Через несколько мгновений человек стих и, кажется, окончательно умер.
Так много манипуляций мне еще не доводилось видеть, одни руки делают массаж сердца, другие с трубкой слушают его грудную клетку. Третьи мешают что-то, постоянно вливая бедняге в рот.
— Что-то он не оживает, — сделал замечание Айрон, не скрывая своего весёлого настроения, — кажется, это провал.
— Иди ты, — гаркнул я, — иди займись чем-нибудь полезным.
— Только после тебя, мой господин.
Это уже ни в какие рамки не входило. Сегодня же поговорю с ним. Одно дело так разговаривать со мной, когда никого нет рядом, и совсем другое, когда тут целая делегация подданых.
Манипуляций становится все больше, а человек, кажется, не спешит оживать.
— Ну что вы копошитесь, — я злился все больше, наблюдая за их бесполезными манипуляциями. — Вы его отлично убили, теперь оживите!
Растолкал стражу, в которой сейчас нет никакой необходимости и приблизился к мертвецу. Поднес палец к его носу и не почувствовал ничего.
Сосредоточил свою тьму и выпустил ее. Она нехотя, но, все же подчиняясь мне, устремилась к бедняге и обволокла его. Проникла внутрь и начала заводить моторчик в его груди.
Убивать намного проще, чем оживлять человека. К слову, воскресить человека путем магии я пытался один раз, и безуспешно. Но это было давно, и шансов было мало. Меня надолго не хватит, но нужно использовать все возможные ресурсы.
Оперся на рядом стоящего мага. Удар по башке несколькими книгами сейчас вспомнился резкой болью в висках. Голова закружилась, и, кажется, тошнота подступила к горлу.
— Дайте ему это, — сказал кто-то справа, и в его рот начали вливать жидкость черного цвета, с приторным запахом Раффлезии.
Этот зловонный запах был последним, что я почувствовал перед тем, как грохнуться на холодный и твердый пол.
— Брат. Эйтон, — слышу будто вдалеке, — ну же! Ожил твой эксперимент, никто не знает, что теперь с ним делать. Отдавай свои приказы.
Вот же гад. Первым, что хотелось сделать это запереть родного брата в каземат. Ну что за наглец. Его брат тут почти не живой, а он все шутит да издевается. А еще, кажется, вывихнул мне плечо пока будил.
— Правда, ожил? — открывая один глаз, спросил.
— Правда. Орет, слышишь? Ожил, да еще и говорить теперь может. Но если честно, — состроил недовольную измученную гримасу, — лучше бы молчал.
Глава 25
В покоях Повелителя мне приходилось бывать не раз. Но впервые я оказалась здесь одна. Заботливо уложив меня в свою кровать и даже накрыв одеялом, Эйтон нежно коснулся губами моей щеки и вышел.
Голова кружилась, и я сжала пальцами виски в попытке унять боль и вернуть миру относительное равновесие. Что это вообще было? Маеллин, да и другие учителя, твердили, что маг я слабенький. Поэтому я и предположить не смела, что способна на выброс магии подобной силы… Случайность? Испуг из-за того, что Эйтон снова подкрался бесшумно и незаметно?
Боги Светлые! Да я буквально сбила с ног Повелителя демонов, заставила его отлететь на несколько метров! А он даже не разозлился. Смогу ли я когда-нибудь понять этого невозможного и непредсказуемого демона? Другие правители расценили бы мое поведение как попытку нападения. А Эйтон лишь шутил и утешал меня.
Шеки, хоть и с опозданием, но горели от воспоминаний о том, как я, испуганная истеричка, вцепилась в демона всеми клешнями. И позволила, как безвольную куклу, донести себя до комнаты. Оправдание жалкое, но я и правда перепугалась. И неожиданный всплеск магии как-будто лишил меня сил.
Сев на кровати, огляделась. Комната еще немного кружилась перед глазами, но чувствовала я себя уже гораздо легче. Сейчас мне представился отличный шанс отыскать в личных покоях Повелителя что-то, что поможет мне и Сореллу добраться до кристалла, вернуть своему народу былую силу и величие. Но эта мысль отозвалась тянущей болью в груди. Мне не хотелось больше это делать. Обманывать, втайне рыскать по его вещам… Мне не хотелось… предавать Эйтона.
Чем дольше я жила среди демонов, тем быстрее меркла моя вера в их чудовищность. Возможно ли, что демоны не так ужасны, как мне их описывали? И та война пятнадцать лет назад… Что тогда произошло на самом деле? Все ли мне рассказал Маеллин? Может, вина лежит не только на демонах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Придя в наш мир, они спокойно жили в созданной ими стране несколько столетий, не ввязываясь в войны, не трогая людей. И вдруг напали на Аллирию? Или я просто пытаюсь оправдать их? Точнее одного конкретного демона. Я запуталась. И абсолютно не знала, что мне делать, как поступать.
