Виктор отполз за танк и укрылся за ним. Эх, бинокля ему сейчас не хватает!
Сзади раздался шорох. Виктор резко обернулся и схватился за кобуру, но это подполз наводчик. В одной руке он держал ППШ.
– У нас ленивец разбит и два трака.
Два трака – ерунда, на левом борту на банках прикреплены запаски – можно поменять. А вот ленивец в полевых условиях силами экипажа не сменить. И ремонтно-эвакуационную машину во время боя не вызвать, ее тоже подобьют.
Юнус взобрался на танк, укрываясь за его башней, и стал смотреть влево.
– Командир, я его вижу.
– Сориентируй.
– Одинокое дерево, справа от него – противотанковое орудие.
– Увидел! Прищучить бы их…
Самоходка лишилась хода, скоро прогорит дымовая шашка, и СУ-85 будет как на ладони. Для верности немцы могут загнать в нее еще один снаряд. А не в них, так в другую машину.
Юнус вызвался сам:
– Командир, я в танк заберусь. Если прицел исправен и пушка цела, разверну башню и шарахну.
– Давай…
Юнус забрался в открытый люк и почти сразу же выбрался из него, его стошнило.
– Командир, там…
– Не тяни резину!
– Танкисты погибшие, двое. Наводчик и командир. Месиво сплошное. Остальные выбрались.
Конечно, снаряд в левый борт угодил, туда, где находятся наводчик и командир. Их убило, но они своими телами остальных прикрыли.
Виктор Юнуса понимал. Парень молодой, в боях не участвовал, смерти вблизи не видел. Разорванное в клочья тело и бывалых людей иногда в ступор вводит, что же тогда говорить о новичке? Смерть никого не красит, даже тех, кто мирно почил в собственной постели.
Виктор решил сам забраться в танк.
– Снаряды в боеукладке есть?
– Есть – и осколочные, и бронебойные. «Катушки» сам видел.
Бронебойные были не нужны, они для бронированных целей. А поразить расчет можно только осколочно-фугасным.
Виктор влез на броню и тут услышал совет Юнуса:
– Командир, лучше через десантный люк, он открыт.
Виктор спрыгнул. Да, через нижний безопасней будет, немцы не засекут. Если люки у бронированной машины закрыты изнутри, открыть их можно только специальным ключом – такие имелись у ремонтников-эвакуаторщиков. И перед тем как буксировать подбитый танк или самоходку, надо было забраться внутрь и поставить коробку передач в нейтральное положение.
Нижний люк был предназначен для безопасной эвакуации экипажа во время боя, и располагался он в донной части боевого отделения. Чтобы забраться через него, требовалась определенная ловкость: из положения лежа, на спине пролезть в люк и подтянуться на руках. Покидать машину Виктору уже приходилось, но вот влезать через десантный люк – впервые.
Неловко, чертыхаясь, но он влез.
Открытый верхний люк башни давал свет. Боевое отделение было забрызгано кровью. На сиденьях командира и наводчика – разорванные останки тел. Стараясь не смотреть, Виктор столкнул наводчика на днище:
– Прости, брат.
Он бегло осмотрел прицел, казенник – с виду все цело. Приник к прицелу: оптика не разбита, и это уже обнадеживает. Открыл затвор, вытащил из боеукладки осколочно-фугасный снаряд.
В Т-34 до сих пор стояли 76-миллиметровые пушки. У них и гильза, и снаряд меньше тех, что на самоходке.
Он загнал снаряд в казенник, затвор закрылся сам. Электропривод поворота башни не работал, и пришлось поворачивать ее вручную, рукояткой, долго и мешкотно. Выставив пушку по горизонтали, стал крутить маховичок вертикальной наводки. Теперь вражья пушка была точно на марке прицела.
Он нажал на спуск. Выстрел! Снарядная гильза со звоном выскочила из казенника.
Не глядя в прицел, Виктор соскочил с сиденья, схватил второй снаряд и снова зарядил в пушку. Если первым выстрелом промахнулся, будет шанс исправить ошибку вторым выстрелом.
Но его не потребовалось. Немецкая пушка лежала на боку, было видно колесо.
Однако Виктор выстрелил второй раз.
На немецкой позиции взметнулся взрыв. Если кто и уцелел после первого снаряда, он неминуемо должен был погибнуть сейчас. Только одна ли пушка была? Или их батарея? Немцы обычно не стояли поодиночке. Но сколько он ни смотрел в прицел, других целей не обнаружил.
Выбрался из танка он тем же путем, как и залез в него, – через нижний люк. У гусеницы его ждал Юнус.
– Видел попадание! Якши, командир!
