Мобилизационное развертывание (мобилизация) является важной, но не единственной составляющей частью всего комплекса стратегического развертывания. Рассмотрим теперь, как осуществлялись три другие взаимосвязанные задачи (стратегические перегруппировки войск из внутренних районов страны на театры военных действий, создание и построение группировок войск на театрах военных действий, развертывание первоочередных стратегических резервов).
Последний из известных довоенных документов — справка «О развертывании Вооруженных Сил СССР на случай войны на Западе», подписанная заместителем начальника Генштаба Красной Армии Н.Ватутиным 13 июня 1941 г., — предусматривал следующее распределение сухопутных войск: (ЦАМО, ф. 16А, оп. 2951, д. 236, л. 65—69)
— 186 дивизий (из 303), 10 (из 10) противотанковых артиллерийских бригад, 5 (из 5) воздушно-десантных корпусов, 53 (из 74) артполка РГК в составе действующих фронтов;
— 51 дивизия в составе пяти (22, 19, 16, 24, 28) армий резерва Главного Командования, развертываемых в полосе от западной границы до линии Брянск—Ржев;
— 31 дивизия на Дальнем Востоке (в составе войск Забайкальского ВО и Дальневосточного фронта);
— 35 дивизий «на второстепенных участках госграницы» (так в тексте. — М.С.), в том числе 3 дивизии в Крыму.
Из 186 дивизий, включенных в состав действующих на Западе фронтов, 100 (больше половины) разворачиваются в Украине, Молдавии и Крыму. Там же должна сосредоточиться и половина всех танковых (20 из 40) и моторизованных (10 из 20) дивизий, включенных в состав действующих фронтов. Из 51 дивизии резерва ГК непосредственно за Юго-Западным фронтом (Киевский ОВО) сосредотачиваются 23. (6, стр. 358—361)
Даже если бы этот документ был единственным источником информации о предвоенном Советском Союзе, то и тогда на его основании можно категорически отрицать какую-либо «стратегическую внезапность» начавшейся 22 июня 1941 г. войны. Красная Армия ждала войну, к войне готовилась, и эта подготовка приняла характер крупномасштабной стратегической перегруппировки сил. Расположение создаваемых группировок явно не случайно. Совершенно очевидна огромная концентрация сил на западном направлении, а в рамках этого направления — на южном (украинском) ТВД. Документ не дает еще оснований для предположения о направленности — наступательной или оборонительной — этой концентрации, но сам факт наличия некоего Большого Плана, для реализации которого и выстроена такая группировка, сомнений не вызывает.
Справка, подписанная Ватутиным 13 июня 1941 г., не содержит ни единого упоминания о задачах и планах действий войск. Только цифры, номера армий, станции выгрузки войск, потребное количество вагонов и эшелонов. Но у нас есть возможность сравнить фактическое развертывание июня 1941 г. с известными вариантами оперативного плана. Например, с майскими (1941 г.) «Соображениями по плану стратегического развертывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками», об однозначно наступательном характере которых говорилось в предыдущей главе. Несколько нарушая хронологический порядок изложения, сразу же приведем и фактическое положение войск Красной Армии по состоянию на 22 июня 1941 г.
Примечания:
— первая цифра — общее количество дивизий, вторая цифра — в т.ч. танковые, третья — в т.ч. моторизованные;
— 21 июня войска, развернутые на южном ТВД, были разделены на два фронта: Юго-Западный и Южный, в таблице приведено общее число дивизий в двух фронтах и в Крыму;
— по плану прикрытия с началом боевых действий две дивизии С-З.ф., развернутые в Эстонии, передавались в состав С.ф., но в таблице это не отражено.
