачем я ходила в аптеку, но мужчина молчит. Впрочем, сын все равно не дает и слова вставить нам обоим, снова и снова что-нибудь рассказывая с воодушевлением. А дома, после ужина, я и вовсе смелею и говорю то, что еще утром ни за что не подумала бы сказать.
– Раз уж у нас сегодня мужской день, то купаешь и укладываешь спать сына тоже ты, я так понимаю?
Вопрос с подвохом, да. Потому что только дурак не поймет заложенного в него посыла. А Игнат, слава богу, не дурак. Прекрасно улавливает суть подставы. Смотрит на меня слегка прищурившись, пристально, со снисходительной насмешкой, после чего, не сразу, но все же кивает. Зато сын просто счастлив.
– И сказку на ночь тоже папа читает? – с воодушевлением уточняет сын и не дожидаясь ответа с радостным визгом вскидывает руки вверх: – Ура! Это мой самый лучший праздник! – кричит на весь дом.
Игнат хранит все ту же насмешку во взгляде, пристально разглядывая теперь уже с явным обещанием, отчего внутри меня раз за разом все переворачивается. Но и на этот раз не отказывается. Я же улыбаюсь как можно невинней, хотя на самом деле хочется смеяться в голос.
Ну а что? Сам утром сказал, что Макс с ним на весь день, вот пусть и доводит день до своего победного конца. Не сомневаюсь, что потом мне это воздастся сторицей, но, уверена, оно того стоит!
– Идем, Макс, – берет сына за руку и поднимается наверх.
Я не просто так взваливаю на него данную ответственность. У меня есть для него свой сюрприз. Тот, который я не решалась показать раньше. Но теперь больше, чем уверена, он ему очень даже понравится. Вот и принимаюсь за него, как только заканчиваю с уборкой. Сперва, конечно, навещаю Лаки. Ему еще вчера установили просторный вольер с теплой будкой, но я все равно немного играю с ним в саду, прежде чем возвращаюсь обратно.
К этому времени оба мои мужчины заканчивают водные процедуры и принимаются за сказку. Улыбаюсь, глядя на такую идиллию, прикрываю дверь в спальню и иду переодеваться, после чего, прихватив свой ноутбук, возвращаюсь на первый этаж, обосновываясь в гостиной.
Я не врала утром, говоря, что мне нравится этот дом. Он действительно очень красивый. И уютный, несмотря на минимализм в обстановке. Впрочем, один угловой диван размером с целую кровать способен заменить всю мебель. Низкий стеклянный столик и открытый шкаф с висящим на стене по центру огромным телевизором и тот теряется на его фоне. Я на него, как сажусь, так и вставать больше не хочется, настолько он мягкий. Приходится, конечно, чтобы подключить ноутбук к тому самому телевизору. Но сидеть на застеленном пушистым ковром полу не менее приятно.
К тому времени, как ко мне присоединяется Игнат, я тоже заканчиваю со всеми настройками, беру беспроводную мышку с собой и пересаживаюсь обратно на так понравившийся мне диван.
– Заснул? – уточняю и без того очевидное, похлопывая рядом с собой в приглашении, да и то только для того, чтобы хоть немного скрыть скованность от задуманного.
С появлением мужчины во мне снова просыпается неуверенность и смущение, будь они неладны. И мокрая одежда на крепком теле только подогревает эти чувства. Особенно, белая рубашка, облепившая его торс, как вторая кожа. Трудно что ли было переодеться сперва? Чтоб я не зарабатывала себе косоглазие, пялясь на него то и дело.
– Ты, определенно, что-то задумала, – легко разгадывает мои эмоции Орлов, останавливаясь в паре шагов, глядя на меня сверху-вниз, а устраиваться на диване не спешит.
– Задумала, – соглашаюсь. – И тебе это даже понравится, – добавляю и прикусываю нижнюю губу от двойственности моего положения и самого ответа.
Слишком ярко вспоминается наше утро, где я вот так же смотрела на него снизу-вверх, стоя на коленях в душе. И…
Надо бы отвлечься, а то не туда моя фантазия уже несется. Потому опускаю взор на мышку в своих руках,