– Якши будет, когда мертвых бояться не будешь. Бояться надо живых немцев, а не наших убитых.
Юнус смутился – опростоволосился он.
Виктор, пригнувшись, обежал танк и спросил у Антона:
– Сам не исправишь?
– Нет, ленивец менять надо и два трака.
– Тогда вызывай БРЭМ.
Танки и самоходки уже ушли вперед. Оттуда доносились звуки пушечной стрельбы, рев моторов.
Виктор связался по рации с комбатом, доложил о повреждении самоходки, а потом вызвал ремонтников.
БРЭМ прибыла через час. Трое чумазых механиков осмотрели повреждения.
– Через пару часов готово будет!
Виктор сперва не поверил, но технари на самом деле были мастерами. Они споро сняли с подбитого танка ленивец и переставили его вместо разбитого на самоходке. Траки заменили запасными. Работали умело, со знанием дела. Ходовая часть у Т-34 и СУ-85 была одинаковой, детали – взаимозаменяемыми.
– Ну все, парни, мы свою работу сделали. – Старший из ремонтников вытирал руки тряпкой.
– Спасибо, с меня трофей! – пообещал Виктор. – В машину! – подал он новую команду.
Если самоходка на ходу, надо догнать своих. Их же однополчане сейчас дерутся, и им необходимо быть там.
СУ-85 рванула вперед. Антон старался вести машину по гусеничному следу, оставленному танками – так меньше шансов подорваться на мине.
Пока ремонтировались, наступающие успели с боем пройти километров пять-шесть. Немцы яростно сопротивлялись, но под напором превосходящих сил вынуждены были отступать.
Общим направлением наступления был райцентр Локоть. И причем чем дальше уходили наши от бывших передовых позиций немцев, тем слабее было сопротивление. Тут не было бетонных или бронированных дотов, заранее оборудованных огневых артиллерийских позиций, окопов и траншей.
К исходу дня наши войска продвинулись на десять километров.
Бой затих только ночью. В темноте прицелы слепы – как у нас, так и у немцев.
На следующий день наступление продолжилось, наши войска заняли райцентр Глушково и Комаричи, а на другой день – Ямполь.
Но и немцы не сидели сложа руки. Они поняли, что их группировке в районе Брянска угрожает окружение. Наши военачальники научились грамотно планировать операции, а бойцы – воевать. И Красная армия действовала сейчас так же, как немцы в сорок первом. Танковыми соединениями проламывали оборону после массированной артподготовки и охватывали в клещи вражеские войска.
Немцы начали подтягивать из тылов полки, не брезгуя нестроевыми частями, и 5 сентября предприняли контратаку. Из-за малочисленности резервов атака эта была сильной, но единственной. Контрнаступление было отражено – у Красной армии уже хватало боевой техники и боеприпасов. И что немаловажно – поддержки с воздуха. Наши самолеты – штурмовики и истребители – почти целыми днями, сменяя друг друга, висели над немецкими позициями, бомбили и штурмовали. После Курской дуги немцы потеряли преимущество в танках и самолетах. Из их рук был выбит один из главных козырей – авиация.
А вечером поступил приказ – готовиться к маршу. Наиболее боеспособные части перебрасывались на сто километров севернее. Марши совершали в темное время суток, дабы не быть обнаруженными самолетами-разведчиками. Сбить «раму» было очень тяжело, летала она высоко, нашим истребителям была недоступна, и всегда – с сильным истребительным прикрытием.
Накопив запас топлива и боеприпасов, уже 7 сентября советские войска перешли в наступление на Брянск. Бои были упорные, но к 10 сентября наши овладели городом Людиново и форсировали Десну, захватив небольшой плацдарм.
При поддержке самоходчиков пехота ворвалась на железнодорожный узел Брянск-2. Сам поселок был небольшим, но важный как транспортный – через него шли автомобильные и железнодорожные пути.
По рации Виктор получил приказ:
– Всем машинам – к станции!
Да только где она, эта станция?
Пехота продвигалась вперед, с боем захватывая дом за домом – самоходки прикрывали ее огнем.
СУ-85 Виктора продвигалась по узкой улочке, когда впереди через перекресток по поперечной улице проскочили два мотоцикла с колясками, а за ними – «Кюбельваген», автомобиль чисто армейский. Виктор сообразил – важный чин едет, бегством спасается.
– Вперед и на перекрестке налево, – скомандовал он механику-водителю. – И сразу короткая.
И Юнусу:
– Бей осколочным по машинам.
Самоходка выехала на перекресток, лихо повернула и застыла. Через несколько секунд раздался выстрел, и снаряд угодил под колеса вездехода. Взрывной волной его подбросило и перевернуло.