Нетрудно убедиться, что реальное сосредоточение войск в западных районах СССР происходило в прямом соответствии с майскими «Соображениями по плану стратегического развертывания». В трех округах (Ленинградском, Прибалтийском, Западном), которые превращались соответственно в Северный, Северо-Западный и Западный фронт, совпадение майского плана и июньского факта почти точное. Расхождение в 4 танковые и 2 моторизованные дивизии, т.е. кажущееся увеличение группировки Западного фронта на два мехкорпуса является, скорее всего, результатом чисто канцелярской операции. Никаких новых мехкорпусов в Белоруссии не появилось, просто формирующиеся 17-й МК-й и 20 МК, не учтенные в майских «Соображениях», вошли в общий перечень по Справке от 13 июня. Значительно большее несовпадение наблюдается на юге, хотя и там изменения произошли главным образом на бумаге, а не на местности. Основная ударная группировка Юго-Западного фронта создавалась не посредством ослабления трех других фронтов, а за счет передислокации в Киевский ОВО 20 дивизий из Харьковского, Орловского и Приволжского округов. Однако во второй половине июня было произведено очередное перераспределение сил между Первым и Вторым стратегическими эшелонами. Войска внутренних округов не передавались организационно в состав Киевского ОВО (Юго-Западного фронта), а использовались для развертывания армий резерва (Второго стратегического эшелона). Таким образом появились две новые армии, которые не были учтены в Справке от 13 июня: 20-я и 21-я. Общее число дивизий в армиях резерва ГК выросло с 51 до 77, зато группировка первого стратегического эшелона на южном ТВД (Юго-Западный и Южный фронты) оказалась на 20 стрелковых дивизий меньше, чем предполагалось 13 июня 1941 г. Тем не менее концентрация сил на южном направлении осталась столь же явно выраженной: в тылу Юго-Западного фронта развертывались теперь три армии резерва (16-я в районе Проскуров— Шепетовка, 19-я в районе Черкасс, 21-я в районе Чернигова).
Гораздо более значимым является не это бумажное перераспределение одних и тех же корпусов и дивизий из состава одной армии в другую, а фактический ход стратегической перегруппировки войск из внутренних районов страны на театр будущих военных действий. 22 июня он был еще далек от завершения. Из 77 дивизий второго стратегического эшелона в плановые районы оперативного развертывания прибыло не более 17—20 дивизий. «Общий объем перевозок войсковых соединений составлял 939 железнодорожных эшелонов. Растянутость выдвижения войск и поздние сроки сосредоточения определялись мерами маскировки и сохранением режима работы железных дорог по мирному времени. К началу войны только 83 воинских эшелона прибыли в назначенные пункты, 455 находились в пути…» (3, стр. 84) Фраза о «мерах маскировки и сохранении режима работы железных дорог по мирному времени» заслуживает особого внимания. Для многомиллионных армий первой половины XX века железные дороги стали важнейшим видом вооружения, во многом предопределившим исход главных сражений двух мировых войн. Соответственно все страны (особенно обладающие такими крупными вооруженными силами, как Германия и СССР) имели разработанные еще в мирное время планы перевода железнодорожного движения на режим «максимальных военных перевозок». Смысл термина и процесса достаточно понятен: все поезда, грузы и пассажиры стоят и ждут, пока эшелоны с войсками, техникой и боеприпасами не проследуют в нужном им направлении. Кроме того, разбронируются мобилизационные запасы угля, паровозов, вагонов, усиливается вооруженная охрана железнодорожных станций и перегонов. График военных перевозок в Европейской части СССР вводился (12 сентября 1939 г.) даже на этапе стратегического развертывания Красной Армии перед войной с полуразрушенной вторжением вермахта Польшей. (1, стр. 110) Однако в июне 1941 года ничего подобного сделано не было!
По расчетам, содержавшимся в предвоенных планах советского командования, противнику (немцам) требовалось от 10 до 15 дней, а Красной Армии — от 8 дней для Северного до 30 дней для Юго-Западного фронтов, необходимых для осуществления всех перевозок по планам стратегического развертывания войск. Фактически обе стороны (Германия и СССР) не форсировали, а, напротив, затягивали сроки сосредоточения войск. Затягивали со вполне понятной, обоюдной целью — не вспугнуть противника раньше времени.
Трудно сказать — какое именно событие следует считать началом сосредоточения немецких войск у границ СССР (первые дивизии вермахта были переброшены на Восток практически сразу же после завершения боев во Франции), но в любом случае стратегическое развертывание для операции «Барбаросса» было растянуто как минимум на четыре месяца. План передислокации был разбит на пять этапов, причем на ранних этапах к границам СССР были выдвинуты лишь пехотные части. В начале апреля 1941 г. группировка немецких войск на Востоке насчитывала всего 43 пехотных и 3 танковые дивизии, и хотя советская разведка в своих сводках традиционно завысила это число почти вдвое (до 70 пехотных, 7 танковых и 6 моторизованных), подобная «концентрация» не давала никаких оснований для предположения о скором вторжении вермахта.
