“Некоторые киски на вкус как обычные киски. Но твоя принцесса - вкусная”. Он встал и подошел ко мне. “Ложись на диван, голову - сюда”. Он положил меня головой на подлокотник кожаного дивана. Для такой твердой кожи, он был на удивление удобным. “Подними колени и расставь ноги”.
Мои глаза немного расширились, но я сделала так, как он мне сказал, и улыбнулась, когда он убрал мои волосы со лба, и поправил мою позу, так как будто я была бесценным предметом искусства, висящим на стене.
“Нарисуй меня, как одну из твоих французских девочек, Джек”,- сказала я, поднимая на него глаза.
Он нагнулся и ущипнул меня за попу. “Дерзкая”.
Чтобы проверить его, я чуть сдвинула ноги, когда он стал от меня отходить.
“Шире”,- кинул он через плечо.
Я рассмеялась, и снова расставила их так, как он мне показал.
Макс вернулся с книгой и дал ее мне. “Она развлечет тебя, пока я буду работать”.
“А ты не собираешься раздеваться?”
“Ты с ума сошла?”- спросил он, широко улыбаясь. “Мне нужно собираться”.
Я посмотрела на книгу в своих руках. На ней был изображен мужчина с голой грудью, а у его ног сидела полуголая женщина с кошкой. Кошачьи когти .
“Очень ... интересная книжка”,- сказала я, переворачивая ее, чтобы прочитать аннотацию. “У парня две любовницы. Одна из них – девушка по имени Кошка, и у нее есть Полукошка ”. Я посмотрела на него. “В качестве домашней любимицы. Любимицы, с которой они оба занимаются сексом”.
“Звучит весьма интеллектуально”.
“Ты за нее отвалил кучу денег, так?”
“Так. Она мне показалась очень грубой, поэтому я знал, что она тебе понравится”. Он отвернулся и начал передвигать вещи на своем столе. “А теперь, тихо, Лепесточек. Я очень занят”.
Поначалу, мне казалось совершенно невозможным сконцентрироваться на книге, но с каждой минутой, когда Макса, очевидно, поглотил процесс сбора своих вещей на столе, я стала забывать, что сидела у него на диване. Одна.
Абсолютно обнаженная.
Книга была ужасно пошлой, не говоря уже о жуткой многословности; изложение было отвратительным, но я так подозревала, что суть была не в этом. В ней было много мужчин, много женщин; слишком много дополнений, что отвлекало от главной мысли, но снова – суть в другом. Весь смысл был в том, как происходил секс, каким описательным он был. У каждого героя была часть тела, которая была либо твердой, либо мокрой. Или и то, и другое. Они все время кричали, а иногда, в буквальном смысле, впивались друг в друга когтями.
А в углу, сидел мой герой, попросту за мной наблюдая.
“Ты покраснела”. Он положил стопку книг вниз и облокотился на стол, смотря на меня. “Ты читаешь ее пятнадцать минут, но то, что ты прочла только что, заставило твои щечки вспыхнуть ярко – красным”.
Я посмотрела на него и поежилась. “Это слово на букву В. Оно меня просто удивило, только и всего”.
“Влагалище?”
Я кивнула, на удивление, возбудившись резкостью этого слова, произнесенного с его акцентом. Он протянул звук щ. Что каким – то образом, смягчило его. Сделало его гораздо более сексуальным.
“Я чертовски люблю это слово. Такое грязное. Влагалище. Звучит так развратно, правда?” Он потер подбородок, рассматривая меня. “Прочти мне ту строчку”.
“Нет...”
“Сара”.
Если это только было возможным, я почувствовала, как мое лицо вспыхнуло еще сильнее. “Он схватил ее бедра, с силой развел их и посмотрел на ее влажное, возбужденное... влагалище”.
“Ух ты”,- сказал он, смеясь. “Хорошая строчка”. Он снова повернулся к своему столу и начал сортировать стопку бумаг. “Сможешь рассказать мне о полюбившихся частях книги во время ужина”. Я стала было протестовать, но он поднял палец к своим губам, заставляя меня замолчать. “Читай”.
Я посмотрела на страницу, а слова поплыли перед глазами. Какая женщина раздувает из мухи слона из – за ужина?
Та женщина, Сара, которая понимает, что ужин ведет к совместной ночевке, что потом происходит каждую ночь.Что, в свою очередь, ведет к обмену ключами, затем переезду. Потом наступает очередь отговорок, тихого секса, далее, полному отсутствию секса и общения, и надеждам, что будет какое – нибудь публичное событие, куда вас пригласят как пару, где у тебя будет возможность побыть с ним рядом.
Потом я снова пожалела, что не осталась ночевать с Максом на праздники. И я начинала скучать по нему в течение недели.
Черт .
Я закашляла, крепко закрыв глаза.
“Ты в порядке?”- пробормотал Макс через кабинет.
“Да”.
Двадцать минут, и еще семнадцать постельных сцен спустя, подошел Макс и провел рукой от моей ключицы к колену, шепча: “Закрой глаза. Не открывай их, пока я тебе не скажу”.
“Ты сегодня на редкость властный”,- сказала я, роняя книгу на пол, и сделала так, как он меня просил. Почти мгновенно, мое слуховое восприятие стало особенно острым, а комната почти задрожала. Я услышала звук его ремня, его молнии и его тихий вздох.
Неужели он ...
Я слышала мягкие звуки его двигающейся руки, как в начале, его ритм был медленным, затем становился быстрее и жестче. Я слышала, как его дыхание превращалось в короткие, тугие вздохи.
“Позволь мне посмотреть”,- прошептала я.
“Нет”. Его голос был натянут. “ Ясмотрю на тебя”.
Я никогда раньше не слышала, как кто – нибудь мастурбирует, и было настоящей пыткой держать глаза закрытыми. Эти звуки были дразнящими - его тихие стоны и указания раздвинуть ноги шире, потрогать свою грудь.
“Книга сделала тебя мокрой”,- заметил он, и я услышала, как ритм его руки вокруг члена ускорился. “Насколько мокрой?”
Я опустила руку вниз, со все еще закрытыми глазами, и тронула себя, чтобы узнать. Мне не нужно было ничего говорить; он просто застонал, затем выругался знакомым низким голосом, кончая.
Я хотела смотреть на его лицо, но держала глаза закрытыми, с колотящимся в груди сердцем.
Кабинет внезапно погрузился в тишину, за исключением его и моего тяжелого дыхания. И только сейчас я заметила, что надо мной работал кондиционер, обдавая мое слишком разгоряченное тело потоком прохладного воздуха.
Наконец, он поднял молнию и застегнул ремень. “Сейчас вернусь. Приведу себя в порядок”.
Послышался звук удаляющихся шагов и открывающейся двери, затем он тихонечко засмеялся. “Теперь можешь открыть свои глаза”,- сказал он и вышел из кабинета.