Глаза защипало. Коснувшись щек пальцами, я с удивлением поняла, что плачу. Закрыла лицо руками и наклонилась вперед, сжимаясь, словно пытаясь спрятаться от боли и мук совести.
В таком положении меня и застал вошедший в комнату Артур.
— Милая, все так плохо? — по добродушному голосу дядюшки я поняла, что мы не одни, и, отняв ладони от лица, сквозь слезы разглядела мутные очертания стражника. Кажется, того самого, который сопровождал меня до библиотеки сегодня. Эйтон не был бы Эйтоном, если бы не приставил к комнате охрану. Боялся, что мне станет хуже? Или что до меня доберется его ревнивая бывшая? — Брайт, можешь оставить меня с племянницей?
Кивнув, демон вышел, прикрыв за собой дверь. А все напускное добродушное беспокойство тут же слетело с лица Сорелла.
— Что произошло? — поинтересовался он, опустившись на диван. — Мне сообщили, что ты искала меня. А потом я узнаю, что тебе стало плохо. И Повелитель отнес тебя в свою спальню. Это план сближения такой?
— Брат Эйтона, Айрон, — я выдохнула, собираясь с мыслями, решив начать с того, что волновало меня больше всего. — Мы были знакомы раньше. И он узнал меня…
Лицо Артура побелело. Напрягшись всем телом, он подался вперед.
— Когда и как это произошло? — спросил тихо.
— В Эзлоре. Он представился гвардейцем Короны. Я и подумать не могла, что встречу его здесь.
— Хаосовы отродья! — в сердцах выругался дядюшка и, оглянувшись на дверь, заговорил тише. — Он рыскал там в поисках Маеллина. И надо же было ему наткнуться на тебя!
— Он пообещал не рассказывать ничего своему брату. Я сказала ему, что не хочу, чтобы Повелитель знал, кем мне приходилось работать.
Артур скептически изогнул брови и уставился на меня как на полную дуру.
— И ты думаешь, ему можно верить? Забыла, с кем имеешь дело?
Опустив голову, некоторое время я молча разглядывала незатейливый узор на ковре. Руку опустила на кровать и тут же ощутила приятную прохладу атласного покрывала. Здесь все дышало Эйтоном. Каждая деталь в покоях напоминала о нем. Сердце в груди затрепетало, забилось о ребра испуганной птицей. И я подняла взгляд на мага.
— Я верю ему, — ответила, пропуская явный сарказм дядюшки мимо ушей. — И сам Повелитель… — я замялась на мгновение, подбирая слова и продолжила, стараясь придать своему голосу больше уверенности, — он не кажется таким монстром, каким вы описывали его. Он и другие демоны не причинили мне вреда.
Артур вскочил с дивана и застыл, неверяще глядя на меня. Теперь он возвышался надо мной. И лицо его исказилось от гнева. Но я не отвела взгляд. Страха не было. Лишь желание узнать правду. Мне казалось, что что-то важное все время ускользает от моего понимания.
— Что произошло тогда, пятнадцать лет назад? — спросила, одновременно пытаясь разглядеть ответ в глазах Сорелла. — Почему демоны напали на Аллирию? Они жили с нами по соседству и никого не трогали несколько сотен лет! Должна была быть причина. Сейчас, пообщавшись с ними, я не вижу в них хладнокровных чудовищ.
— Только не говори, что влюбилась! Этого я и боялся, — выплюнул Артур, раздраженно мотнув головой. — Повелитель буквально купил тебя! А ты говоришь, что не видела от демонов ничего плохого! Другие всего лишь выполняют его приказ и охраняют тебя, чтобы, не приведи Боги, ничего не случилось с любимой игрушкой их владыки! Я не знаю, почему демоны ничего не предпринимали сотни лет. Но я точно знаю, что они напали на Аллирию! Я видел все своими глазами. Разрушенные и сожженные дома, обезображенные тела невинных жителей… — лицо его побелело от гнева, глаза словно налились кровью. — Пусть и не нынешний Повелитель вел армию. Тогда во главе Аделхейма стоял его отец. Но мальчишка уже тогда сам заходил в каждый дом и безжалостно вытаскивал на улицу целые семьи. На расправу папаше. К слову, в твоем доме он тоже был, — Артур изогнул губы в сардонической усмешке, — Но твоей няне удалось спрятать тебя, а после сбежать. А вот Маркусу и Виттории повезло меньше…
