то они бы нанесли ядерный удар по самим себе.
Потому что единственный способ победить это – остановить экспансию. А если человечество самоустранится, то Иным будет некого поглощать. Чистая победа.
- Смотри, смотри, - радостно пихнул меня в бок Черный. – Сейчас самая интересная часть будет. Вот, это про меня.
И поток сознания сместился до одного человека, на события, предшествующие ядерному апокалипсису, это был самый разгар войны. Это был рядовой сотрудник бывшей корпорации, один из ученых-генетиков. Молодое лицо было хорошо мне знакомо. Да, не хватало множества морщин, сгорбленной спины и седых волос, но и без них я легко узнал Элиота.
Ученому пришла гениальная идея скрестить ген человека и Иного, чтобы создать новых супер солдат. Разумеется, эта идея не возникла у него из ничего. Ее ему нашептала пожилая женщина, работавшая в той же корпорации. В постаревшей женщине легко узнавалась Мать Иных, ведь я видел ее суть. Но человечество даже не подозревало, что их злейший враг помогает людям «бороться» с внеземной напастью.
Так удачно в мире появились Джаггернауты. Для людей это просто новый вид особо опасных Иных, но сейчас я чувствовал скрытый в их генетическом коде потенциал. Это была проекция паразита. Отпечаток его сознания что ли.
Скрещивание прошло успешно, пусть и не с первой попытки. Люди создали наномашины, чтобы сдерживать и брать под контроль геном иных. Было создано множество разных видов, но ключевыми стали именно Черные Дьяволы. Нас было много и каждый нес в себе отдельную проекцию кристалла.
- Видишь, видишь? – тыкал Черный в энергетический сгусток отпечатка. – Это я. Какой маленький, такой хорошенький. Утю-тю. Какая прелесть.
Отпечатки находились в спящем состоянии и развивались самостоятельно, без связи с первоисточником. Некоторые Черные Дьяволы неосознанно убивали своих подсаженных попутчиков силой воли. Другие не справлялись и сходили с ума. Были и те, чьи сознания объединялись, незаметно для хозяев.
Именно последние и были целью эксперимента. Идеальный симбиоз паразита и хозяина. Незаметный, выжидающий, мягко берущий под контроль и делающий цели изначального кристалла целями химеры.
Затем что-то пошло не так. Вмешалась некая третья сила, которой не было в этих образах. Кто-то раскрыл план Матери и химер начали незаметно истреблять, впоследствии объявив химер опасными тварями.
Хотя на самом деле опасными оказались лишь Черные Дьяволы. Был еще один вид Иных-катализаторов, чья розовая кровь несла в себе ключ-активатор. При соединении Черного Дьявола с ключом, заложенный в генах отпечаток активировался. Но этих монстров тоже уничтожали в первую очередь.
Впрочем, не всех, раз позже в Альтаире появился наркотик на основе их крови – тот самый розовый порошок.
Тем временем, осталось всего три подопытных образца. Я, Роберт Хофф и мэр Канопуса Хард.
Роберт и Хард были неинтересны Матери, потому что полностью подавили в своем сознании ген кристалла. Они были людьми крепкими, волевыми и полностью владели собой. Таким же был и я, потому меня тоже оставили в живых.
А затем случилось то, что случилось. Амнезия, подсаженные воспоминания, работа на инквизицию. И что-то эти твари сломали в моем сознании, повредили. Груз ненастоящих воспоминаний продавил броню воли и отпечаток сознания кристалла вырвался на волю.
Он не смог взять верх, хотя и пытался, при том, довольно часто. Так появился тот, кого я называю Черным.
- Ты не часть меня, - произнес я. – Ты подсаженная тварь.
- Мы росли и развивались вместе, - серьезно произнес Черный. – Я твоя другая сторона. Ведь перестав быть человеком и став химерой, ты не мог остаться прежним. Но при этом ты все еще считаешь себя человеком, восьмерка. Так почему я тоже не могу им быть.
- Потому что, блять, не можешь, - прорычал я.
- Философия, - равнодушно пожал плечами Черный. – Эклектика сознания и вечный спор о том, является ли человеком богом, али тварью дрожащей. Суть одна, восьмерка. Мы похожи, потому что мы то, что мы едим. А едим мы с тобой одно и то же. Во всех смыслах этого слова. Одно тело, одно окружение, одна жизнь на двоих.
- И к чему это все? – прорычал я. – Зачем?
- Хороший вопрос, - раздался голос матери. Теперь в этом потоке сознания появилась и она, в том же белом халате и очках, как в день первого контакта. – Дело в том, что я выполнила свою задачу. Создала основу, собрала сведения, подготовила почву, вырастила своих детей. Но оно, - кивок в сторону кристалла, - эволюционирует, развивается, становится больше, сильнее, эффективнее. И ты, мой дорогой сын, станешь новой ступенью эволюции. Ты возвысишь наш вид, поведешь его дальше, сначала этот мир, затем следующий.
- Что за хрень она несет, Черный? – напрягся я.
А Мать тем временем нежно обняла громаду Черного сзади и продолжила шептать.
- Мы с тобой пойдем по мирам, неся его величие. Я буду рожать новых детей в каждом новом мире. Они будут лучше и лучше, сильнее и сильнее. Но я не солдат, не воин и не захватчик. А вот ты, - ее голос наполнился гордостью, - ты да. Ты поведешь своих братьев, перед тобой будут падать города и целые цивилизации. Ты будешь командовать бесконечными армиями в бесконечных мирах.
- Да, - пророкотал Черный. – Игрушки. Много-много игрушек. И я смогу делать своих бабочек. Настоящих, прекрасных. Только вот… Зачем ими делиться с тобой?
В одно мгновение химера развернулась, обхватила голову матери руками и свернула ей шею. В следующий миг видение прекратилось и я вновь оказался в коконе переплетенных жгутов, в темноте, где потоки эфира проходили сквозь меня, накачивая энергией.
И я понял, что все это время мы устанавливали прямую связь с кристаллом, скрытым под множеством слоев биомассы. И сейчас эта связь была установлена. Мы стали едины и я наконец почувствовал его.
Это не было сознанием живого существа или холодным разумом программы. Это просто бесконечный океан энергии сконцентрированный в одной точке. И у этой энергии была всего одна задача – поглощать все вокруг. Бесконечно напитывать самого себя за счет других. Расширение, но не во вне, а внутри себя. Чем больше кристалл пожирал миров, тем меньше он становился, концентрируя эфир. И я даже не знаю, что может произойти, когда он напитается до предела.
И в этом единении я почувствовал еще два разума. Мать и Черный. И этот ублюдок, которого я явно недооценил, прямо сейчас уничтожал ее. Мать, которая была не хозяином, а скорее
