Неудачное покушение тем не менее навело меня на очередную догадку.
— Одержимые! — процедил я сквозь зубы, косясь на дверь, откуда с минуты на минуту могли пожаловать заслышавшие выстрелы телохранители Фило. — Как я вас сразу-то не раскусил! Всем оставаться на своих местах!
Отдав приказ, я подскочил к Анне, после чего опрокинул ее на пол вместе со стулом. Удалось это на удивление легко, словно на стуле сидела не взрослая женщина, а маленький ребенок. Похоже, полупрозрачные тела мерзавцев утратили и изрядную часть своего веса.
— Я тебя умоляю: только без насилия! — расхохоталась Анна, заваливаясь на спину и начиная шутливо отбиваться. Мой поступок ее совершенно не удивил и не напугал, а лишь позабавил. — Тебе что, жеребец, сегодняшней ночи не хватило? Решил продолжить? Эй, полегче, терпеть не могу щекотки!
— Откровение четыреста пятьдесят шесть открыто! — холодно произнес я, склоняясь к ее уху и при этом держа на мушке следившего за нами Фило. Но тот не спешил на выручку подруге, просто наблюдал за моими действиями и снисходительно посмеивался.
— Откровение четыреста пятьдесят шесть открыто! — гораздо громче повторил я, поскольку слова почему-то напрочь отказывались складываться в обычную проповедь. Пришлось начать Откровение заново, но и со второй попытки муза красноречия не посетила меня. Раньше такое случалось, лишь когда я ошибался и «клиент» не являлся одержимым. Хоть и редко, но подобные ошибки в моей практике происходили. Выходит, что сейчас я тоже дал маху, приняв за одержимых не тех, кого следовало. Какой обидный выдался просчет! Но чем тогда объяснить призрачный облик и удивительную живучесть моих вымогателей? Я исчерпал все догадки.
— Что, снова удивлен? — продолжала веселиться Анна, игнорируя мою протянутую руку и поднимаясь с пола самостоятельно. — А теперь угомонись и выслушай нас внимательно. Выхода у тебя нет. Никто тебя не найдет и не освободит, поскольку башни Забвения просто не существует. Ты не можешь бросить свой дубль и покинуть игру. В башне совершенно другой алгоритм выхода, и стандартный алгоритм Терра Нубладо здесь недействителен. Мы сейчас не в туманном мире, а где — тебе вовек не узнать. Не хочешь говорить свое имя — не надо. Анонимность стоит намного дороже. Анонимные гости платят у нас по самому высокому тарифу — таковы правила. Тебе даются сутки на раздумье. Рекомендуем усмирить гордость и вспомнить номера своих банковских счетов. Завтра в это же время мы навестим тебя, чтобы сообщить точный размер откупной суммы, а пока ориентируйся на цену последней модели «Эребус-Буцефала». Не исключено, что к нашему приходу ты станешь покладистым и уже будешь готов заплатить. За оперативность полагается скидка, которую ты наверняка получишь и выйдешь из башни в кратчайший срок в целости и сохранности. Мы решим организационные вопросы перевода денег прямо здесь — для этого у нас будет при себе все, что необходимо. Фил, у тебя есть что добавить для нашего чересчур горячего парня?
— В принципе нет, — ответил диктатор, поднимаясь со стула. — Ты забыла только напомнить ему о максимальном сроке выплаты, дорогая: две недели. Не увидим денег через две недели, пусть пеняет на себя. В остальном все. А болтать с Проповедником о жизни у меня нет настроения. Пусть сначала рассчитается, потом и поговорим. Если тогда у него будет настроение разговаривать, хо-хо! А тебе, красавица… — он указал пальцем на Кассандру, — последнее предупреждение: послезавтра мой счет должен пополниться известной тебе суммой… Не морщись: «Эребуса-Буцефала» мне от тебя не нужно. У меня все платят по справедливости: твой дубль не настолько ценен, чтобы вешать на него слишком крутой ярлык. Скидок тебе, к сожалению, уже не положено, однако и пеню за задержку тоже не взимаем; мы — не кредитное агентство. Вопросы есть?
— Есть, — признался я. — Ты спрашивал, какое мое настоящее имя. Не вижу смысла скрывать его. Меня зовут Арнольд Шульц. Вероятно, это тебе ни о чем не скажет, но я не лгу. Когда-то при жизни в моем паспорте было написано именно так.
— При жизни?! — удивленно вскинул брови Фило. — Хочешь сказать, что сейчас я разговариваю с мертвецом? Ну это ты, Арнольд, хватил через край. Я не раз слышал, как многие заядлые игроки утверждали, что, дескать, они умирают ТАМ, чтобы воскреснуть ЗДЕСЬ. Однако это заявление — всего лишь метафора, не больше. В чем я могу тебя заверить, так это в том, что мертвецов среди нашего брата-игрока точно нет…
— Зря ты выдал им свое настоящее имя, — с укоризной заметила Кассандра, когда Фило и Анна раскланялись с нами. Сделали они это в характерной для призраков манере, растаяв в воздухе, словно их здесь и не было. Я подозревал, что вымогатели выкинут на прощание что-нибудь экстравагантное, и предчувствия меня не обманули. К сожалению, не обманули только в этом. Интуиция проснулась слишком поздно, когда толку от нее уже не было. — Кто знает, на что еще способна эта шайка. Теперь ты от них просто так не отделаешься. Таким ушлым ребятам ничего не стоит всю твою кредитную историю раскопать. Как только отпустят, беги обналичивай счета, если к тому моменту на них еще что-то останется.
— Некуда бежать и нечего обналичивать, — ответил я, подходя к двери и проверяя засов. Дверь оказалась незапертой. Уверенность хозяев в надежности нашей тюрьмы была абсолютной. — А насчет имени… Жду не дождусь, что Фило насчет него раскопает.
— А ты и впрямь странный, респетадо в шляпе, — усмехнулась Кассандра, продолжая прятаться в тени. — Попадались мне игроки, двинутые на всю голову, но до тебя им, похоже, далеко… Куда направился? На проверку? Бесполезно, не напрягайся. Выхода нет — проверено сотню раз.
— На сто первый могут и позабыть включить свой охранный периметр, — возразил я, выходя из башни обратно на мост. — Ишь, какие самоуверенные — двери не заперли, оружие не отобрали… А самоуверенность — она до добра не доводит, по себе знаю.
Дворец был окутан туманом, еще четверть часа назад полностью отсутствовавшим. Туман плотным саваном накрыл окрестности и, кроме ближайшего к нам дворцового крыла, я не мог больше ничего разглядеть. Вроде бы привычный для здешних мест туман, только сегодня он выглядел как-то странно. Небо было видно по-прежнему хорошо; мост, дворец и башню укрывала сизая дымка, зато опоры моста, нижние этажи дворца и озеро утопали в плотном, как вата, белом покрове. Нижний туманный слой медленно колыхался и двигался. Создавалось впечатление, что резиденция диктатора вдруг взмыла над облаками, повинуясь воле всемогущего джинна из арабской сказки про Аладдина.
Опасаясь всяческих ловушек, я осторожно направился в сторону дворца. Однако когда я дошел до середины моста — аккурат до того места, где по пути сюда я наткнулся на незримую паутину, — дорогу мне преградила осязаемая, но полностью прозрачная стена. Я постучал по препятствию — звук был гулким, как у дерева. Непутевого Арсения Белкина в молодости сажали за заборы, стены и колючую проволоку, но таким фантастическим способом его лишали свободы впервые.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
